Шырав

Шырав ĕçĕ:

халтан сăмах пирĕн базăра пур.

халтан (тĕпĕ: халтан) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Амӑшӗн куҫӗсем чармак, вӗсенче вӑй ҫуккипе тарӑхни, сирсе яма ҫук мӑшкӑл кӳнипе чун ыратни, халтан кайнӑ хаярлӑхпа хурлӑх яр уҫҫӑн курӑнаҫҫӗ.
Глаза матери напряженно расширены, в них ясно видно бессильное отчаяние, острая боль ожидания неустранимой обиды, утомленная злоба и тоска.

Кичемлӗх патшалӑхӗ // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 671–683 стр.

Вӑл хӗвелпе хӗрнӗ чул стенасем ҫумне пырса сӗртӗнет, ҫурт ҫийӗнчи тутӑх тимӗр листи тӑрӑх, пылчӑклӑ урамсем тӑрӑх шӑвать, наркӑмӑшла тусанпа тусанланать, шӑршлӑ сывлӑша ҫӑтать, вара, халтан кайнипе ҫуначӗсене уснӑ кайӑк пек, пӗр хускалмасӑр ҫурт ҫийӗсем ҫине, урамри канавсем тӗпне тӑсӑлса выртать.
Она трется о камень стен, нагретый солнцем, ползет по ржавому железу крыш, по грязи мостовых, пропитывается ядовитой пылью, глотает запахи и, опуская крылья, бессильно, неподвижно ложится на крыши домов, в канавы улиц.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Хӗрӗ амӑшӗ чухлех ҫӑмӑл та ун пекех вӑйлах марри пӗр самантранах паллӑ пулса тӑчӗ — Нунча ҫав тери ирӗккӗн те илемлӗн чупать, амӑшӗ пӗчӗк ачине йӑтса пынӑ пек, ӑна ҫӗр хӑй ҫӗклесе пырать тейӗн, — ҫынсем чӳречесенчен, тротуар ҫинчен ун ури айне чечексем пӑрахма тытӑнчӗҫ, алӑ ҫупаҫҫӗ, кӑшкӑра-кӑшкӑра хавхалантараҫҫӗ; вӑл икӗ хутчен хӗрӗнчен тӑватӑ минут ытларах малтан чупса тухрӗ, Нина, халтан кайнӑскер, ӗҫ ӑнманнипе кӳреннӗскер, хашка-хашка, ӗсӗкле-ӗсӗкле, чиркӳ крыльци ҫине кайса ӳкрӗ — виҫҫӗмӗш хут чупма пултараймарӗ вӑл.
Уже с первых минут стало ясно, что дочь уступит матери в легкости и силе, — Нунча бежала так свободно и красиво, точно сама земля несла ее, как мать ребенка, — люди стали бросать из окон и с тротуаров цветы под ноги ей и рукоплескали, одобряя ее криками; в два конца она опередила дочь на четыре минуты с лишком, и Нина, разбитая, обиженная неудачей, в слезах и задыхаясь, упала на ступени паперти, — не могла уже бежать третий раз.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Анчах вӑл манран лайӑх пӗлнӗ, — эпир, хамӑра тӑрантаракан киммӗмӗр ҫумне шуйттан мӑйракисем пек ҫыпҫӑннӑ та, ун айккипе ҫапӑна-ҫапӑна лӳчӗркеннӗскерсем, халтан кайса чылаях шӑнса хытнӑскерсем, тусем пек ҫӳлӗ хумсем хушшипе ярӑнса пыратпӑр.
Но он лучше меня знал дело, — мы неслись среди гор воды, присосавшись, точно улитки, к нашей кормилице, порядочно избитые об нее, уже обессиленные и онемевшие.

Ниҫтан пулӑшу кӗтмесӗр, ӗҫпе те выҫӑпа халтан кайса, кунсерен шанчӑкне ҫухатса пурӑнакан ҫынсем ҫав уйӑх ҫине, шӗвӗр ту тӑррисене, хура ҫӑвар пек ту хушӑкӗсене тата тӑшмансен шӑв-шавлӑ лагере енне хӑра-хӑра пӑхнӑ — пурте вӗсем вилӗме аса илтернӗ, вӑл ҫынсемшӗн ӗнтӗ пӗр ҫӑлтӑр та йӑпатмалла йӑлтӑртатман.
Не ожидая помощи, изнуренные трудами и голодом, с каждым днем теряя надежды, люди в страхе смотрели на эту луну, острые зубья гор, черные пасти ущелий и на шумный лагерь врагов — всё напоминало им о смерти, и ни одна звезда не блестела утешительно для них.

О-о-ух! — пӗр пӗшкӗнсе ларса, пӗр сывлӑша вӗҫсе хӑпарса каяс пек хӑвӑрт тӳрленсе сиксе тӑрса, вӗрен туртса мӗнпур халтан кӑшкӑрать ушкӑн.
О-о-ох! — могуче вздыхала толпа, приседая, натягивая веревки и снова быстро выпрямляясь, как бы готовая оторваться от земли и взлететь на воздух.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Вӗсем яланах ӗҫлеҫҫӗ, ӗмӗрех тертленеҫҫӗ, ҫӗр ҫинче цементран туса лартнӑ япаласенче — вӗсен тарӗпе юнӗ; анчах ҫаксемшӗн, — ҫӗр ҫинче тӗлӗнмелле япаласем туса лартассишӗн, тӑрӑшса, халтан кайса, мӗн ӗмӗр-ӗмӗр вӑй хурса ӗҫленӗшӗн — вӗсем нимӗн те илмеҫҫӗ; вӗсен килӗ-ҫурчӗсем те ҫук, тӑранмалӑх ҫӑкӑрӗ те питӗ ҫителӗксӗр.
Они всё только строят, вечно трудятся, их пот и кровь — цемент всех сооружений на земле; но они ничего не получают за это, отдавая все свои силы вечному стремлению сооружать, — стремлению, которое создает на земле чудеса, но все-таки не дает людям крова и слишком мало дает им хлеба.

Тӑшмансемпе кӗрешнӗ чух юн юхтарса халтан эс кайрӑн…
В бою с врагами истек ты кровью…

Сокол ҫинчен хывнӑ юрӑ // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–74 стр.

Эсӗ пире ертсе тухрӑн та халтан ятӑн, ҫавӑншӑн эсӗ вилӗме тивӗҫ!
Ты повел нас и утомил, и за это ты погибнешь!

III сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Ку ҫул йывӑр пулнӑ, ҫул ҫинче ӗшеннӗ ҫынсем ӗнтӗ чунӗсемпе те халтан кайса ҫитнӗ.
Это был трудный путь, и люди, утомленные им, пали духом.

Ҫынсем шухӑшла-шухӑшла халтан кайнӑ…
И ослабли люди от дум…

Ҫыннӑн ӳчӗпе чунне нимӗн те — ӗҫ те, хӗрарӑмсем те кичем шухӑш чухлӗ ывӑнтарса халтан яраймасть.
Но ничто — ни работа, ни женщины не изнуряют тела и души людей так, как изнуряют тоскливые думы.

Урапа кустӑрмисем путса кӗреҫҫӗ вара, лашасем халтан каяҫҫӗ.
Колеса увязали по ступицу, лошади надрывались.

38-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ӗнер ӗмӗтлентӗн, чӗререн, халтан кайичченех кӑмӑлу туртнине паян алла илетӗн, тепӗр кунне вара ҫавна ӗмӗтленнишӗн хӗрелетӗн, унтан мӗншӗн пурнӑҫланчӗ тесе, пурнӑҫа ылханатӑн, — акӑ мӗн пулса тухать вӗт пурнӑҫра ху тӗллӗн те чӑрсӑррӑн ярса пуснинчен, ху ирӗкӳпе ӗмӗтленнинчен; хыпашласа утас пулать, нумайӑшне курсан та, куҫа хупмалла тата телейпе суйланмалла мар, телей вӗҫерӗнес пулсан та, ӳпкелешмелле мар, — ку пурнӑҫ!
Вчера пожелал, сегодня достигаешь желаемого страстно, до изнеможения, а послезавтра краснеешь, что пожелал, потом клянешь жизнь, зачем исполнилось, — ведь вот что выходит от самостоятельного и дерзкого шагания в жизни, от своевольного хочу. Надо идти ощупью, на многое закрывать глаза и не бредить счастьем, не сметь роптать, что оно ускользнет, — вот жизнь!

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Юлашкинчен, ҫавӑн пек инкек — хавхалану килсе тухсан — ку ӗнтӗ чӑтма ҫук япӑх тӑвалла ҫул ҫине тухнӑ пек; ҫак ҫул ҫинче лашасем те ӳкеҫҫӗ, юланутҫӑ та халтан каять; тӑван ял та ҫывӑхрах ӗнтӗ: ӑна куҫран ҫухатмалла мар, хӑвӑртрах, хӑвӑртрах хӑрушӑ вырӑнтан хӑтӑлса тухмалла…
Наконец, если и постигнет такое несчастие — страсть, так это все равно, как случается попасть на избитую, гористую, несносную дорогу, по которой и лошади падают, и седок изнемогает, а уж родное село в виду: не надо выпускать из глаз и скорей, скорей выбираться из опасного места…

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Юлашкинчен Ольга Casta diva юрласа пачӗ: пӗтӗм хавхаланулӑх, пуҫра ҫиҫӗм пек ҫиҫекен шухӑшсем, ҫан-ҫурӑм тӑрӑх йӗппе чикнӗ пек сӑрӑлтатни — ҫаксем пурте Обломова пӗтерсех хучӗҫ: вӑл халтан кайрӗ.
В заключение она запела Casta diva: все восторги, молнией несущиеся мысли в голове, трепет, как иглы, пробегающий по телу, — все это уничтожило Обломова: он изнемог.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломов ҫулӑмланчӗ, халтан кайрӗ, куҫҫульне аран-аран тытса чарчӗ, чӗререн сиксе тухма пулса хатӗр тӑракан хаваслӑ сасса пытарасси вара ҫавӑнтан та йывӑртарах пулчӗ.
Обломов вспыхивал, изнемогал, с трудом сдерживал слезы, и еще труднее было душить ему радостный, готовый вырваться из души крик.

Ӑна валли ятарласах ҫӗлетнӗ мундир ҫинчен те ӗмӗтленнӗ вӗсем, вӑл палатӑра советник пулнине те ӑсра сӑнарланӑ, амӑшӗ ӑна губернатор та тӑвасшӑн пулнӑ; анчах ҫаксем патне мӗнле те пулин йӳнӗрех хакпа, тӗрлӗ чеелӗхсемпе, вӗренӳпе хисеп ҫулӗ ҫинчи чулсемпе чӑрмавсенчен вӑрттӑн ҫаврӑнса иртсе, вӗсен урлӑ ҫӑмӑллӑн каҫса ҫитесшӗн тӑрӑшнӑ, урӑхла каласан, чунпа ӳт-пӗве халтан ямасӑр, ҫӑмӑллӑн, ача чухнех турӑ пиллесе панӑ самӑрлӑха чакармасӑр, ахаллен, йӑлисене тытса пырса, мӗнле те пулин аттестат илмелле, унтан Илюша пур наукӑсемпе искусствӑсене те вӗренсе тухнӑ, тесе ҫырнӑ пултӑр.
Они мечтали и о шитом мундире для него, воображали его советником в палате, а мать даже и губернатором; но всего этого хотелось бы им достигнуть как-нибудь подешевле, с разными хитростями, обойти тайком разбросанные по пути просвещения и честей камни и преграды, не трудясь перескакивать через них, то есть, например, учиться слегка, не до изнурения души и тела, не до утраты благословенной, в детстве приобретенной полноты, а так, чтоб только соблюсти предписанную форму и добыть как-нибудь аттестат, в котором бы сказано было, что Илюша прошел все науки и искусства.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Канцелярири ҫыру ӗҫӗсем халтан яраҫҫӗ.
Мучила бесконечная канцелярская переписка.

Ҫирӗм улттӑмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Вӗсем пӗлекен кӗске шӑлаварлӑ арҫын ача, кун каҫипе усадьбӑра чупса ҫӳрекенскер, ҫитӗннисене пӗр вӗҫӗм ыйту парса халтан яраканскер халӗ палламалла мар улшӑннӑ.
Никто не мог узнать в нем мальчишку в коротеньких штанишках, который любил обо всем расспрашивать у взрослых и без устали носиться со своими сверстниками по усадьбе.

Пиллӗкмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика