Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Ытла та хыткукарччӗ тата: чиркӳре Николай Мирликийский турӑшӗ умне пӗр пуслӑх ҫурта лартатчӗ те, ҫурти кӑштах ҫуннӑ-ҫунманах Лапшинов ун патне чупса пыратчӗ, вӗрсе сӳнтеретчӗ, сӑхсӑхса илетчӗ, хайхискере кӗсйине персе чикетчӗ.

Скуп же был до того, что, бывало, поставит в церкви копеечную свечку перед образом Николы Мирликийского, чуть погорит — Лапшинов подойдет и затушит, перекрестится, сунет в карман.

11-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

«Хӗсӗрхаллӗнех тӑрса юлчӗ, ылханлӑскер!» — ӗни ҫине пӑха-пӑха ҫӳҫенсе илетчӗ Кондрат.

«Яловой осталась, проклятая!» — холодел Кондрат, поглядывая на корову.

10-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Демид, ҫӑмламас кӑкӑрне кӑтӑр-катӑр хыҫкаласа, ачалла тӳлек куллипе йӑл кӑна кулса илетчӗ.

Демид только улыбался тихой ребячьей улыбкой, почесывая волосатую грудь.

7-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ҫав Афанасий ялан алӑк патӗнче аллисене хӗреслӗ хуҫлатса тӑратчӗ, ассӑн сывласа ярса, пӗр пек сӑмахсем кӑларса, мӑкӑртатса илетчӗ:

Этот Афанасий стоял обыкновенно у двери, скрестив руки, и всегда бормотал одно и то же с глубоким вздохом:

Хупӑлчари этем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 100–125 стр.

Коновалов ҫутҫанталӑка чунтан килекен юратупа, пӗр сӑмахсӑр юрататчӗ; яланах, хирте-и е шыв ҫинче-и, унӑн чӗрине лӑпкӑ кӑмӑл ҫупӑрласа илетчӗ, ҫакӑ вара ахаль те ача пек ҫынна тата та ытларах йӑвашлантарса яратчӗ.

Коновалов любил природу глубокой бессловесной любовью, и всегда, в поле или на реке, весь проникался каким-то миролюбиво-ласковым настроением, еще более увеличивавшим его сходство с ребенком.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Ҫурхи кунсенче ҫулсеренех ҫав ҫурта шыв илетчӗ, анчах та вӑл, никесӗнчен тӑрне ҫити ешӗл пӑнтӑхпа витӗннӗскер, часран-часах полици пырса кӗресрен лӳшкенчӗксемпе сыхланса, никам аркатайми ларатчӗ, — ларатчӗ те, тӑрри пулмасан та, килсӗр-ҫуртсӑр темле ҫынсемшӗн кил вырӑнӗ пулатчӗ.

В половодье этот дом из года в год подмывала вода, но он, весь от крыши до основания покрытый зеленой коркой плесени, несокрушимо стоял, огражденный лужами от частых визитов полиции, — стоял и, хотя у него не было крыши, давал кров разным темным и бесприютным людям.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Вӑл кӗреҫе ҫинчен чи лайӑх пиҫнӗ ҫӑкӑра илетчӗ те, ӑна, вӗри пирки, алли ҫинчен алли ҫине сиктерсе: — Эх, мӗнле илемлӗ япала тума пултартӑмӑр эпир! — тетчӗ мана, хавассӑн кулкаласа.

Бывало, он брал с лопаты в руки самый удачный каравай и, перекидывая его с ладони на ладонь, обжигаясь, весело смеялся, говоря мне: — Эх, какого красавца мы с тобой сработали…

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Ыталаса илетчӗ те, тутаран чуптӑватчӗ те — чӗрене шӗл кӑвар пӑрахнӑн туйӑнатчӗ.

Бывало, как обнимет да поцелует в губы — как углей каленых в сердце всыплет.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Чӳрече еннелле ҫавӑрӑнса тӑратчӗ те пӑшӑлтаткаласа илетчӗ, суркалатчӗ, шӑл ыратни вара лӑштӑрах пулатчӗ.

Бывало, отвернется к окошку, пошепчет, поплюет — и как рукой!

Лашалла хушамат // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 56–62 стр.

Ун патне шуйттан пӗтӗм тарҫи-тӗрҫипе пытӑр хӑть, Зобар ӑна, ҫӗҫӗпе ямасассӑн та, пӗрре хыттӑн ятлаҫса илетчӗ пуль, усал ҫурисенех кашнинех тутаран тапкӑ парса яратчех ӗнтӗ — кӑна кӗтсех тӑр!

Да приди к нему сатана со всей своей свитой, так он бы, коли б не пустил в него ножа, то наверно бы крепко поругался, а что чертям подарил бы по пинку в рыла — это уж как раз!

Макар Чудра // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 7–19 стр.

Ӗлӗкрех вӑл кӑшт ҫӳҫ ӳссенех машинкине ҫавӑрса илетчӗ.

Это раньше — чуть что, и пожалуйте под машинку.

25-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫав сӑвӑсене илтсен, Егор тахҫан авалхи тусӗсем тӗл пулнӑ пекех савӑнатчӗ, хӑй те час-часах хӑшпӗр йӗркесене асне илетчӗ:

Егор радовался им, как добрым старым знакомым, и сам нередко вспоминал несколько строк:

13-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

«Хӗл кунҫулӗ хӑйӗн ӗмӗрне выляса ирттернӗ. Халӗ ӗнтӗ пирӗн лӑпкӑ-лӑпкӑ Стожаркӑна чарса тӑраймастӑн — тинӗсех юхса ҫитӗ», тетчӗ те вӑл ҫурхи сывлӑша савӑнӑҫлӑн сывласа илетчӗ.

«Отыгралась зима-хозяйка. Теперь нашу тишайшую Стожарку не остановишь — до моря добежит», — говорил он и глубоко вдыхал весенний воздух.

5-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Кирек мӗн пулсан та, Катерина Егора аса илетчӗ.

По всякому случаю Катерина вспоминала Егора.

3-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах Обломов чӗрӗлчӗ кӑна, кӑмӑллӑн кулкалама пуҫларӗ кӑна, ун ҫине ӗлӗкхилле пӑхма, кӑмӑллӑн алӑк уҫса, унпа шӳтлеме пуҫларӗ кӑна — вӑл каллех самӑрланчӗ, каллех хавхаланса, ҫивӗчленсе, хавасланса, анчах малтанхинчен кӑшт урӑхларах ӗҫлеме пикенчӗ; малтан вӑл кунӗпех, лайӑх тунӑ машина евӗр, пӗр пек, тӗрӗс ӗҫлесе ҫӳретчӗ, ярӑнса утатчӗ, шӑппӑн та, хыттӑн та мар калаҫатчӗ, кофе авӑртатчӗ, сахӑр кататчӗ, мӗн те пулин аллатчӗ, ҫӗлеме ларсан, ун аллинчи йӗп сехет йӗппи пекех пӗр виҫепе вылянатчӗ; унтан вӑл васкамасӑр ура ҫине тӑратчӗ; кухньӑна ҫитиччен чарӑнса шкап уҫатчӗ, тем илетчӗ те кайса хуратчӗ — йӑлтах машинӑ пек тӑватчӗ.

Но только Обломов ожил, только появилась у него добрая улыбка, только он начал смотреть на нее по-прежнему ласково, заглядывать к ней в дверь и шутить — она опять пополнела, опять хозяйство ее пошло живо, бодро, весело, с маленьким оригинальным оттенком: бывало, она движется целый день, как хорошо устроенная машина, стройно, правильно, ходит плавно, говорит ни тихо, ни громко, намелет кофе, наколет сахару, просеет что-нибудь, сядет за шитье, игла у ней ходит мерно, как часовая стрелка; потом она встанет, не суетясь; там остановится на полдороге в кухню, отворит шкаф, вынет что-нибудь, отнесет — все, как машина.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мӗншӗн-ха вӑл ӗлӗк, шарккух ҫунсан та, пулӑ шӳрпи ытлашширех вӗресен те, яшкана ешӗл ҫимӗҫ ямасан та, Акулинӑна лӑпкӑн та мӑнаҫлӑн хӑтӑрса илетчӗ те манатчӗ, халӗ вара, ун пек-кун пек пулсан, вӑл сӗтел хушшинчен сиксе тухать, кухньӑна чупса каять, Акулинӑна чӗрре кӗрсех ӳпкелешет, Анисьйӑна та ҫилленет; тепӗр кунне вара яшкана ешӗл ҫимӗҫ янине, пулӑ мӗнле пиҫнине хӑй тӗрӗслет.

Отчего прежде, если подгорит жаркое, переварится рыба в ухе, не положится зелени в суп, она строго, но с спокойствием и достоинством сделает замечание Акулине и забудет, а теперь, если случится что-нибудь подобное, она выскочит из-за стола, побежит на кухню, осыплет всею горечью упреков Акулину и даже надуется на Анисью, а на другой день присмотрит сама, положена ли зелень, не переварилась ли рыба.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ ун аллисене маларах та хӑшпӗр чухне чуптукаланӑ-ха, анчах вӑл вӗсене манран яланах вӑтанчӑк шиклӗхпе васкавлӑн турта-турта илетчӗ.

Я и раньше целовал иногда ее руки, но она всегда отнимала их у меня с торопливым, застенчивым испугом.

XIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ҫӳҫне кастарни кӑна та марччӗ-ха, вӑл хӑй те йӑлтах улшӑннӑччӗ, анчах манӑн халь ун ҫинчен шухӑшлассӑм килмерӗ, умра мӗн пурри пурте вӗҫсе тӑчӗ, пурте таҫта шурӑ — эпир хамӑр та, тирпейлесех ҫитермен пӳлӗмсем те, унта Катьӑн уҫнӑ чӑматанӗ те — эпӗ чӳречерен шакканӑ чух вӑл унтан темӗн илетчӗ пулас, — ҫавӑнтан тата пӗр кӗтесре тутӑрпа сухалне шӑлкаласа тӑракан доктор та, вӑл кунтах тӑнӑ пулнӑ иккен, унтан чӗрне вӗҫҫӗн пускаласа тухса каясшӑнччӗ, эпӗ ӑна ямарӑм.

Она не только подстриглась — она стала другая, но сейчас я не хотел думать об этом. Всё летело, летело куда-то: и мы, и эта комната, совершенно такая же, как две соседние, с разбросанными вещами, с открытым Катиным чемоданом, из которого она что-то доставала, когда я постучал, с доктором, который, оказывается, всё время был здесь же, стоял в углу, вытирая платком бороду, а потом стал уходить на цыпочках, но я его не пустил.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Сасартӑк доктор ӗхлетсе илетчӗ, вӑл кӗнеке вуланӑ май чи хӗпӗртемелли вырӑна ҫитнӗ те аллисене сӑтӑркалатчӗ, унтан вӑл хӑйӗн кашни пушмакне темшӗн кӑшлама юратнӑ чӗрӗп ҫине кӑшкӑркаласа илетчӗ.

Доктор вдруг крякал, крепко потирал руки и читал вслух понравившееся ему место из книги, а потом начинал кричать на ежа, который почему-то любил жевать его ночные туфли.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хамӑн пысӑк ӗмӗтӗме пула хӑш чухне ӑна час-часах хӑварма тӳрӗ килетчӗ те, вӑл ман хута кӗрейменшӗн хуйхӑрса чӗререн йывӑра илетчӗ!

Ей было тяжело, когда она думала, что никогда не проникнет в тот мир, ради которого я так часто забывал о ней, покидал её!

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951