Шырав

Шырав ĕçĕ:

Хӗвел сăмах пирĕн базăра пур.

Хӗвел (тĕпĕ: хӗвел) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Унтан мотор хаяррӑн кӗрлеме тытӑнчӗ, самолёт вырӑнтан тапранчӗ, аэродром тӑрӑх юрлӑ тусан ҫӗклесе чупса кайрӗ, — унччен те пулмасть, хайхискер хӗвел ҫутинче ҫунаттисемпе йӑлтӑртатса, пӗлӗтелле вӑркӑнса хӑпарчӗ.
Потом грозно зарокотал мотор, самолет сорвался с места, и вот он уже бежал по аэродрому, оставляя за собой хвост снежной пыли, радужно переливающейся на солнце, вот повис в небе, блестя крыльями в солнечных лучах.

10 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексей куҫӗсене уҫса диван ҫинчен сиксе тӑрсан, хӗвел пайӑркисем чалӑшшӑн урайӗнче выртнӑ ӗнте.
Когда Алексей открыл глаза и сейчас же вскочил с постели, пыльные снопы солнечных лучей уже косо лежали на полу.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексей спортпа нумай вӑхӑт ирттерни тата хӗвел ҫинче пӗрмай хӗртӗнни усӑсӑр пулман.
Недаром Мересьев столько занимался спортом и загорал.

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Сводка эпизочӗсенче лётчиксен подвигӗсене асӑнсан, пурте салхуллӑн, кӳренсе ҫӳрерӗҫ, сестрасемпе сӑлтавсӑрах харкашрӗҫ, санатори йӗркисемпе апата тиркерӗҫ, пӗр сӑмахпа каласан, аманнӑ лётчиксем ҫакӑн пек хӗрӳ вӑхӑтра хӑйсен ҫакӑнта, хӗвел ҫинче, тӗкӗр пек кӳлӗ хӗрринчи вӑрман шӑплӑхӗнче пулма тӳр килнӗшӗн, вӗсем лере, Сталинград таврашӗнчи ҫеҫен хирсем ҫинче ҫапӑҫма пултарайманшӑн санатори администрацийӗ айӑплӑ тесе шутланӑ пек пулса тухрӗ.
Когда в эпизодах сводки упоминались подвиги летчиков, все ходили мрачные, обиженные, придирались к сестрам, ворчали на режим и на пищу, как будто администрация санатория была виновата в том, что им приходится в такое горячее время торчать здесь, на солнце, в лесной тиши у зеркального озера, а не сражаться там, над сталинградскими степями.

Хӗвел тӳсме ҫук хытӑ хӗртрӗ, унан пайӑркисем шыв ҫинче вылярӗҫ, майӗпе хӑмӑш кӑштӑртатрӗ, симӗс бархат тӗслӗ шӑрчӑксем пӗр хӑмӑш туни ҫинчен теприн ҫине пӗр сассӑр вӗҫе-вӗҫе каҫса ларчӗҫ.
Палило солнце, ослепительно отражаясь в темной воде, шелестел камыш, и синенькие бархатные стрекозы бесшумно перелетали с одной шпажки осоки на другую.

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Анакан хӗвел ҫуттинче ылтӑн тӗслӗн курӑнакан тусан ҫӗре ӳксе лӑпчӑнчӗ.
Осела позлащенная закатом пыль.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пӗр Мересьев кӑна, аллине туя тытнӑскер, уҫӑлса ҫӳреме килнӗ ҫын пек курӑнчӗ, — вӑл, ҫуллахи каҫӑн илемӗпе киленсе, пӗтӗм кӑкрипе сывласа, хыр тураттисем хушшипе тухакан ӑшӑ хӗвел пайӑркисем хайӗн питне ҫемҫен ӑшӑтнине туйса, ерипен утса пычӗ.
Только Мересьев со своей палкой напоминал гуляющего, любовался красотой летнего вечера, дышал полной грудью и жмурился, ощущая на коже теплое прикосновение солнечных лучей, пробившихся сквозь ветви сосен.

Вӗсем пӗр виҫӗ сехетчен, пӳлӗме кӗрекен хӗвел пайӑркисем стена ҫинелле хӑпарма пуҫличченех ларчӗҫ.
Они проболтали часов до трех, пока пыльные сверкающие столбы, пронизавшие комнату наискосок, не стали забираться на стену.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пӳлӗм урлӑ каҫакан хӗвел пайӑркисен ҫуттинче эрех сенкер тӗслӗн йӑлтӑртатса тӑчӗ.
Водка голубовато сверкала в ярких солнечных лучах, пересекавших комнату.

Вӗсем кайӑксем пек чӗвӗлтетнӗ май Алексей хӑйӗн пӗтӗм кӗлеткипе хӗвел ӑшшине ҫӑтса, урамри шава итлесе ларчӗ.
Под веселый их щебет Алексей всем своим существом впитывал солнечное тепло и уличный шум.

Мересьев куҫӗсене хӗсрӗ те, хӑйӗн кулакан питне хӗвел еннелле ҫавӑрчӗ.
Мересьев зажмурил глаза, подставляя улыбающееся лицо солнцу.

Акӑ, хӗвел ҫутипе тулнӑ урама тӑкӑрлӑкран тусанланса пӗтнӗ, ҫунаттисем лутӑрканнӑ, кабинисен кантӑкӗсене пульӑсемпе осколоксем шӑтарса пӗтернӗ грузовиксен вӑрӑм колонни ыткӑнса тухрӗ.
Вот на залитую солнцем улицу вырвалась из переулка длинная колонна пыльных грузовиков с помятыми крыльями, с простреленными стеклами кабин.

Ҫавӑнпа та халӗ вӑл икӗ енчен те гранитпа хупланӑ мӑнаҫлӑ ҫыран тӑрӑх, хӗвел ҫуттинче вӗтӗ хумсемпе йӑлтӑртатса ҫутӑлса выртакан шыв хӗррипе утса, ҫуллахи ӑшӑ, темле кӑмӑллӑ, хӑй палланӑ тутлӑ шӑршӑллӑ сывлӑшпа пӗтӗм кӑкӑрӗ туличчен сывласа утса пычӗ.
И вот теперь он шел один по набережной величавой, закованной в гранит реки, которая сверкала на солнце чешуей мелкой ряби, и жадно вдыхал всей грудью теплый летний, пахнущий чем-то знакомым, приятно сладким воздух.

Эпӗ яла хӗвел аннӑ чух ҫитрӗм те почта ҫурчӗ умӗнче чарӑнтӑм.
Я приехал в село при закате солнца и остановился у почтового домика.

Станца пуҫлӑхӗ // Ҫт. Ухантей. Александр Пушкин. Иван Петрович Белкин ҫырса хӑварнӑ повеҫсем. Ст. Угандей куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1936

Тупӑкҫӑ выртакан вырӑн ҫине хӗвел ӳкнӗренпе чылайах вӑхӑт иртнӗ ӗнтӗ.
Солнце давно уже освещало постелю, на которой лежал гробовщик.

Тупӑкҫӑ // Ҫт. Ухантей. Александр Пушкин. Иван Петрович Белкин ҫырса хӑварнӑ повеҫсем. Ст. Угандей куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1936

Ҫурхи хӗвел тухрӗ, ҫанталӑк шӑрӑхлана та пуҫларӗ.
Весеннее солнце взошло, и жар уже наспевал.

I // Ҫт. Ухантей. Александр Пушкин. Иван Петрович Белкин ҫырса хӑварнӑ повеҫсем. Ст. Угандей куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1936

Хаваслӑ, хӗвел ӑшшинче, шывра, юратнисем пӗр-пӗрне ыталанипе ӗшеннӗ ҫынсем шавлатчӗҫ; хӑйсене кашни минутрах сыхласа тӑракан вилӗме туйнине эпӗ вӗсен сӑнӗсем ҫинче курмарӑм.
Они шумели, веселые, блаженно утомленные солнцем, водой, объятиями возлюбленных; одной только смерти, которая ежеминутно подстерегает их, выбирая все новые и новые жертвы, я не увидел на их лицах.

VI сыпӑк // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Халӗ вӑл кӑмӑла каять, унта хӗвел тата ҫутӑ нумай.
Сейчас она приветлива, полна солнца и светлых красок.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Эх, аттеҫӗм, тата тепӗр хут хӗвел тухса хӑпарнине курасчӗ!
Эх, папаша, хотелось бы все-таки когда-нибудь увидеть восход солнца!

III сыпӑк // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Сайра хутра ҫеҫ ҫулла, уяр кунсенче, эпир хӗвел аннине курса юлатпӑр.
Лишь изредка, летом, в ясный день, видим мы заходящее солнце.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика