Шырав

Шырав ĕçĕ:

ытларах сăмах пирĕн базăра пур.

ытларах (тĕпĕ: ытларах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Унта вӑл кӑнттам япаласене хӑй мӗнле тыткалас тенӗ, ҫавӑн пек тыткалама хӑнӑхса ҫитнӗ; пуринчен ытларах ҫирӗп те пысӑк ӗҫ хатӗрӗсемпе: кӗреҫесемпе, лумсемпе, алӑк тыткӑчисемпе, пӗр вырӑнтан тепӗр вырӑна куҫарма йывӑр пукансемпе тӗрмешнӗ.
Там он привык служить, не стесняя своих движений ничем, около массивных вещей: обращался все больше с здоровыми и солидными инструментами, как то: с лопатой, ломом, железными дверными скобками и такими стульями, которых с места не своротишь.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл тепӗр чухне, кичеме пула, калаҫма самах-юмах ҫитерейменнипе, е хӑй каланине итлекен халӑха ытларах интереслентерес тесе, улпучӗпе пачах пулман-иртмен ӗҫсем ҫинчен сасартӑк сӑмах сарма тытӑнать.
Он иногда, от скуки, от недостатка материала для разговора или чтоб внушить более интереса слушающей его публике, вдруг распускал про барина какую-нибудь небывальщину.

Ӗлӗкхи Калеб, питӗ лайӑх вӗрентнӗ сунарҫӑ йытти пек, сыхлама панӑ апат-ҫимӗҫе тӗкӗниччен вилсе каять; ку вара хӑйне шанса паманнине те мӗн те пулин ҫисе е ӗҫсе ярасшӑн ҫеҫ пӑхкаласа ҫӳрет; лешӗ улпутсене ытларах ҫитересшӗн тӑрӑшнӑ, ҫимесен — хуйхӑрса ҫӳренӗ, ку акӑ турилкке ҫине мӗн хурса панине улпучӗ пӗтӗмпех ҫисе ярасран хуйхӑрать.
Старинный Калеб умрет скорее, как отлично выдрессированная охотничья собака, над съестным, которое ему поручат, нежели тронет; а этот так и выглядывает, как бы съесть и выпить и то, чего не поручают; тот заботился только о том, чтоб барин кушал больше, и тосковал, когда он не кушает; а этот тоскует, когда барин съедает дотла все, что ни положит на тарелку.

Нимле чее майсемсӗрех, кашни кун ҫемйипе, тӗрлӗ хӑнасемпе виҫесӗр апатланмалӑх тупӑш илсе тӑрсан, вӑл турра тав тунӑ, ҫакӑнтан ытларах тупӑш илме тӑрӑшнине ҫылӑх вырӑнне шутланӑ.
Получая, без всяких лукавых ухищрений, с имения столько дохода, сколько нужно было ему, чтоб каждый день обедать и ужинать без меры, с семьей и разными гостями, он благодарил Бога и считал грехом стараться приобретать больше.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тепӗр тесен, тырпул аван пулсан тата хак ӳссе ытти ҫулхисенчен ытларах тупӑш парсан, старик ҫав тери кӑмӑллӑ пулнӑ: ҫакна вӑл турӑ пиллени тенӗ.
Впрочем, старик бывал очень доволен, если хороший урожай или возвышенная цена даст дохода больше прошлогоднего: он называл это благословением Божиим.

Вӑл ӗмӗрӗпех ялта пурӑннӑ пулсан та, хальхисем пек ӑслӑланман, тӗрлӗрен ҫӑмӑлттайла ӗҫсемпе пуҫне ҫӗмӗрмен; хальхисем ӑна ҫӗртен мӗнле те пулин тырпул ытларах туса илме ҫӗнӗ мелсем шыраҫҫӗ, е киввисене ҫӗнетесшӗн е тата ҫавнашкал меслетсемпе тӑрмашаҫҫӗ.
Он хотя и жил весь век в деревне, но не мудрил, не ломал себе головы над разными затеями, как это делают нынешние: как бы там открыть какие-нибудь новые источники производительности земель или распространять и усиливать старые и т. п.

Кӑмӑлланинчен те ытларах писнӗ вӑл: вара пӗрре пӑрахнӑ кӗнекене нихҫан та тепӗр хут алла тытман.
Охлаждение овладевало им еще быстрее, нежели увлечение: он уже никогда не возвращался к покинутой книге.

Анчах каҫ пулать те, эпӗ, хама хам ытларан ытларах хӑюсӑр, килпетсӗр те тавҫӑрусӑр пек туйса, ун ҫывӑхӗнчи лутра та хӑйтӑк-хайтӑк сак ҫинче вӑрахчен эрлӗккӗн вӗчӗхсе ларатӑп вара.
Но наступал вечер, и я подолгу сидел возле нее на низкой шаткой скамеечке, с досадой чувствуя себя все более робким, неловким и ненаходчивым.

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Малтанах ӑна кунӗ-кунӗпе тумтирпе ҫӳресси йывӑр пулнӑ, кайран вӑл хӑнара апатланма ӳркене пуҫланӑ; хӑнара та ҫывӑх пӗлӗшӗсем патӗнче, пуринчен ытларах ӑнланманнисем патӗнче ҫеҫ пулнӑ; унта галстука салтма, сюртук тӳмисене вӗҫертме кӑна мар, пӗр сехет хушши «йӑраланса выртма» та, ҫывӑрма та юратнӑ.
Сначала ему тяжело стало пробыть целый день одетым, потом он ленился обедать в гостях, кроме коротко знакомых, больше холостых домов, где можно снять галстук, расстегнуть жилет и где можно даже «поваляться» или соснуть часок.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пуринчен ытларах вӑл шурӑ питлӗ хурлӑхлӑ хӗрсенчен, уйрӑммӑнах хура куҫӗсенче «асаплӑ кунсемпе ҫылӑхлӑ каҫсем» палӑрса тӑракан хӗрсенчен, хуйхи-суйхипе савӑнӑҫне никама палӑртман хӗрсенчен хӑранӑ; ун пек хӗрсен яланах мӗн те пулин ҫынна шанмалли, каламалли пур; каласа парас пулсан та вӗсем шартах сикеҫҫӗ, кӗтмен ҫӗртен куҫҫуль юхтараҫҫӗ, кайран сасартӑк тусне мӑйран ыталаса илеҫҫӗ, чылайччен куҫран тинкереҫҫӗ, унтан пӗлӗт ҫинелле пӑхаҫҫӗ, хӑйсене ылханлӑ пурнӑҫ пӳрни ҫинчен калаҫҫӗ, тепӗр чухне тата труках тӑнран кайса ӳкеҫҫӗ.
Пуще всего он бегал тех бледных, печальных дев, большею частию с черными глазами, в которых светятся «мучительные дни и неправедные ночи», дев с не ведомыми никому скорбями и радостями, у которых всегда есть что-то вверить, сказать, и когда надо сказать, они вздрагивают, заливаются внезапными слезами, потом вдруг обовьют шею друга руками, долго смотрят в глаза, потом на небо, говорят, что жизнь их обречена проклятию, и иногда падают в обморок.

Обломов вӗсене аякран, чылай инҫетрен пуҫ тайнипе ытларах ҫырлахнӑ.
Обломов больше ограничивался поклонением издали, на почтительном расстоянии.

Ҫав телейлӗ кунсенче Илья Ильич та сахал мар ырӑ курнӑ, чипер хӗрсен ушкӑнӗнчен хӑшпӗрисем хӗрӳллӗн пӑхнине те, пысӑк телей сунса ӑшшӑн кулнине те, савса икӗ-виҫӗ хутчен чуптунине те, ҫаксенчен ытларах юлташла, куҫҫулӗ тухичченех ыраттармалла алӑ чӑмӑртанине те куркаланӑ.
В эти блаженные дни на долю Ильи Ильича тоже выпало немало мягких, бархатных, даже страстных взглядов из толпы красавиц, пропасть многообещающих улыбок, два-три непривилегированные поцелуя и еще больше дружеских рукопожатий, с болью до слез.

— Тӑхта-ха ак, тата ытларах пулӑшӗ — итле эсӗ ӑна!
— Вот постой, он еще больше сделает — ты слушай его!

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Тирпейлӗх те ытларах, — терӗ Тарантьев.
— И порядка больше, — продолжал Тарантьев, —

— Эпӗ… пуринчен ытларах тӗнче курса ҫӳрени ҫинчен.
— Я — да все путешествия больше.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Ну, тӑванӑм, эсӗ манран та ытларах Обломов иккен», тесе шухӑшларӗ пулас улпут, Захар вара кӑшт ҫеҫ ҫапларах шухӑшларӗ: «Суятӑн! Эсӗ ӑслӑ та мӗскӗн сӑмахсем калама ҫеҫ ӑста, тусанпа эрешмен картисем пирки сан ӗҫӳ те ҫук».
Барин, кажется, думал: «Ну, брат, ты еще больше Обломов, нежели я сам», а Захар чуть ли не подумал: «Врешь! ты только мастер говорить мудреные да жалкие слова, а до пыли и до паутины тебе и дела нет».

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫумӑр хыҫҫӑн кашнинчех, ман пӳрт умӗнчи пахчара талккӑшпе ӳсекен ҫап-ҫамрӑк сиренӗн йӗпеннӗ ачаш ҫулҫисене ялтӑркка пайӑркасемпе савӑнӑҫлӑн сапаласа, минутлӑха хӗвел пӑха-пӑха илчӗ; ҫемҫе те кӑпаш йӑрансем ҫинче ҫерҫисем хавассӑн кӑшкӑрашни вӑйлӑран вӑйлӑ илтӗне пуҫларӗ; ытларан та ытларах ярпайса реххетленчӗҫ тирексен лӑймакаллӑ хӑмӑр папакӗсем.
После дождя на минутку выглядывало солнце, обливая радостным сверканием облитую дождем молодую, еще нежную зелень сиреней, сплошь наполнявших мой палисадник; громче становился задорный крик воробьев на рыхлых огородных грядках; сильнее благоухали клейкие коричневые почки тополя.

VIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

— Мана ытларах эс кулни килӗшет — унашкал чухне сан питӳ ачанни енӗрех ырӑ.
— Мне гораздо больше нравится, когда ты улыбаешься, — тогда у тебя такое милое, детское лицо.

V сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Эпӗ тата ытларах та пӗлетӗп-ха, — шанӑҫлӑн каласа хучӗ Олеся.
Я еще много чего умею, — самоуверенно заявила Олеся.

Ҫӗнӗ саманара Алексей Николаевич тӑван ҫӗршывне малтанхинчен те ытларах усӑ кӳме пултарнӑ.
Именно теперь больше чем когда-либо Алексей Николаевич мог быть полезен Родине.

Вӑтӑрмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика