Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Лаша тулхӑрса илчӗ, туртӑнчӗ вӑл Лурие илсе килнӗ чух, унтан темле пӗр хаяр карчӑк — темшӗн вара пӗр ӑна ҫеҫ астуса тӑраттӑм эпӗ — вӑл пычӗ те пӗр сас кӑлармасӑр лашине аллипе пуҫӗнчен тӗкрӗ.

Лошадь захрапела, рванулась, когда его принесли, и какая-то суровая старая женщина — единственная, которую я почему-то запомнил, — подошла и молча ткнула её кулаком в морду.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ тем пек астуса юлтӑм вара ӑна ҫав минутра!

и, боже мой, как я запомнил её в эту минуту!

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл иккен пӗтӗм пурнӑҫӗнче астуса тӑнӑ ачалӑх, пирӗн ӗмӗт, пирӗн тупа пулнӑ.

Это было наше детство, наша мечта, наша клятва, которую он помнил всю жизнь.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ӗлӗк эпӗ Саньӑпа тӗл пулнӑ кунсене числопах астуса тӑраттӑм, халӗ те акӑ, унран килекен ҫырусене хӑш кун илнине астуса тӑракан пултӑм.

Как прежде я помнила по числам все наши встречи с Саней, так теперь я запомнила, и, кажется, навсегда, те дни, когда получала от него письма.

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Астуса юл.

Постарайся запомнить.

24 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Ҫапах та, тен, кам та пулин ман хӑраххӑм ӗлӗкрен килекен йӑлана астуса илекен пулӗ, терӗм.

Но все-таки, может быть, кто-нибудь вспомнит, как и я, наш старый школьный обычай.

23 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Ытла та лайӑх пек ҫаксене пурне те пӗлни, астуса тӑни?

Как приятно, что я все это знаю, что мне все это знакомо!

21 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Унтан эп сасартӑк астуса илтӗм: пирӗн шавласа тӑма вӑхӑт ҫук иккен, тен, тепӗр минутӑранах иккен ик еннелле уйрӑлса кайӑпӑр.

Потом мы с Амедом спохватились, что времени у нас, быть может, всего минута и сейчас мы снова разъедемся.

18 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Эсӗ ҫакна астуса ил, мӗнле чӗрепе кӑларса ярӑп эпӗ сана?

Ты вот лучше представь себе, с каким сердцем я тебя отпущу.

18 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Унтан вӑл сасартӑк, темӗн астуса илчӗ пулас, лаштӑрах кайрӗ, ман еннелле, мӗскӗнӗн пӑхса, туртӑнса илчӗ.

Потом он сразу как-то обвис, видно что-то вспомнил, беспомощным взором потянулся ко мне.

17 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Эпӗ ун чухнех ҫак мӑнаҫлӑ чӑлт шурӑ зала, стенасем ҫинчи лира евӗр ҫурта чиккисене, композиторсен портречӗсене тата эстрадӑн тӗпелӗнче ларакан пысӑк органа лайӑх астуса юлнӑччӗ.

Я тогда еще хорошо запомнила этот большой, белый и строгий зал с подсвечниками-бра в виде лиры на стенах, портретами композиторов и величественным органом в глубине эстрады.

14 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Лӑпкӑн, васкамасӑр, шавламасӑр калаҫрӗ Сталин, кашни ҫыннах хӑйне тивӗҫлӗ ӗҫсем ҫинчен ӑнланса, астуса юлтӑр терӗ пулас.

Спокойно, не спеша, не суетясь, говорил Сталин, объясняя, что каждый человек должен делать свою работу, наверно чтобы запомнили.

8 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Эпир, кӗтмен ҫӗртен сиксе тухнӑ инкекпе ӑнтан кайнӑскерсем, тин кӑна астуса илтӗмӗр: старик пире утрав ҫинчен ҫыран хӗррине каҫарма пултарнӑ-ҫке, е, калӑпӑр, эпир Робинзонсем пулса тӑни ҫинчен станцие пӗлтерме те йывӑрах мар уншӑн.

Мы были так смущены всем происшедшим, что только тут спохватились: ведь старик мог доставить нас на берег с острова или, по крайней мере, сообщить на станцию о том, что мы оказались робинзонами.

5 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Анчах Расщепей ку вырӑнсене тахҫанах пӗлсе, астуса тӑнӑ.

Но Расщепей давно уже облюбовал эти места.

2 сыпӑк // Митта Ваҫлейӗ. Лев Кассиль. Аслӑ хирӗҫтӑру. Митта Ваҫлейӗ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1950

Эпӗ Саньӑна кӗтсе илнӗ кунсене лайӑхах астуса тӑратӑп, курнӑҫнӑ кунсене кӑна та мар, ҫыру илнӗ кунсене те астӑватӑп.

Я помню по числам все наши встречи с Саней, не только встречи, но и письма.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫапла, телефонпа калаҫнӑ хушӑра, пӗринче эпӗ ҫывӑрнӑ кайнӑ, пӗр минутлӑха ҫеҫ ҫывӑрнӑ пулас та, ҫапах ҫав вӑхӑтра такам стенана тӑкӑр-тӑкӑр шаккаса илчӗ, эпӗ хам ӑҫта иккенне, хама мӗн пулнине астуса илеймесӗр сиксе тӑтӑм.

Я уснула после одного из таких разговоров, но спала, кажется, только одну минуту, когда кто-то быстро, коротко постучал в стену, и я вскочила, не понимая, где я и что со мной.

Саккӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ мантӑм та мӗн каламаллине, приемнӑйра чухнех пурне те астуса тӑраттӑм та вӗт, пӳрне ҫинчех шутласа хунӑччӗ-ха.

Я вдруг забыла все доказательства, хотя ещё в приёмной повторила их ещё раз и даже сосчитала на пальцах.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Саньӑпа иксӗмӗр пӗррехинче ун патне кайнине астуса илтӗм, Валя ун чух пире хӑйӗн хир кайӑкӗсене кӑтартнӑччӗ.

Я вспомнила, как мы однажды были у него с Саней и как он показывал нам своих грызунов.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вара эпир ун кабинетне кӗретпӗр те, вӑл мана астуса илнипе хам тата ытларах вӑтанса, ӑна калама пуҫларӑм…

И мы идем в его кабинет, и я начинаю свой рассказ, волнуясь еще больше, потому что оказалось, что он меня помнит…

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

«Правдӑран» Ч. хваттерне ҫитес тесен сахалтан та ултӑ километр каймалла, анчах эп ҫурма ҫула ҫитсен ҫеҫ трамвай пуррине астуса илтӗм.

От «Правды» до квартиры Ч. по меньшей мере, шесть километров, но только на полпути я вспоминаю, что можно было воспользоваться трамваем.

Вунпӗрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951