Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Вӗсем нимӗн чӗнмесӗр, каялла ҫаврӑнса пӑхмасӑр ачасем ҫумӗнчен ирте-ирте каяҫҫӗ; аяккинчи штрексене кӗрсе ҫухалаҫҫӗ.

Они молча, не оглядываясь, проходили мимо и, разминувшись, шагали дальше, пропадая за поворотами штреков.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Корнилов алли хускалмасть, мишень патӗнчи гильзӑсем пӗрин хыҫҫӑн тепри ҫухалаҫҫӗ.

Рука Корнилова оставалась неподвижной, а гильзы возле мишени пропадали одна за другой.

Улттӑмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Сулахайра, сылтӑмра рельсӑсем курӑнаҫҫӗ, вӗсем ҫурма тӗттӗмре, пӗр-пӗрин урлӑ каҫса каякан ҫӗр айӗнчи галереясенче ҫухалаҫҫӗ.

Слева и справа видны были рельсы, которые терялись в сумраке пересекавшихся здесь подземных галерей.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Ту тӳпипе хула хушши инҫе пирки тата ҫӳлтен пӑхнӑ пирки тӗрлӗ кӑлтӑксем курӑнмаҫҫӗ, тикӗс мар вырӑнсем ҫухалаҫҫӗ, кӗрнексӗр вак-тӗвексем палӑрмаҫҫӗ, пурне те ҫӗнетнӗ, тин ҫеҫ ҫуса тасатнӑ пек, тап-таса та тӳп-тӳрӗ курӑнаҫҫӗ.

Расстояние и высота скрадывали изъяны, стирали неровности, подновляли, скрывали неприглядные мелочи, создавая прекрасные обобщения — все выглядело чистым, прямым, отмытым, свежим.

Ҫиччӗмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Йӑлтӑртатса тӑракан ҫутӑ пӑнчӑсен секторӗсем шуса, яка металл ҫинче веер пек сарӑлса ҫухалаҫҫӗ.

Секторы лоснящихся бликов скользили, расходились веером и пропадали в полированном металле.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Тани Юн. Лев Кассиль. Кӗҫӗн ывӑл урамӗ: повесть. Тани Юн куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР Государство Издательстви, 1953.

Пӗчӗкленсе-пӗчӗкленсе пырса, ял патӗнче вӗсем ҫуртсемпе йывӑҫсем хушшинче ҫухалаҫҫӗ, кайран хӑмӑр кӑвак инҫетлӗхре каллех ҫӗр ҫине лартса тухнӑ кӑранташ пек пӗчӗк патак пулса курӑнаҫҫӗ.

Становясь всё меньше и меньше, они около деревни исчезали за избами и зеленью, а потом опять показывались в лиловой дали в виде очень маленьких, тоненьких палочек, похожих на карандаши, воткнутые в землю.

IV // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Унӑн ыйхӑллӑ ӑспуҫӗнче кулленхи ахаль шухӑшсем мар, юмахри фантастикӑлла сӑнарсем ҫеҫ тӗтреллӗн ҫаврӑнчӗҫ; ҫавнашкал сӑнарсен пӗр лайӑх енӗ пур: вӗсем шухӑшлакан ҫынни тӑрӑшмасӑрах пуҫ мимине хӑйсем тӗллӗн ҫӑмӑллӑн пырса кӗреҫҫӗ те хӑйсем тӗллӗнех — пуҫа пӗрре лайӑхрах силле ҫеҫ — таҫта тухса кайса ҫухалаҫҫӗ; унпа ҫеҫ те мар, таврара мӗн пурри хӑех кулленхи ахаль япаласем ҫинчен шухӑшлама памасть.

Его сонный мозг совсем отказался от обыкновенных мыслей, туманился и удерживал одни только сказочные, фантастические образы, которые имеют то удобство, что как-то сами собой, без всяких хлопот со стороны думающего, зарождаются в мозгу и сами — стоит только хорошенько встряхнуть головой — исчезают бесследно; да и всё, что было кругом, не располагало к обыкновенным мыслям.

IV // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Сӑртлӑхсем ҫаплах хӑмӑр кӑвак инҫетлӗхре ҫухалаҫҫӗ, вӗҫӗ-хӗрри те ҫук пулас вӗсен; хытхура, чул муклашкисем, вырнӑ анасем ирте-ирте юлаҫҫӗ тата ҫеҫенхир ҫийӗн ҫав хура кураксемех вӗҫеҫҫӗ те хӑлат ҫунаттисемпе васкамасӑр авӑсать.

Холмы всё еще тонули в лиловой дали, и не было видно их конца; мелькал бурьян, булыжник, проносились сжатые полосы, и всё те же грачи да коршун, солидно взмахивающий крыльями, летали над степью.

II // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Пурте куҫран ҫухалаҫҫӗ.

Все исчезают из глаз.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Вилтӑприсем хушшипе иртеҫҫӗ те вӗсем каллех ҫухалаҫҫӗ, ҫамрӑксем те пур унта, ваттисем те.

Старые и молодые проходили между могил.

IV // Николай Григорьев. Лу Синь. Калавсем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1960. — 23–36 стр.

Унтан ҫил ҫеҫенхирти тӗмескесем ҫинче шартлама сивӗпе ӗнсе кайнӑ армутин йӳҫенчӗк шӑршине садсене варкӑштарса килет, кӑнтӑрлахи шӑршӑ-маршӑсемпе тӗрлӗрен сасӑсем таҫта кайса ҫухалаҫҫӗ.

А потом ветер принесет в сады со степного гребня тончайшее дыхание опаленной морозами полыни, заглохнут дневные запахи и звуки.

1-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Вагонран хӗрарӑмсем шари ҫухӑрни илтӗнсе каять, анчах пур сасӑсем те «Мов»-ӑн хӗпӗртӳллӗ шӑв-шавӗнче часах ҫухалаҫҫӗ — вӗсем ҫине сасартӑк йывӑр та нӳрӗ, пусарса хуракан витӗнкӗҫ ывӑтрӗҫ, тейӗн.

Раздается резкий визг женщин в вагоне, но все звуки тотчас гаснут в густом, торжествующем вопле «Моb» - точно на них вдруг кинули тяжелое покрывало, влажное и давящее.

«Мов» // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 684–692 стр.

Пӗччен ҫӳрекен пӗчӗк ҫынсем тӗттӗмре, шӑнасем пек, ҫухалаҫҫӗ, Урам кӗтессисенче кӑвак шлепке тӑхӑннӑ патак тытнӑ полицейскисем тӑраҫҫӗ.

Одинокие маленькие люди исчезают, точно мухи, пропадая во тьме, На углах неподвижно стоят полицейские, в серых шляпах, с палками в руках.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Аялта, «сывлӑш ҫулӗн» тимӗр карлӑкӗсем айӗнче, урамри тусанпа пылчӑк ӑшӗнче, ача-пӑча кӗшӗлтетет, — чӑн та, пӗтӗм тӗнчери ачасем пекех кулаҫҫӗ те, кӑшкӑраҫҫӗ те вӗсем, анчах сассисем, ҫӳлти шӑв-шав хупланипе, тинӗсе ӳкнӗ ҫумӑр тумламӗ пекех, кӗрлеве путса ҫухалаҫҫӗ.

Внизу, под железной сетью «воздушной дороги», в пыли и грязи мостовых, безмолвно возятся дети, — безмолвно, хотя они смеются и кричат, как дети всего мира, — но голоса их тонут в грохоте над ними, точно капли дождя в море.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Йӗри-тавра, плита ҫине яшка пӗҫерме лартнӑ пек, хыпӑнчӑк пурнӑҫ вӗресе тӑрать: пӗчӗк ҫынсем, ҫав яшкари кӗрпе пек, е тинӗсри турпас татӑкӗ пек, чупкалаҫҫӗ, ҫаврӑнаҫҫӗ, ҫухалаҫҫӗ.

Вокруг кипит, как суп на плите, лихорадочная жизнь, бегут, вертятся, исчезают в этом кипении, точно крупинки в бульоне, как щепки в море, маленькие люди.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Чуллӑ ҫырана пӗр вӗҫӗмсӗр хум пыра-пыра ҫапать; тинӗс — шурӑ кӑпӑкпа вӗрет, унӑн сенкер тӳремӗ ҫине вӗҫӗ-хӗррисӗр ушкӑн вӗҫен кайӑк аннӑ тейӗн, вӗсем пурте пӗр еннелле вӗҫеҫҫӗ, шыва чӑмса куҫран ҫухалаҫҫӗ, унтан каллех ҫиеле тухаҫҫӗ те аран ҫеҫ илтӗнмелле нӑйкӑшаҫҫӗ пек.

О прибрежные камни равномерно и глухо бьет волна; море — всё в живых белых пятнах, словно бесчисленные стаи птиц опустились на его синюю равнину, все они плывут в одном направлении, исчезают, ныряя в глубину, снова являются и звенят чуть слышно.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Ҫамки ҫинче ун виҫӗ ҫӳхе йӗр выртать, анчах вӑхӑчӗ-вӑхӑчӗпе ҫав йӗрсем ҫухалаҫҫӗ те, манӑн ҫак ҫын мӗн шухӑшланине питӗ пӗлес килсе каять…

Лоб у него был разрезан тремя тонкими морщинками, но по временам они разглаживались и исчезали, и мне очень хотелось знать, о чем думает этот человек…

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Хура пӗлӗтсенчен ҫӗр ҫине ушкӑн-ушкӑн йывӑр мелкесем ӳкеҫҫӗ-ӳкеҫҫӗ те ҫӗр ҫумӗпе шуса каяҫҫӗ, ҫухалаҫҫӗ, унтан каллех тухаҫҫӗ… уйӑх вырӑнӗнче ӗнтӗ пӗр пӑтранчӑк ҫаврака пӑнчӑ ҫеҫ тӑрса юлнӑ, ӑна та пулин хутран-ситрен кӗл тӗслӗ пӗлӗт татӑкӗ пӗтӗмпех хупласа хурать.

От облаков падали на землю густые стаи теней и ползли по ней, ползли, исчезали, являлись снова… на месте луны осталось только мутное опаловое пятно, иногда его совсем закрывал сизый клочок облака.

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Вылякан тинӗс ҫине ӳкнӗ ҫӑлтӑр ҫутисем, хумсем тӑрӑх сиккелесе, пӗрре ҫухалаҫҫӗ, тепре ҫӗнӗрен курӑнаҫҫӗ.

Отраженные играющим морем, эти звездочки прыгали по волнам, то исчезая, то вновь блестя.

II сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Анакан хӗвелӗн йӑваш пайӑркисем чӳречерен кӗреҫҫӗ те кӑшт вӑхӑт иртсенех тухса ҫухалаҫҫӗ.

Косые лучи заходящего солнца ненадолго заглядывают в окошко, для того чтобы потом скрыться совсем.

Ҫирӗммӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.