Шырав

Шырав ĕçĕ:

уҫнӑ (тĕпĕ: уҫ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Пирӗн пысӑк инкек пулчӗ, анчах ӑна эпир тӳрлетрӗмӗр, халӑмӑр ҫитнӗ таран хамӑр уҫнӑ ҫӗре таврӑнтӑмӑр та вӑл мӗнле иккенне пӗлсе ҫитрӗмӗр.
У нас была большая неудача, но мы исправили её, вернувшись к открытой нами земле и изучив её, сколько в наших силах.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Эпӗ вӗсене, аппа, кӑшт ҫеҫ тутанса пӑхас тенӗччӗ, — терӗ Павлик ҫилленнӗ аппӑш ҫине айӑпсӑр, сарлака уҫнӑ, ёлка ҫуттинче йӑлтӑртатакан куҫӗсемпе пӑхса.
— Я, тетечка, их только чуть-чуть хотел попробовать, — сказал Павлик, невинно глядя на разгневанную тетю широко открытыми, янтарными от елки глазами.

XLI. Ёлка // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Семафора уҫнӑ.
Семафор открыт.

XXXI. Лафет ҫинчи ещӗк // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Анчах эпӗ куҫа уҫнӑ чух вӑл савӑт-сапа ҫума тытӑннӑччӗ ӗнтӗ, халатпаччӗ, йӗпе турилккесене камин ҫинелле таянтарчӗ.
Но когда я открыл глаза, она уже мыла посуду, в халатике, и прислоняла мокрые тарелки к камину.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫӳҫне кастарни кӑна та марччӗ-ха, вӑл хӑй те йӑлтах улшӑннӑччӗ, анчах манӑн халь ун ҫинчен шухӑшлассӑм килмерӗ, умра мӗн пурри пурте вӗҫсе тӑчӗ, пурте таҫта шурӑ — эпир хамӑр та, тирпейлесех ҫитермен пӳлӗмсем те, унта Катьӑн уҫнӑ чӑматанӗ те — эпӗ чӳречерен шакканӑ чух вӑл унтан темӗн илетчӗ пулас, — ҫавӑнтан тата пӗр кӗтесре тутӑрпа сухалне шӑлкаласа тӑракан доктор та, вӑл кунтах тӑнӑ пулнӑ иккен, унтан чӗрне вӗҫҫӗн пускаласа тухса каясшӑнччӗ, эпӗ ӑна ямарӑм.
Она не только подстриглась — она стала другая, но сейчас я не хотел думать об этом. Всё летело, летело куда-то: и мы, и эта комната, совершенно такая же, как две соседние, с разбросанными вещами, с открытым Катиным чемоданом, из которого она что-то доставала, когда я постучал, с доктором, который, оказывается, всё время был здесь же, стоял в углу, вытирая платком бороду, а потом стал уходить на цыпочках, но я его не пустил.

Люкӑн кӗленчеллӗ рамине уҫнӑ.
Стеклянная рама люка была приподнята.

VII. Фотографи карточки // Александр Ярлыкин. Валентин Катаев. Пӗччен парус шуррӑн курӑнать. Александр Ярлыкин куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Акӑ Ленинградран килнисем валли уҫнӑ больница — дежурнӑй сестра мана ҫак больницӑра ӗнтӗ виҫӗ уйӑхранпа Ленинградран килнисенчен пӗри те ҫукки ҫинчен тӗплӗн каласа парать.
Вот и больница для ленинградцев — дежурная сестра обстоятельно объясняет мне, что прошло уже три месяца, как в больнице нет ни одного ленинградца.

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Анчах ун чухне мана хамӑрӑннисем чакса пынӑ сӑн-сӑпат алгебра формулине уҫнӑ чухнехи пек курӑнатчӗ.
Но как бы в алгебраических формулах раскрывалась тогда передо мной картина нашего отступления.

Куҫне уҫнӑ.
Глаза открыты.

Уҫнӑ алӑксен ҫумӗпе такамӑн ҫӳлӗ пӗвӗ иртни курӑнчӗ, шлепкине хыврӗ, патакне хучӗ, турине кӑларса, куҫкӗски умӗнче кӑвакарнӑ мӑйӑхне турарӗ.
Длинная фигура мелькнула мимо открытых дверей. Кто-то снял шляпу, поставил палку, вынул гребешок и расчесал перед зеркалом седые усы.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Уҫнӑ алӑк умӗнче тата кӑшт тӑтӑмӑр, ырӑ ҫул суннӑ май сасартӑк ытаклантӑмӑр та лайӑх чуптурӑмӑр…
Мы ещё несколько минут постояли у открытой двери и, прощаясь, вдруг обнялись, крепко расцеловались…

Эпир Мускавран инҫе мар, ҫывӑхри укрепленисем валли вырӑн уҫнӑ ҫӗрте, касатпӑр.
Работали мы под самой Москвой, где расчищались места для ближних укреплений.

22 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Калӑпӑр, Сталин ячӗпе тӑракан заводран Химкинчи шыв вокзалне е университетран планетарие, е Горький ячӗпе уҫнӑ Культурӑпа кану паркӗнчен «Динамо» стадионне т. ыт. те, т. ыт. те.
Скажем, к Химкинскому речному вокзалу, или от Университета к Планетарию, или от Парка культуры и отдыха имени Горького на стадион «Динамо».

17 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Шоферсем алӑкӗсене уҫнӑ, трамвайри халӑх уҫӑ чӳречесем умне кӗпӗрленнӗ.
Шоферы приоткрыли дверцы, из трамвая высовывались люди.

8 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Алӑк патӗнче икӗ уҫнӑ чӑматанччӗ, столовӑйра та пурччӗ.
Два открытых чемодана стояли в передней, потом в столовой,

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Столовӑйӑн уҫнӑ алӑкӗ витӗр Николай Антоныча куртӑм, вӑл ҫемҫе пукан ҫинче аллине хаҫат тытса ларать.
и через открытую дверь столовой я увидел Николая Антоныча, сидевшего в кресле с газетой в руках.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чӑннипе каласан, штурман дневникӗсене вуланӑ чух эпӗ хамран: «Татаринов капитана мӗн пулнине хӑҫан та пулин пӗлейӗп-ши эпӗ. Хӑй уҫнӑ ҫӗре тӗпчес тесе карапне хӑварнӑ-ши вӑл е хӑйӗн ҫыннисемпе пӗрле выҫӑпа аптраса вилсе выртнӑ-ши, вара пӑрсен хушшине лекнӗ шхуна темиҫе ҫул хушши Гренланди ҫыранӗсем патнелле шурӗ-ши?» тесе ыйтаттӑм.
В самом деле, прочитав дневники штурмана, я спрашивал себя: «Узнаю ли я когда-нибудь, что случилось с капитаном Татариновым? Оставил ли он корабль, чтобы изучить открытую им землю, или погиб от голода вместе со своими людьми и шхуна годами двигалась к берегам Гренландии, увлекаемая пловучими льдами?»

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хӑй уҫнӑ ҫӗре тӗпчесе пӗлес тесе, карапне пӑрахса хӑварнӑ-ши вӑл е хӑйӗн ҫыннисемпе пӗрле выҫӑ вилнӗ-ши?
Оставил ли он корабль, чтобы изучить открытую им землю, или погиб от голода вместе со своими людьми?

«Е мана карап ҫинчен тухса кайма тӳрӗ килсен, эпӗ хамӑр уҫнӑ ҫӗр ҫине кайӑп».
«Если безнадёжные обстоятельства заставят меня покинуть корабль, я пойду к земле, которую мы открыли».

Пиллӗкмӗш, улттӑмӗш, ҫиччӗмӗш хут дневнике хамӑн копипе вуласа (халӗ ӗнтӗ мана вуласси тӗлӗнтермест) эпӗ капитан ҫав ҫӗре уҫнӑ пирки мӗн каланине ытларах сӑнарӑм.
В пятый, в шестой, в седьмой раз перечитывая дневник уже по моей копии (так что мне больше не мешал самый процесс чтения), я обратил внимание на записи, в которых говорилось о том, как капитан относился к этому открытию.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика