Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Хӑй хӑвӑрттӑн кӗрӗкне хывса пӑрахрӗ те, ҫӳҫӗ ҫинчи йӑлтӑртатса тӑракан юра силлесе тӑкмасӑрах, тӳрех ҫырӑва ярса илчӗ.

Кое-как сбросила она шубку и схватила письмо, даже не стряхнув с волос снежинок, которые теперь растаяли.

Чукпа Гек // Михаил Рубцов. Гайдар, Аркадий Петрович. Ман юлташсем: калавсем; вырӑсларан М. Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 158 с. — 105–140 с.

Унӑн ҫилпе куштӑрканӑ пичӗ тӑрӑх, ҫӑл пекех йӑлтӑртатса, куҫҫулӗсем юхса анчӗҫ.

По его загорелому лицу, по щекам блестящими ручейками потекли слезы.

VIII // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Акӑ эсӗ ун ҫине улӑхса кайнӑ та йӑлтӑртатса тӑракан пиҫсе ҫитнӗ тӗм-хура сапаксене татса илетӗн.

Как, бывало, забирался наверх по дереву за ягодами, блестящими, чёрно- лаковыми.

Йывӑҫсем калаҫни // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 87–88 с.

Сунарҫӑ чакак кӑшкӑрса ларакан йывӑҫ айне пӑхать те симӗс мӑк ҫинче шурӑ мулкач выртнине курать, хӑй пӗртте хускалмасть, икӗ шӑрҫа пек хура куҫсем ҫеҫ йӑлтӑртатса пӑхса тӑраҫҫӗ…

Егерь глянул под дерево, на котором чекотала сорока, и видит: белый просто лежит на зеленом мошку, и глазенки черные, как две бобины, глядят.

Вӗҫен кайӑксемпе тискер кайӑксем калаҫни // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 47–51 с.

Ҫапла вара пӑлан пӑрушӗ, хӗвел ҫуттипе тата хӑйӗн чӑпар тирӗпе йӑлтӑртатса тӑраканскер, курӑк ӑшӗнче хускалмасӑр вилнӗ пекех выртнӑ.

Так он и замер в траве, весь осыпанный и солнечными и своими «зайчиками».

Чӳлмек ҫурални // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 35–38 с.

Пирӗн Кубра шывӗ пӗр ҫырантан тепӗр ҫыран таранах йӑлтӑртатса ҫуталса кайӗ, ҫырмари шыв тӗпне ҫитичченех курӑнса выртӗ.

Широко, от берега до берега, осветится наша Кубря, и глубоко будет видно, до самого дна.

Пулӑ тытни // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 17–18 с.

Унӑн куҫӗсем юлашки ҫутӑпа йӑлтӑртатса илчӗҫ.

И глаза его блеснули последним блеском.

XXVII // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Вӑл халичченхинчен те ытларах шуралса кайрӗ, куҫӗсем йӑлтӑртатса тӑраҫҫӗ, пуринчен ытларах ӑна Павел Петрович питҫӑмарти тӑрӑх пӗр йывӑр куҫҫуль тумламӗ юхса анни тӗлӗнтерчӗ.

Он стал еще бледнее прежнего; глаза его блистали, и, что всего было удивительнее, тяжелая, одинокая слеза катилась по щеке Павла Петровича.

XXIV // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Базаров куҫӗсем самантлӑха тӗттӗм куҫхаршисем айӗнче йӑлтӑртатса илчӗҫ.

Глаза Базарова сверкнули на мгновенье из-под темных его бровей.

XIX // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Анчах унӑн пурӑнӑҫӗ ҫӑмӑл пулнӑ, час-часах тунсӑхланӑ пулин те, вӑл вара васкамасӑр, сайра-хутра кӑна пӑлханкаласа, кун хыҫҫӑн кун пурӑнса ирттернӗ, хӑш чухне унӑн куҫӗсенче те хаваслӑх йӑлтӑртатса ҫиҫнӗ, анчах вӗсем сӳнсен вӑл каннӑ, вӗсене шеллемен.

Но ей жилось легко, хотя она и скучала подчас, и она продолжала провожать день за днем, не спеша и лишь изредка волнуясь, радужные краски загорались иногда и у ней перед глазами, но она отдыхала, когда они угасали, и не жалела о них.

XVI // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

Раща хӗрринчи тӗттӗм те ансӑр ҫул тӑрӑх тур лашапа мужик юрттарса пырать; сулхӑнпа пырать пулин те, вӑл пӗтӗмпех, хулпуҫҫи ҫинчи саплӑкӗ таранах, лайӑх курӑнать, лаша урисем ҫӑмӑллӑн та уҫҫӑн мӗкӗлтетеҫҫӗ; хӗвел пайӑркисем раща ӑшне кӗреҫҫӗ те, чӑтлӑх витӗр йӑлтӑртатса тухса, ӑвӑс вуллисем ҫине ҫав тери ӑшӑ ҫутӑ сапаҫҫӗ, вӗсем хыр вуллисем пек курӑнса тӑраҫҫӗ, ҫулҫисем кӑвакарса каяҫҫӗ, вӗсен тӑрринчи тӳпене хӗвеланӑҫӗн кӑштах кӗренленнӗ шупка-кӑвак тӗсӗ хӑпарать.

Мужичок ехал рысцой на белой лошадке по темной узкой дорожке вдоль самой рощи: он весь был ясно виден, весь до заплаты на плече, даром что ехал в тени; приятно отчетливо мелькали ноги лошадки; солнечные лучи с своей стороны забирались в рощу и, пробиваясь сквозь чащу, обливали стволы осин таким теплым светом, что они становились похожи на стволы сосен, а листва их почти синела и над нею поднималось бледно-голубое небо, чуть обрумяненное зарей.

XI // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

— Акӑ эсир хӑвӑрӑн мухтавлӑ харпӑрлӑх тивӗҫлӗхне ҫухатрӑр та ӗнтӗ, — терӗ лӑпкӑ кӑмӑлпа Базаров, ку хушӑра Аркадий пӗтӗмпех вӗчӗленсе кайрӗ, унӑн куҫӗсем йӑлтӑртатса илчӗҫ.

— Вот и изменило вам хваленое чувство собственного достоинства, — флегматически заметил Базаров, между тем как Аркадий весь вспыхнул и засверкал глазами.

X // Феофан Савиров. Тургенев И.С. Ашшӗсемпе ывӑлӗсем: роман. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949. — 206 с.

— Ну, хӑвӑртрах эппин, хӑвӑртрах! — шухӑшлатӑп: — йӑлтӑртатса ил, ылтӑн ҫӗлен, кисрен, аслати, вырӑнтан хускал, килсе ҫит, тӑкӑнса кай, усал пӗлӗт, салхун кӗттерсе ан асаплантар!

Ну скорей же, скорей! — думалось мне, — сверкни, золотая змейка, дрогни, гром! двинься, покатись, пролейся, злая туча, прекрати тоскливое томленье!

Кӑвакарчӑн // Александр Артемьев. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 172–173 с.

Готически чиркӳ тӑрринчи автан шупка ылтӑнӗпе ялкӑшать, юханшывӑн йӑлтӑр хура ҫийӗнче те ҫавӑн пек ылтӑн тӗсех йӑлтӑртатса тӑрать; грифель ҫийлӗ ҫуртсен ансӑр чӳречисенче ҫинҫе ҫурта (нимӗҫ перекетлӗ!) ҫутисем вӑйсӑррӑн мӗлтлетеҫҫӗ; чул хӳмесем хыҫӗнчен иҫӗм ҫырлин кӑтра ҫиплӗ аврисем вӑрттӑн кармашаҫҫӗ, виҫӗ кӗтеслӗ лаптӑкри кивӗ тараса хӳттинче темскер чупса иртет, сасартӑк ҫӗрлехи хуралҫӑ ыйхӑллӑн шӑхӑртни илтӗнет, ырӑ кӑмӑллӑ хураҫка ҫурма сасӑпа хӑрлатса илкелет, сывлӑш питрен ҫупӑрласах тӑрать, ҫӑкасенчен ҫав тери тутлӑ шӑршӑ сарӑлать, кӑкӑр ирӗксӗрех тарӑнран тарӑн сывлать, ҫавӑнпа-и тен, «Гретхен» сӑмах, — те кӑшкӑруллӑн, те ыйтуллӑн — ялан чӗлхе ҫине килет.

Петух на высокой готической колокольне блестел бледным золотом; таким же золотом переливались струйки по черному глянцу речки; тоненькие свечки (немец бережлив!) скромно теплились в узких окнах под грифельными кровлями; виноградные лозы таинственно высовывали свои завитые усики из-за каменных оград; что-то пробегало в тени около старинного колодца на трехугольной площади, внезапно раздавался сонливый свисток ночного сторожа, добродушная собака ворчала вполголоса, а воздух так и ластился к лицу, и липы пахли так сладко, что грудь поневоле все глубже и глубже дышала, и слово: «Гретхен» — не то восклицание, не то вопрос — так и просилось на уста.

I // Асклида Соколова. Тургенев И.С. Пиравйхи юрату: повеҫсем, калавсем, прозӑллӑ сӑвӑсем. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1982. — 176 с. — 84–131 с.

Ҫыхӑсем саланчӗҫ, ылтӑн йӑлтӑртатса илчӗ, ҫыхӑсем татах чӗркенчӗҫ; вӑл вара тутлӑ апат умӗнче ыттисем ҫинине пӑхса сурчӑкне ҫӑтса ларакан ача пек куҫне урӑх япала ҫине куҫарма пултараймасӑр пӗр тӗле ӑссӑррӑн пӑхса ларчӗ.

Свертки разворачивались, золото блестело, заворачивалось вновь, и он сидел, уставивши неподвижно и бессмысленно свои глаза в пустой воздух, не будучи в состоянья оторваться от такого предмета — как ребенок, сидящий пред сладким блюдом и видящий, глотая слюнки, как едят его другие.

Пӗрремӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

Ылтӑн йӑлтӑртатса илчӗ.

Золото блеснуло.

Пӗрремӗш пай // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 96–146 с.

Унӑн фракӗ чӑпар пулнӑ (Иван Яковлевич нихҫан та сюртукпа ҫӳремен), чӑннипе каласан, чӑпар мар, хура пулнӑ, анчах пӗтӗмӗшпех сарӑ, хӑмӑр тата кӑвак пӑнчӑсемпе вараланса пӗтнӗ; ҫухи йӑлтӑртатса тӑнӑ; виҫӗ тӳми вырӑнӗнче вара ҫипписем анчах ҫакӑнса тӑнӑ.

Фрак у Ивана Яковлевича (Иван Яковлевич никогда не ходил в сюртуке) был пегий, то есть он был черный, но весь в коричнево-желтых и серых яблоках; воротник лоснился; а вместо трех пуговиц висели одни только ниточки.

I // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 51–74 с.

Уншӑн пулсан, хӗрарӑмсен ҫутӑ хулпуҫҫийӗсемпе хура фраксем, люстрӑсемпе лампӑсем, сывлӑшра хумханса тӑракан ҫӑмӑл платьесем, эфирлӑ лентӑсем, илемлӗ хорӑн карликӗсем хыҫӗнчен курӑнакан пысӑк контрабас — пурте йӑлтӑртатса тӑнӑн туйӑнаҫҫӗ.

Сверкающие дамские плечи и черные фраки, люстры, лампы, воздушные летящие газы, эфирные ленты и толстый контрабас, выглядывавший из-за перил великолепных хоров, — всё было для него блистательно.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Ҫӳлелле йӑлтӑртатса тӑракан карлӑклӑ, ырӑ шӑршӑпа тулнӑ ҫӑмӑл пусма хӑпарать.

Воздушная лестница с блестящими перилами, надушенная ароматами, неслась вверх.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Фрак тӑхӑннӑ ҫамрӑк инҫетре пӗрре хунар ҫутти патне ҫитнӗ майӑн йӑлтӑртатса курӑнакан, тепре хунартан иртсен сасартӑк тӗксӗмленекен плащ хыҫҫӑн хӑюсӑррӑн утрӗ.

Молодой человек во фраке и плаще робким и трепетным шагом пошел в ту сторону, где развевался вдали пестрый плащ, то окидывавшийся ярким блеском по мере приближения к свету фонаря, то мгновенно покрывавшийся тьмою по удалении от него.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.