Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Хура фрак тӑхӑннӑ ҫамрӑксем хӑйсене питӗ чаплӑн тытаҫҫӗ, пӗр сӑмах ытлашши хушса хумасӑр калаҫма та, чӗнмесӗр тӑма та, ӑслӑн шӳт тума та, пӗр-пӗрне хисеплесе кулма та пӗлеҫҫӗ; вӗсен бакенбарчӗсем ҫав тери илемлӗ, вӗсем галстуксене майланӑ чух хитре аллисене питӗ ӑстан кӑтартаҫҫӗ, хӗрарӑмсем сывлӑш пек ҫӑмӑл, кашнин пичӗ ҫинче кӑмӑллӑ туйӑм выляса тӑрать, куҫӗсене ҫӗрелле питӗ илӗртӳллӗн пӗкме пӗлеҫҫӗ… анчах та колонна ҫумне таянса тӑнӑ Пискарев йӑлтах аптраса ӳкни сӑнран пӑхсах паллӑ.

К тому же молодые люди в черных фраках были исполнены такого благородства, с таким достоинством говорили и молчали, так не умели сказать ничего лишнего, так величаво шутили, так почтительно улыбались, такие превосходные носили бакенбарды, так искусно умели показывать отличные руки, поправляя галстук, дамы так были воздушны, так погружены в совершенное самодовольство и упоение, так очаровательно потупляли глаза, что… но один уже смиренный вид Пискарева, прислонившегося с боязнию к колонне, показывал, что он растерялся вовсе.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Вӑл ытарма ҫук хитре, сӑнран ҫав тери ырӑ кӑмӑллӑ, ҫавӑнпа та ӑна аскӑн пурнӑҫ хӑй аллине ҫавӑрса илнӗ тесе шутлама та йывӑр.

Все черты ее были так чисто образованы, всё выражение прекрасного лица ее было означено таким благородством, что никак бы нельзя было думать, чтобы разврат распустил над нею страшные свои когти.

Невски проспект // Михаил Рубцов. Николай Гоголь. Повеҫсем; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 3–38 с.

Сӑнран пӑхсан, вӑл хӗрӗх ҫула ҫитнӗ туйӑнать.

На вид ему можно было дать лет сорок.

Иккӗмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Сӑнран пӑхсан ӑна вӑтӑр пилӗк — хӗрӗх ҫулсене ҫитнӗ хӗрарӑм темелле, чӑннипе вӑл иртнӗ кӗркунне ҫирӗм пиллӗке кӑна кайнӑ-ха.

На вид ей можно было дать лет тридцать пять — сорок, а на самом деле осенью двадцать пятый год пошел.

Пӗрремӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Вӑл ҫак каҫхине ватӑлса та кайрӗ, сӑнран ӳкрӗ, пӑхма та хӑрушӑ.

Страшный стал: в одну ночь постарел и сгорбился.

Йӗр тӑрӑх // Михаил Рубцов. Виталий Бианки. Йӗр тӑрӑх; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1952. — 86–95 с.

Кашни кайӑкӑнах уйрӑм шӑршӑ пур, шӑшисем те пӗр-пӗрне, эпир ҫынсене сӑнран пӑхса палланӑ пекех, шӑршӑпа уйӑрса илеҫҫӗ.

У каждой породы зверей свой запах, и мыши различают друг друга по запаху так же хорошо, как мы различаем людей по их виду.

Инкек музыкант // Михаил Рубцов. Виталий Бианки. Йӗр тӑрӑх; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1952. — 45–72 с.

Иртнӗ пурнӑҫран мӗн юлни инҫетелле шӑвать те, унтан сан ҫине тепӗр ӗмӗртен пӑхнӑ пек пӑхать, вара улшӑну пулса иртес кун умӗн эсӗ мар, урӑххи, сӑнран кӑна сан евӗрлӗскер пурӑннӑ пек туйӑнать.

Все, что осталось в прошлом, мертвеет, отодвигается в глубокую даль и смотрит на тебя оттуда, точно из другого века, и тебе кажется, что жил по ту сторону переломного дня не ты, а кто-то другой, только внешне похожий на тебя.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

— Эсӗ сӑнран паллатӑн, манмастӑн.

— Вид-то у тебя приметный, не забудешь.

Тӑваттӑмӗш сыпӑк // Михаил Рубцов. Николай Бирюков. Чайка: роман; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 432 с.

Сӑнран улшӑнса кайнӑ Толик пуринчен те малта вирхӗнсе пырать.

Толик с изменившимся лицом несётся впереди всех.

Ылтӑн пан улми // Марина Карягина. Карягина М.Ф. Ылтӑн панулми: калавсем/ М. Карягина. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке изд-ви, 2011. — 84–97 с.

— Юн чӑнах та нумай юхса тулнӑ… — терӗ те Чумаков, сӑнран тӗксӗмленсе, атӑри лӗпреке хӗрлӗ шӗвеке ҫӗр ҫине тӑкрӗ.

— А крови-то на самом деле набежало много… — хмурясь, сказал Чумаков и вылил из сапога на землю красную жижу.

XV // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Григорий Фомин тӑруках сӑнран улшӑнса кайнине асӑрхарӗ.

Григорий видел, как Фомин изменился в лице.

XII // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

— Эпӗ пурсӑр та килтех пуль тенӗччӗ, — терӗ сӑнран пӑхма лӑпкӑ Аксинья, кӑмӑлӗ сасартӑк пӑсӑлнине нимпе те — хусканӑвӗсемпе те, сӑмахпа та — палӑртмасӑр.

Внешне спокойная, ни движением, ни словом не выказав постигшего ее разочарования, Аксинья сказала: — А я думала — вы все в сборе.

VIII // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Карчӑк сӑнран ӳкрӗ.

Старуха побледнела.

III // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Вӑл Мишка сассине илтсенех, сӑнран тӗксӗмленсе, аллисене ҫапса илчӗ, сак ҫине ларчӗ те, хускалма хӑраса, кухньӑри калаҫӑва итлерӗ.

Заслышав Мишкин голос, побледнела, безмолвно всплеснула руками, она вслушивалась в происходивший на кухне разговор, присев на лавку, не шевелясь.

II // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Рябчиков Григорий урисем ҫинелле тӳнсе кайрӗ, анчах чӗмсӗррӗн кулкаласа тӑракан, сӑнран пӑхма пуринчен те урӑ Богатырев ӑна чӗн пиҫиххинчен тытса ҫӑмӑллӑн ҫӗклерӗ те асӑрханса урайне лартрӗ.

Рябчиков повалился Григорию в ноги, но Богатырев, молчаливо улыбавшийся и по виду бывший трезвее всех, схватил его за поясной ремень, без труда приподнял, бережно положил на пол.

XXVIII // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

— Япӑх-и сана, чунӑм? — ыйтрӗ вӑл, сӑнран ӳкнӗ Аксинья патнелле пӗшкӗнсе.

— Тебе плохо, родимая? — спросил он, наклоняясь над побледневшей Аксиньей.

XXVI // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Курницӑран вӑл сӑнран ӳксе, ватӑлнӑ пит-куҫлӑ тухрӗ; чӗтреме пуҫланӑ шупка кӑвак тутине сасӑ кӑлармасӑр мӗкӗлтеттерсе, сӗтел патне пырса ларчӗ, ачисене чӗркуҫҫийӗсем ҫине ҫӗклесе илсе, вӑрахчен ачашларӗ, унтан патрон хутаҫҫинчен тусанланса кӑвакарнӑ сахӑр катӑкӗ кӑларчӗ те, ал тупанӗ ҫинче ҫӗҫӗпе катса, айӑплӑн кулса илчӗ:

Из горницы он вышел постаревший и бледный; беззвучно шевеля синеватыми, дрожащими губами, сел к столу, долго ласкал детей, усадив их к себе на колени, потом достал из подсумки серый от пыли кусок сахару, расколол его на ладони ножом, виновато улыбнулся:

XVII // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Григорий, полковник сӑнран улшӑннине сӑнанӑ май мӑйӑхне шӑлса илчӗ, ӑслӑ-тӑнлӑ шухӑшласа каларӗ:

Григорий поглаживал усы, следя за меняющимся выражением лица полковника, рассудительно говорил:

XV // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Дарья сӑнран тӗксӗмленчӗ, алӑ тупанӗпе тутине шӑлса илсе, кашӑка сӗтел ҫине хучӗ.

Дарья побледнела, вытерла ладонью губы и положила ложку.

XIV // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Ӑна Дарья ҫак кунсенче ытла та сӑнран улшӑнни тӗлӗнтерсе пӑрахрӗ: питҫӑмартисем тӗксӗмленсе хухнӑ, ҫамки ҫинче тарӑн пӗркеленчӗк йӗр чалӑшшӑн картланнӑ, куҫӗсем хуйхӑллӑн та шиклӗн ҫуталса пӑхаҫҫӗ.

Ее поразила перемена, происшедшая с Дарьиным лицом за эти дни: щеки осунулись и потемнели, на лбу наискось залегла глубокая морщинка, в глазах появился горячий тревожный блеск.

XIII // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.