Шырав

Володя

Володя

— Халех хамӑрӑннисене калас пулать, — терӗ Володя.
— Надо нашим сказать сейчас же, — решил Володя.

Володя пуҫне ҫӗклерӗ те нумайччен хыпӑнса ӳкнӗ хунар мӗлкисем вӗҫсе ҫӳрекен лутра чул мачча ҫине пӑхрӗ.
Володя поднял голову и долго смотрел на низкий свод из серого камня, по которому носились всполошенные тени от фонарей.

Ну, — хаяррӑн кӑшкӑрса ячӗ вӑл, Володя хирӗҫ калаҫма хатӗрленнине курса, — манӑн кӑмӑла ан пӑс!
Ну, — сердито закричал он, увидя, что Володя собирается возразить, — не порть мне характер!

— Яша пичче, — шӑппӑн пуҫларӗ Володя, шеф-повар патне пырса, — мӗнле ку, нумайччен капла хӑтланатпӑр-и?
— Дядя Яша, — негромко начал Володя, подойдя к шеф-повару, — ну что же, долго мы так будем?

Юлашкинчен Володя чӑтаймарӗ, халех таврӑнатӑп терӗ те, камбуза тухса утрӗ.
Наконец Володя не выдержал и, заявив, что он сейчас вернется, отправился на камбуз.

— Ну, типӗтнӗ ҫӑкӑр, — ответлерӗ Володя.
— Ну, хлеб сушеный, — отвечал Володя.

— Ваня мучи, мӗнле задани? — интересленчӗ Володя, кӗпине шӑлавар ӑшне чиксе.
— Дядя Ваня, а какое задание? — полюбопытствовал Володя, заправляя рубашку в брюки.

— Ҫӗр ҫинче мӗнле-ши халь? — ыйтрӗ шӑппӑн Володя.
— А что там, на земле-то, сейчас? — шепотом спросил Володя.

Хӑнӑхса ҫитмен нӳрлӗх шӑмшака витӗрех шӑнтса чӗтретет пулсан та, хӑйне ҫак вӑйлӑ та туслӑ, комиссар каланӑ пек, Сталин ҫирӗп шанакан ҫемьене йышӑннӑшӑн Володя савӑнать.
И, несмотря на зябкую дрожь, пробиравшую его от непривычной сырости, Володя почувствовал строгую гордость, что и его приняли в семью этих сильных и дружных людей, на которых, как сказал комиссар, крепко надеется народ.

Кунта Володя мачча ҫумне ҫакнӑ хунарсем патӗнче часовойсене курать; пулеметсем, икӗ тимӗр грифон пек, штаба кӗмелли вырӑна сыхлаҫҫӗ; патрон ещӗкесене тирпейлӗн чӗркесе лартнӑ.
Здесь Володя видел часовых возле подвешенных к потолку фонарей; пулеметы, которые, как два железных грифона, сторожили вход в штаб; тщательно укутанные ящики с патронами.

Ваня пулмасан Володя пӗр виҫӗ хут та ҫухалса каятчӗ пулӗ — каменоломньӑн хӑшпӗр еннелле каякан ҫӗр айӗнчи ҫулӗсем ҫав тери арӑш-пирӗш пулнӑ..
Не будь Вани, Володя уже раза три заблудился бы непременно — так запутаны были расходившиеся во все стороны подземные ходы каменоломен.

Юлашки кӗнекине Володя малтан илӗсшен марччӗ, анчах кайран Том ҫӗр айӗнчи лабиринтсенче ҫухалса ҫӳресе, приключенисем пулса иртни ҫинчен сасартӑк аса илчӗ.
Последнюю книжку Володя сначала не собирался брать с собой, но потом вспомнил вдруг о приключениях Тома в пещере, где тот заблудился в подземном лабиринте.

Володя хӑйӗн пуҫ айне килтен илсе килнӗ кӗнекесене купаласа хучӗ.
А под подушкой своей Володя стопочкой сложил книжки, захваченные из дому.

— Эпӗ вӑл мӗне пӗлтернине те пӗлместӗп, — терӗ Володя.
— А я даже не знаю, что это за психотерапия, — признался Володя.

Володя та чун хавалӗпех кулать.
Володя тоже хохотал от души.

— Ку Володя Дубинин.
— А это Дубинин Володя.