Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Ывӑннӑ пуҫра тем йӑлтӑртатса илчӗ.

В усталом сознании что-то сверкнуло.

Улттӑмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Унӑн пуҫӗ тӑрринче хӗҫ йӑлтӑртатса илчӗ.

Над головой его сверкнул палаш.

Пиллӗкмӗш сыпӑк // Чӑвашсен патшалӑх издательстви. Островский, Николай Аслексеевич. Тӑвӑлпа ҫуралнисем: [роман] / Н.А. Островский. — Шупашкар: Чӑвашиздат, 1937. — 268 с.

Ывӑлӗ, шурса кайнӑскер, ун умне пӗшкӗнчӗ; ун куҫ кӗтессисенче пӗчӗк ҫеҫ куҫҫуль тумламӗсем ҫуттӑн йӑлтӑртатса тӑраҫҫӗ, тути хӗрри чӗтрет.

Он наклонился к ней бледный, в углах его глаз светло сверкали маленькие слезинки, губы вздрагивали.

XXII // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Офицерӑн хура мӑйӑхӗ унӑн-кунӑн хускалкаларӗ, тарӑхнипе ҫӳлелле ҫӗкленнӗ ҫӳлти тути хӗрринчен хыттӑн ҫыртса лартнӑ шӑл шурри йӑлтӑртатса илчӗ.

На нем растерянно шевелились черные усы и из-под верхней, раздраженно вздернутой губы блестела белая кость крепко сжатых зубов.

XV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Унӑн пичӗ сулланса, йӑлтӑртатса тӑрать, сывласса вӑл шавлӑн сывланӑ, унӑн кӑкринче пӗрмаях темскер лӑкӑртатнӑ, хӑйкӑлтатнӑ…

Лицо лоснилось и блестело, дышал он шумно, и в груди все время что-то булькало, хрипело…

XIV // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Хӑйӗн пӑшатан пек ҫивӗч куҫӗ йӑлтӑртатса тӑнӑ.

И глаза его блестели острой, как шило, усмешкой.

II // Леонид Агаков. Горький, Максим. Амӑшӗ: [Роман] / М. Горький. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1968. — 362 с.

Кӑшкӑртни илтӗннӗ, урапасем чӑнкӑртатнӑ, поезд урам тӑрӑх малалла ыткӑннӑ, аптека умӗнчи электричество ҫуттинче вӗлт туса иртнӗ те тӗттӗмре ҫухалнӑ, пӗр хӗрлӗ пӗчӗк хунар ҫеҫ, сывпуллашнӑ пек, каҫхи тӗттӗмре йӑлтӑртатса илнӗ.

Раздался звон, зашипели колеса, поезд пролетел по улице, мелькнул в полосе электрического света около аптеки, а затем потонул в темноте, и только еще красный фонарик сзади несколько времени посылал прощальный привет из глубины ночи…

XXIX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Хушӑран вагон кантӑкӗсенче ылханлӑ хулан ҫурчӗсем курӑнкаланӑ, унтан чугун ҫулпа юнашарах кӑваккӑн йӑлтӑртатса выртакан шыв курӑнса кайнӑ, кӗҫех йывӑҫсем хушшине дачӑсем лартса тултарнӑ симӗс тусем тӑсӑлма пуҫланӑ, пысӑк шыв ҫинче кӑтра утравсем курӑннӑ, кӑвак тӳпе… пӗлӗтсем… унтан вара пысӑк уйӑх ӗнер тинӗс хӗрринче ларнӑ чухне хӑпарнӑ пекех ярӑнса хӑпарнӑ та тӑп тӑракан шыв тӗлӗнче кӑвак тӗтрелӗхре ҫакӑнса тӑнӑ…

Некоторое время в окнах вагона еще мелькали дома проклятого города, потом засинела у самой насыпи вода, потом потянулись зеленые горы, с дачами среди деревьев, кудрявые острова на большой реке, синее небо, облака… потом большая луна, как вчера на взморье, всплыла и повисла в голубоватой мгле над речною гладью…

XXVI // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Анчах та вӑл, тахҫан ют ҫӗр-шывра телей тупасси ҫинчен ӗмӗтленнӗ ӗмӗт пекех, аран-аран йӑлтӑртатса тӑнӑ.

Но это уже светилось слабо, чуть-чуть мерцая, как недавние дни с мечтами о счастьи на чужой стороне…

XX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Леререхре пин-пин ҫутӑсем шыв ҫинче ҫӑлтӑрсем пек йӑлтӑртатса тӑнӑ, вӗсем Нью-Джерси ҫутисем пуҫланнӑ ҫӗреллех тӑсӑлса кайнӑ пулнӑ.

И дальше тысячи огней, как звезды, висели над водой, уходя вдаль, туда, где новые огни горели в Нью-Джерси.

XX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫав канатсем витӗр тинӗс аврипе пӗр пек курӑнакан юханшыва, вӑл вӗҫӗ-хӗррисӗр йӑлтӑртатса выртнӑ пирки, уйӑрса илме те питӗ хӗн пулнӑ, унта пӑрахут ҫутисем пӗрре ҫухалнӑ, унтан каллех курӑнма пуҫланӑ.

Из-за них едва можно было разглядеть реку, сливавшуюся с заливом в одно серебристое сияние, в котором утопали и из которого виднелись опять огни пароходов.

XX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Матвей вӗсенчен тепӗр еннелле, йывӑҫсем хушшипе йӑлтӑртатса курӑнакан шыв еннелле кайнӑ…

Матвей пошел от них в другую сторону, где сквозь зелень блеснула вода…

XIX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Хушӑран ҫул ҫинче тӗксӗм коробка пек вагон курӑнса кайнӑ, вӑл, ҫут-хӗвел ҫуттинче йӑлтӑртатса илсе, пысӑкланнӑҫемӗн пысӑкланса пырса, ҫумранах иртсе кайнӑ, аякра каллех тепри курӑнма пуҫланӑ…

Порой на дороге показывался вагон, как темная коробочка, мелькал в солнечных пятнах, вырастал и прокатывался мимо, и вдали появлялся другой…

XIX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Еврейӗн куҫӗсем тӗлӗнмелле йӑлтӑртатса илнӗ, Матвей ун ҫине пӑхнӑ та: — Эсӗ те ҫавӑнталлах туртӑнатӑн иккен. Эпӗ сана йӗркеллӗ ҫынах тесе шутланӑччӗ, — тенӗ.

Матвей посмотрел на еврея, у которого странно сверкали глаза, и сказал: — Видно, и тебя начинает тянуть туда же. А я тебя считал почтенным человеком.

IX // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫӗр курӑнма пуҫланӑранпа тата пысӑк ҫуртсемпе пристаньсем умӗпе пӑрахут икӗ сехет те ишнӗ ӗнтӗ, анчах ҫӗнӗ урам речӗсен, ҫӗнӗ ҫуртсен, йӑлтӑртатса кӑна тӑракан ҫутӑсен вӗҫӗ-хӗрри те курӑнман…

Пароход шел уже часа два в виду земли, в виду построек и пристаней, а город все развертывал над заливом новые ряды улиц, домов и огней…

V // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫакӑ пурте пушӑ вӑхӑт нумай пулнӑран тата куҫ умӗнче океан куҫкаласа тӑнӑран, вӑл шавланӑран, кӗрленӗрен, тӗрлӗ ҫутӑсемпе йӑлтӑртатса вылянӑран, хушшӑн-хушшӑн инҫе-инҫе кайса ҫухалнӑран килнӗ.

Разумеется, все оттого, что было много досуга, а перед глазами ходил океан и колыхался, и гремел, и сверкал, и угасал, и светился, и уходил куда-то в бесконечность…

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Карап ҫывӑхӗнчи шыв ҫуталса тӑнӑ шывра шупка ҫутӑсем вӑхӑтӑн-вӑхӑтӑн йӑлтӑртатса, унтан сӳннӗ пек, ҫӳлелле ишсе хӑпарнӑ пек, унтан каллех тинӗсӗн вӑрттӑн та вӗҫсӗр тарӑн тӗпнелле анса кайнӑ пек пулса майӗпен куҫса ҫӳренӗ.

Вода около корабля светилась, в воде тихо ходили бледные огни, вспыхивая, угасая, выплывая на поверхность, уходя опять в таинственную и страшную глубь…

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Мачтӑсем авӑнаҫҫӗ, чӗриклетеҫҫӗ, пӑяв-канатсем хушшинче сивӗ ҫил шӑхӑрать, карап шунӑҫемӗн малаллах шӑвать; карапа хушӑран хӗвел те; ӑшӑтать, тӗттӗм каҫ та хупӑрлать, ун тӗлӗнче тӳпере пӗлӗтсем, тем шухӑша кайнӑ пек, хускалмасӑр тӑраҫҫӗ, е тата океан ҫинче аслати кӗрлеме, шавлама пуҫлать, кашлакан хумсем ҫине ҫиҫӗм йӑлтӑртатса ӳкет.

Гнутся и скрипят мачты, сухо свистит ветер в снастях, а корабль все идет и идет; над кораблем светит солнце, над кораблем стоит темная ночь, над кораблем задумчиво висят тучи или гроза бушует и ревет на океане, и молнии падают в колыхающуюся воду.

III // Николай Иванов, Евстафий Владимиров. Короленко В.Г. Чӗлхесӗр: калав. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1955. — 108 с.

Ҫакна каланӑ чух Наҫтаҫ Хуркайӑк еннелле айккӑн ларатчӗ те, унӑн мӑйӗ ҫинелле усӑнса аннӑ сарӑ ҫӳҫӗн виҫӗ кӑтра пайӑрки хӗвелпе йӑлтӑртатса тӑратчӗҫ.

Говоря это, Настасья сидела к Журавушке боком, и хорошо были видны три светлых, скатывавшихся на шею, пронизанных солнцем завиточка Настасьиных волос.

Хуркайӑк // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.

Ҫав авалхи лутра пӳртсенчен нумайӑшӗсем тахҫанах ҫук ӗнтӗ, вӗсен вырӑнӗнче вӗр-ҫӗнӗ хӳхӗм пӳртсем ҫураҫнӑ хӗрсем пек лараҫҫӗ, тӗнче ҫине вӗсем пысӑк ҫутӑ кантӑкӗсемпе йӑлтӑртатса пӑхаҫҫӗ.

От некоторых ее соседок, таких же древних и неказистых, осталось одно лишь воспоминание: на их месте стоят свежие и молодые, как невесты, новые избы и улыбаются миру светлыми большими окнами.

Укахви, Дорофеевна тата ыттисем // Асклида Соколова. Алексеев, Михаил Николаевич. Ҫӑкӑртан асли ҫук: [повеҫ] / М. Н. Алексеев. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1967. — 192 с.