Шырав

Шырав ĕçĕ:

асӗнче (тĕпĕ: ас) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Егорушки вара унӑн сарӑ ҫӳҫне, таса пит-куҫӗпе вӑйне пӗтӗм чун-чӗрипе курайми пулса ҫитрӗ ӗнтӗ, вӑл мӗнле кулнинчен сехӗрленсе хӑрарӗ, ҫавна май асӗнче тӑрӑшсах ӑна тавӑрмалли усал сӑмахсем шырарӗ.
А Егорушка уж всей душой ненавидел его русую голову, чистое лицо и силу, с отвращением и страхом слушал его смех и придумывал, какое бы бранное слово сказать ему в отместку.

IV // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Катерина Васильевна Вера Павловна ҫинчен пурне те аса илчӗ, анчах ун асӗнче Вера Павловна малтан мӗнле курни ҫеҫ юлнӑ; вӑл хӗрсе кайсах, Вера Павловнӑн сӑнӗ-пичӗ, пӗвӗ-сийӗ ҫинчен, вӑл мӗнле калаҫни ҫинчен, пӗр сӑмахпа каласан, ҫӗнӗ ҫынпа тӗл пулсан малтанах мӗн куратӑн, ҫавсене пӗтӗмпех каласа пачӗ; анчах малалла вара вӑл Вера Павловна ҫинчен ним те астумасть — асра мастерской, мастерской, мастерской та Вера Павловна мастерской ҫинчен каласа пани кӑна юлнӑ; ун ҫинчен ӑнлантарса панисене вӑл пурне те ӑнланнӑ, анчах Вера Павловнӑна хӑйне вара, тӗл пулсан кӑшт калаҫкаланӑ хыҫҫӑн, малалла ним те ӑнланман.
Катерина Васильевна стала собирать все свои воспоминания о Вере Павловне, но в них только и нашлось первое впечатление, которое сделала на нее Вера Павловна; она очень живо описала ее наружность, манеру говорить, все, что бросается в глаза в минуту встречи с новым человеком; но дальше, дальше у нее в воспоминаниях уже действительно не было почти ничего, относящегося к Вере Павловне: мастерская, мастерская, мастерская — и объяснения Веры Павловны о мастерской; эти объяснения она все понимала, но самой Веры Павловны во все следующее время, после первых слов встречи, она уж не понимала.

XII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Анчах вӑл хӑйӗн ролӗнче ытла та ӑста артист пулнӑ, унӑн Вера Павловнӑпа ташлас килмен, вӑл ҫавӑнтах ҫавна асӑрхама пултарнине ӑнланса илчӗ, ҫавӑнпа вара кӑшт иккӗленсе тӑнинчен, Вера асӗнче, — ку иккӗленӳ; Вера Павловнӑна та, никама та пырса тивмен, — пӗчӗк, чи ҫӑмӑл ыйту кӑна тӑрса юлчӗ, хӑй тӗллӗн ҫеҫ илсен, ҫав ыйту, хӑна-юрӑҫӑ пӑшӑлтатнине пӑхмасӑр, хӑех ҫавӑн пек чи пӗчӗк, ниме те тӑман ыйтусем шутсӑр нумай пӑшӑлтатнине пӑхмасӑр, ҫав хӑех ҫавӑн пек чи пӗчӗк, ниме те тӑман ыйтусем шутсӑр нумай пӑшӑлтатман пулсан та, Верӑшӑн хӑйӗншӗн те паллӑ мар пулса юлнӑ пулӗччӗ.
Но он был слишком ловкий артист в своей роли, ему не хотелось вальсировать с Верою Павловною, но он тотчас же понял, что это было бы замечено, потому от недолгого колебания, не имевшего никакого видимого отношения ни к Вере Павловне, ни к кому на свете, остался в ее памяти только маленький, самый легкий вопрос, который сам по себе остался бы незаметен даже для нее, несмотря на шепот гостьи-певицы, если бы та же гостья не нашептывала бесчисленное множество таких же самых маленьких, самых ничтожных вопросов.

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Нарспи, Салампи, Селиме, Укахви ячӗсем чӗлхе ҫинче, сирӗн Ваҫиле вулакан асӗнче юласси мана иккӗлентерет.
Нам привычнее имена Нарспи, Саламби, Селиме, Укахви, а ваше имя Ваҫиле вряд ли останется в памяти читателя.

«Тӑлӑх арӑм минтерӗ» роман тавра // Виталий Станьял. https://chuvash.org/blogs/comments/4943.html

Кайран вара, ҫынсем калаҫусенче граждан вӑрҫи вӑхӑтӗнчи ӗҫсем ҫинчен сӑмах-юмах тапратсан, — ҫак вӑрҫӑра пулнӑ ҫынсен чӗринче те, асӗнче те ҫав ӗҫсен кӗрлевӗ-янӑравӗ ӗмӗр вилӗмсӗр пурӑнать, — Кондратько, тӳлеккӗн мӑнаҫланса, ҫапла калатчӗ: «Пирӗн Клементий, Луганск ҫынни…
И уже после, когда в разговоре касались отлетевших в прошлое годов гражданской войны, чей отзвук неумираемо живет в сердцах и памяти ее участников, Кондратько с тихой гордостью говорил: «Наш Клементий, луганський…

22-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Вӗсем кирлӗ мана, мӗншӗн тесен геройсем ҫынсен асӗнче кӑна вилӗмсӗр!
И они мне нужны, ибо только в памяти людей бессмертны герои!

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Эпӗ пӑхрӑм та ун ҫине: «унӑн асӗнче тата мӗн чухлӗ юмахсемпе асаилӳсем юлчӗҫ-ши?» тесе шухӑшларӑм.
Я смотрел на нее и думал: «Сколько еще сказок и воспоминаний осталось в ее памяти?»

III сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Обломов ӳркевлен, шухӑшламасӑр, тӗлӗкри пек, кил хуҫи арӑмӗ ҫине пӑхать, ун асӗнче таҫта курнӑ, палланӑ сӑнар ҫуралать.
Он лениво, машинально, будто в забытьи, глядит в лицо хозяйки, и из глубины его воспоминаний возникает знакомый, где-то виденный им образ.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга кайран вак-тӗвексене манать, анчах ун асӗнче ҫав картина, сӑрсем ҫухалмаҫҫӗ, унӑн шухӑшӗсене ҫутатса тӑран ҫулӑм та сӳнмест.
После из памяти ее исчезали подробности, но никогда не сглаживался в восприимчивом уме рисунок, не пропадали краски и не потухал огонь, которым он освещал творимый ей космос.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унӑн асӗнче яланах Ольга пулнӑ пирки вӑл таврара мӗн пулса иртнине те асӑрхаман.
Перед ним носился образ Ольги, и он едва замечал окружающее.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга ҫырӑва мӗнле илессе, мӗнле вуласа тухса, мӗнле тӗлӗнессе, пит-куҫне мӗнле пӗркелентерессе асӗнче сӑнарларӗ вӑл.
Он представлял себе, как Ольга получит письмо, как изумится, какое сделает лицо, когда прочтет.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Юрататӑп, юрататӑп, юрататӑп», — сасартӑк илтӗнчӗ те каллех ун асӗнче чӗри ӑшӑнма пуҫларӗ, анчах сасартӑк каллех кӳтсе кайрӗ.
«Люблю, люблю, люблю», — раздалось вдруг опять в памяти, и сердце начинало согреваться, но вдруг опять похолодело.

Ҫаксем пӗтӗмпех унӑн асӗнче сӑнарланаҫҫӗ: унӑн пуҫӗнче кашни кунхи, кашни сехетри шухӑшсен ҫыххи, тавҫӑрса илме тӑрӑшни, малтан курса тӑни, мӗн пулассине пӗлменнипе тертленни — пурте ҫак ыйтусенчен килеҫҫӗ: вӑл паян ӑна кураять-и, кураймасть-и?
Все это отражалось в его существе: в голове у него была сеть ежедневных, ежеминутных соображений, догадок, предвидений, мучений неизвестности, и все от вопросов, увидит или не увидит он ее?

Обломовӑн вара ирхине вӑрансанах асӗнче пӗрремӗш сӑнар — Ольга сӑнарӗ; вӑл пӗтӗм кӗлеткипе курӑнать, аллине сирен ҫеҫки тытнӑ.
А Обломов, лишь проснется утром, первый образ в воображении — образ Ольги, во весь рост, с веткой сирени в руках.

Ун асӗнче Ольга сӑнарӗ пулнӑ минутсенче леш сӑнарӗ те — канлӗхлӗ пурнӑҫӑн идеалӗ те — тухса тӑрать: ҫак идеал — каснӑ-лартнӑ Ольга.
Когда же минутно являлась она в его воображении, там возникал и тот образ, тот идеал воплощенного покоя, счастья жизни: этот идеал точь-в-точь был — Ольга!

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл малтанах унӑн кӗлеткине тӗплӗн тинкерсе тухрӗ, асӗнче ун портретне сӑнарларӗ.
Он сначала пристально занялся ее наружностью, все рисовал в памяти ее портрет.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Акӑ ҫапла: ирхине тӑрӑттӑм, — пуҫларӗ Обломов, аллине ӗнси айне хурса; унӑн пит-куҫӗнче канлӗ пурнӑҫӑн йӗрӗсем палӑрчӗҫ: вӑл хӑй асӗнче ялта пулчӗ ӗнтӗ.
— Ну вот, встал бы утром, — начал Обломов, подкладывая руки под затылок, и по лицу разлилось выражение покоя: он мысленно был уже в деревне.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпир ватӑ улпут пурӑннӑ чухне ҫуралса ӳснӗ, вӑл сысна ҫури тесе те, хӑлхаран туртса та ятлатчӗ, анчах ҫакӑн пек сӑмаха илтмен вара, асӗнче те пулман пулӗ!
Мы при старом барине родились и выросли, он и щенком изволил бранить, и за уши драл, а этакого слова не слыхивали, выдумок не было!

Ватӑ улпутсем вилнӗ, вӗсен сӑнӳкерчӗкӗсем килте юлнӑ та халӗ таҫта мачча ҫинче йӑваланса выртаҫҫӗ пулӗ; ӗлӗкхи пурнӑҫпа чаплӑ хушаматсем ҫинчен калакан халапсем манӑҫа тухсах пыраҫҫӗ, е ялта пурӑнакан ватӑсен асӗнче ҫеҫ упранаҫҫӗ.
Старые господа умерли, фамильные портреты остались дома и, чай, валяются где-нибудь на чердаке; предания о старинном быте и важности фамилии всё глохнут или живут только в памяти немногих, оставшихся в деревне же стариков.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Асӗнче шутласа илчӗ вӑл.
— Он считал в уме.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика