Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Веткин, сӗтел ҫинчен сиксе аннӑ май, ҫакса хунӑ лампа пуҫӗпе перӗнчӗ; лешӗ пысӑк, пӗр тикӗс кукӑр-макӑрсемпе вайкӑнса тайкаланма пуҫларӗ те, урнӑ ҫынсен мӗлкисем вара, е улӑп пеклӗн ӳсе-ӳсе, е урай тӗпӗнче ҫухалса, хӑрушшӑн, тискеррӗн пӑтрашӑнса варшӑнчӗҫ, шурӑ стенасемпе мачча тӑрӑх вирхӗнсе ыткӑнма пикенчӗҫ.

Веткин, прыгая со стола, задел головой висячую лампу; она закачалась огромными плавными зигзагами, и тени от беснующихся людей, то вырастая, как великаны, то исчезая под пол, зловеще спутались и заметались по белым стенам и по потолку.

XIX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ҫуртсемпе хӳме-картасен тӳп-тӳрӗн те ярт-уҫҫӑн ӳкнӗ мӗлкисем чул сарнӑ ҫула ҫурмалла пат татса уйӑрнӑччӗ — пӗр пайӗ пачах хураччӗ, тепри вара яка та ҫаврака чӑмаккасемпе ҫу сӗрнӗ пекех ялтӑраса выртатчӗ.

Прямые четкие тени от домов и заборов резко делили мостовую пополам — одна половина была совсем черная, а другая масляно блестела гладким, круглым булыжником.

XVI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Йывӑҫсен хӑмӑр-кӑвак мӗлкисем лӑпкӑн тӑсӑла-тӑсӑла выртрӗҫ уҫланкӑна.

Тихие лиловые тени от деревьев легли на полянку.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Уйӑх ҫути тӗтреленчӗ, вараланчӑк пек туйӑнчӗ, ҫӑлтӑрсем те тӗксӗмленчӗҫ, ҫул хӗррипе таҫта каялла тусан пӗлӗчӗсемпе вӗсен мӗлкисем вӗҫрӗҫ.

Лунный свет затуманился, стал как будто грязнее, звезды еще больше нахмурились, и видно было, как по краю дороги спешили куда-то назад облака пыли и их тени.

VII // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Пурте канаҫҫӗ, тем ҫинчен шухӑшлаҫҫӗ, хӗрлӗ ҫулӑм мӗлкисем сиккелекен хӗрес ҫине пӑхкала-пӑхкала илеҫҫӗ.

Все отдыхали, о чем-то думали, мельком поглядывали на крест, по которому прыгали красные пятна.

VI // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Заводпа масар тӗлӗнчи тӳпе хурарах тӗслӗ, тӗтӗм катрамӗсен пысӑк мӗлкисем хир урлӑ ҫул урлӑ шӑва-шӑва иртеҫҫӗ.

Небо над заводами и кладбищем было смугло, и большие тени от клубов дыма ползли по полю и через дорогу.

I // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Ҫул хӗррипе ӳсекен тӗмсемпе мӑйӑр йывӑҫҫи ҫулҫисем те шӑпӑлтатса тӗлӗреҫҫӗ, вӗсен палӑри-палӑрми мӗлкисем ытти япала мӗлкисемпе шӑранса хутшӑнаҫҫӗ; каҫхи шӑплӑхра аякри тусем ҫинчи кӗрленкӗ шавлани кӑна темле пӗлӗтрен илтӗнен юрӑ пек янӑраса тӑрать.

Дремотно шелестела листва растущих но краям дороги кустов и ореховых деревьев, и их расплывчатые очертания сливались с очертаниями других предметов; в ночной тиши глухой рокот далеких горных водопадов казался отголоском какой-то неведомой небесной песни.

XI. Викентий // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Турат хушшипе ӑна ҫын мӗлкисем курӑнса кайрӗҫ, вӗсем вут тавра ларса тухнӑччӗ, пӑлхарла сӑмахсем те илтӗнчӗҫ.

Сквозь ветви деревьев он рассмотрел темные фигуры людей, сидевших у огня, и услышал несколько болгарских слов.

XXVII. Ҫӳрен ҫын // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Кӗмӗл уйӑх ҫути ҫарана ҫутатрӗ, йывӑҫсен тӗлӗнмелле мӗлкисем ҫӗр ҫине хывӑнчӗҫ.

Серебристый лунный свет залил луга, и деревья отбросили на землю причудливые тени.

XV. Кӗтмен тӗл пулу // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫынран хӑрамалли ҫук кунта, хӑрамалли пулсан та, вилӗ чун мӗлкисем курӑнсан кӑна, — тияккӑн хӑй сӑмахне шӳтлӗн каласа хучӗ алӑк патнелле утнӑ май.

Привидений здесь можно бояться больше, чем людей, — шуткой закончил разговор дьякон, направляясь к двери.

III. Мӑнастир // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Вара яра куна, каҫӑн малтанхи мӗлкисем палӑра пуҫличченех, хӑй шухӑшӗсемпе пӗччене-пӗччен тӑрса юлнӑ патша; ун патне, тем пысӑкӑш пушӑ суд залине, пырса кӗмешкӗн никамӑн та хӑюлӑх ҫитмен.

И весь день, до первых вечерних теней, оставался царь один на один со своими мыслями, и никто не осмелился войти в громадную, пустую залу судилища.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Тул ҫутӑлса ҫитнӗ тӗле Суламифь ӳчӗ кӗрен кӑпӑк пеклӗн курӑннӑ, куҫӗсене те унӑнне юрату ӗшенӗвӗн кӑвак мӗлкисем карса илнӗ, — ачаш кулӑша каланӑ вара хӗр:

И когда наступало утро, и тело Суламифи казалось пенно-розовым, и любовная усталость окружала голубыми тенями ее прекрасные глаза, она говорила с нежной улыбкою:

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Тротуарсем тулли этем мӗлкисем иртсе пӗтми шӑвӑнаҫҫӗ.

Тротуары залиты темными потоками человеческого тела.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Стенасем ҫинчен ҫынсем тӑшман хулана ҫывӑхран ҫывӑхрах хупӑрласа илнине, вут-ҫулӑм тавра вӗсен хура мӗлкисем вылянине курнӑ; тутӑ утсем тулхӑрни, хӗҫпӑшал чӑнкӑртатни, ҫӗнтересси пирки иккӗленмесӗр хаваслӑн янӑратнӑ юррисем илтӗннӗ — тӑшман куллипе юррине илтнинчен йывӑрри мӗн пур тата?

Со стен видели, как всё теснее сжималась петля врагов, как мелькают вкруг огней их черные тени; было слышно ржание сытых лошадей, доносился звон оружия, громкий хохот, раздавались веселые песни людей, уверенных в победе, — а что мучительнее слышать, чем смех и песни врага?

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Сулахай енче, ту тӑррисенче, халь-халь ҫумӑр ҫуса ярас пек, хура йывӑр пӗлӗтсем ҫакӑнса тӑраҫҫӗ, вӗсен мӗлкисем симӗс тайлӑмсем тӑрӑх шӑваҫҫӗ; ту тайлӑмӗсенче имшер самшит йывӑҫӗ ӳсет; ватӑ буксемпе ҫӑка хӑвӑлӗсенче «сим-пыл» тупма пулать, — ҫав «сим-пыл» ӗлӗк-авал Аслӑ Помпей салтакӗсене кӑштах пӗтерсе хуман, хӑйӗн ӳсӗртекен пылакӗпе вӑл тимӗр пек ҫирӗп римлянсене пӗр легионӗпех ураран ӳкернӗ; пыл хурчӗсем ҫав пылака лаврпа азали чечекӗсем ҫинчен пухаҫҫӗ, «иртен-ҫӳрен ҫынсем» вара ӑна, йывӑҫ хӑвӑлӗнчен илсе, лаваш ҫине — тул ҫӑнӑхӗнчен пӗҫернӗ ҫӳхе пашалу ҫине сӗрсе ҫиеҫҫӗ.

Слева от меня по вершинам гор тяжело нависли, угрожая дождем, дымные облака, от них ползут тени по зеленым скатам, где растет мертвое дерево самшит, а в дуплах старых буков и лип можно найти «пьяный мед», который, в древности, едва не погубил солдат Помпея Великого пьяной сладостью своей, свалив с ног целый легион железных римлян; пчелы делают его из цветов лавра и азалии, а «проходящие» люди выбирают из дупла и едят, намазав на лаваш — тонкую лепешку из пшеничной муки.

Этем ҫурални // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 156–165 стр.

Каҫ пулса килет; урамра пӑчӑ, шӑв-шав, тусан, ҫул ҫине пӳрт мӗлкисем ӳкнӗ.

Вечер наступал; на улице было душно, шумно, пыльно, от домов на дорогу ложились тени.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Кӑвайтӑ мӗлкисем вӗсем тавра сас-чӗв кӑлармасӑр ташланӑ; вӗсене ҫавӑ, йӗри-тавра мӗлкесем ташлани, вӑрманпа шурлӑхӑн усал шуйттанӗсем хаваслӑн сиккеленӗн туйӑннӑ…

Они сидели, а тени от костров прыгали вокруг них в безмолвной пляске, и всем казалось, что это не тени пляшут, а торжествуют злые духи леса и болота…

III сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Акӑ, уйӑхӑн кӑвак ҫутипе витӗр курӑнакан пулнӑ пӗлӗт мӗлкисем ҫеҫенхир тӑрӑх пирӗнтен сулахаялла шӑвӑнса иртеҫҫӗ.

По степи, влево от нас, поплыли тени облаков, пропитанные голубым сиянием луны, они стали прозрачней и светлей.

I сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Изергиль карчӑкпа иксӗмӗр ҫине ҫулҫӑсен чӗнтӗр пек мӗлкисем ӳкеҫҫӗ те, эпир сӗрекепе витӗннӗ пек пулатпӑр.

На нас упали кружевные тени от листвы, я и старуха покрылись ими, как сетью.

I сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Пӗр каҫхине, иҫӗм-ҫырли пуҫтарса кун ирттернӗ хыҫҫӑн, пӗрле ӗҫленӗ молдавансем тинӗс хӗррине кайсан, эпир Изергиль карчӑкпа иксӗмӗр виноград йывӑҫӗсен сулхӑнне юлсаттӑмӑр та, тинӗс хӗрринелле утакан ҫынсен мӗлкисем тӗттӗмре ҫухалса пынине пӑхса, чӗнмесӗр выртаттӑмӑр.

Однажды вечером, кончив дневной сбор винограда, партия молдаван, с которой я работал, ушла на берег моря, а я и старуха Изергиль остались под густой тенью виноградных лоз и, лежа на земле, молчали, глядя, как тают в голубой мгле ночи силуэты тех людей, что пошли к морю.

I сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.