Шырав

Чочой

Чочой пӗлет, унӑн кӑнтӑрлахи апат тума киле кайма та вӑхӑт ӗнтӗ, анчах Соньӑна курас килни канӑҫ памасть.
Чочой знал, что ему пора идти обедать, но желание во что бы то ни стало увидеть Соню не давало ему покоя.

Вӗренӳ кунӗ пӗтнӗ-пӗтменех, Чочой урама чупса тухрӗ те Соня пурӑнакан ҫурт лайӑх курӑнакан вырӑна, ҫӳллӗ кӗрт ҫине хӑпарса кайрӗ.
Едва закончился учебный день, Чочой выбежал на улицу и взобрался на высокий снежный сугроб, с которого хорошо был виден дом Сони.

Урокра Чочой ӳрӗк-сӳрӗк, итлемесӗр ларчӗ, ҫавӑнпа Нина Ивановнӑн ӑна асӑрхаттарма тӳр килчӗ.
На уроках Чочой был очень рассеян, и Нине Ивановне пришлось сделать ему замечание.

— Ан пӑлхан, Чочой: Соня кӑштах чирленӗ, паян шкула килмест вӑл.
— Не волнуйся, Чочой, Соне немножко нездоровится, она сегодня в школу не придет.

Мӗншӗн Соня ҫук? — ыйтрӗ Чочой учительницӑран.
Почему нет Сони? — спросил Чочой.

Звонок хыҫҫӑн ачасем хӑйсен вырӑнӗсене вырнаҫса ларсан та, Чочой ҫаплах-ха алӑк умӗнче Соньӑна кӗтсе тӑрать.
Когда прозвенел звонок и ученики уселись по своим местам, Чочой все еще стоял у двери, ожидая Соню.

Вӗсем ҫапла калаҫса татӑлнӑ: Чочой кунне вырӑсла пилӗк сӑмах вӗренет, Соня — чукчалла пилӗк самах.
Такой был у них уговор: Чочой в день учил по пять русских слов, а Соня — по пять чукотских.

Пӗрремӗш урок пуҫланиччен пӗр вунӑ минут малтанрах Чочой вӗренекенсем хушшинче Соньӑна шырама тытӑнчӗ.
Еще минут за десять до первого урока Чочой принялся разыскивать Соню среди шумной толпы школьников.

— Чочой пулӑшрӗ, Кэргыле ӳкӗте кӗртме Чочой пулӑшрӗ! — теҫҫӗ ҫынсем ҫине-ҫинех, старик яранги патнелле васкаса.
— Чочой помог, Чочой помог уговорить Кэргыля! — повторяли люди и спешили к яранге старика.

Чочой пулӑшрӗ

Эттай!.. — хыпӑнса ӳксех кӑшкӑрма тытӑнчӗ Чочой.
Эттай!.. — кричал Чочой возбужденно.

Кэргылӗн юлашки сӑмахӗсене итлесе пӗтермесӗрех, Чочой хӑвӑрт сиксе урамалла чупса тухрӗ.
Не дослушав последних слов Кэргыля, Чочой соскочил со своего места, выбежал на улицу.

Кэргыль килне таврӑнма та ӗлкӗреймерӗ, ун ярангине Чочой хашкаса чупса кӗчӗ.
Не успел Кэргыль вернуться домой, как в его ярангу влетел запыхавшийся Чочой.

Чочой пӑртак аяккарахра тӑрать.
Чочой стоял чуть в стороне.

Сӑн-пичӗ кӑмӑллӑ ун, — тӑруках сӑмах тупса калаймарӗ Чочой.
Лицо у него хорошее, — замялся Чочой.

Чочой Чумкель ҫинчен тӑруках ҫӗнӗ сӑмах тупса калаймасан вара, Кэргыль ӑна хӑй пулӑшать.
Когда Чочой не сразу мог вспомнить что-нибудь новое о Чумкеле, Кэргыль приходил ему на помощь.

Чочой Кэргыль старике юратма та ӗлкӗрчӗ ӗнтӗ.
Чочой уже успел полюбить старика Кэргыля.

«Сивӗ, хӗл пуҫланчӗ, — салхуллӑн шухӑшларӗ Чочой, — Кэргыль ав ҫаплах ярангӑра пурӑнать. Мӗншӗн пӳрте куҫасшӑн мар-ха вӑл?»
«Холодно стало, зима началась, — грустно подумал Чочой, — а Кэргыль по-прежнему в яранге живет. Почему это он в дом переходить не хочет?»

Шкул крыльци ҫинче тӑракан Чочой пӗр хушӑ Кэргылӗн ял вӗҫӗнче ларакан питех те япӑх, хуп-хуран курӑнакан яранги еннелле пӑхса тӑчӗ.
Чочой постоял на крыльце школы, посмотрел в конец поселка, где убого чернела яранга Кэргыля.