Шырав

Шырав ĕçĕ:

Ҫапах сăмах пирĕн базăра пур.

Ҫапах (тĕпĕ: ҫапах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫывхарса килекен каҫ шӑплӑхне сирсе, ӑна хирӗҫ тискер кайӑкӑнни пек усал сасӑ янӑраса пырать, — каҫ ҫапах, хулан пӳрленнӗ суранне хӑйӗн ачаш аллисемпе витсе, намӑса пӗлмесӗр йӑлтӑртатакан пусмӑрланнӑ ҫутӑсене сӳнтерсе шӑвать.
Дикий вопль жадного безумия несется ей навстречу, разрывая ее тишину, — она идет и медленно гасит нахальный блеск порабощенного огня, закрывая своей мягкой рукой гнойные язвы города.

Сарӑ шуйттан хули // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 659–670 стр.

Мӗнле-ха вара, — пуян, ҫапах начар тумланнӑ, тата хӑвна вӑрӑ мар тетӗн?
Как же это, — богатый, а плохо одетый и, говоришь, — не вор?

Инкер-синкер // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 191–208 стр.

— Ҫапах мӗншӗн хӑюсӑр тетӗн-ха?
— А почему все-таки робкий?

Унӑн ачалла, ҫапах та хӑрушӑ калаҫӑвне итлесе, эпӗ вӑхӑтлӑха хам ӑҫта ларнине те мантӑм, унтан каллех сасартӑк асӑрхарӑм: тӗрмери пек пӗчӗк чӳрече, ӑна тул енчен пылчӑкпа сирпӗтсе пӗтернӗ; хуралса тӑракан кӑмака ҫӑварӗ, кӗтесре — сӳс тӗрки, алӑк патӗнчи ҫӗтӗк-ҫатӑк ҫинче ҫу пек сарӑ ӳтлӗ хӗрарӑм выртать.
Слушая его детскую, но страшную болтовню, я на минуту забывал, где сижу, и вдруг снова видел тюремное окно, маленькое, забрызганное снаружи грязью, черное жерло печи, кучу пакли в углу, а у двери, на тряпье, желтое, как масло, тело женщины-матери.

Ҫапах лайӑх вӑл, акӑ вӑрантӑр — курӑн-ха.
А она — хорошая, вот проспится — увидишь.

Чечексем ҫинче лӗпӗшсем вӗлтӗртетеҫҫӗ, — Пепе пуҫне ҫӗклет те, хӗвел хӗртнипе куҫне хӗссе, вӗсене тинкерсе сӑнать; вӑл кӑшт ӑмсанса, салхуллӑнрах пӑхать, ҫапах, вӗсем хушшинче ҫак ҫӗр ҫинче хӑйне асла хурса, ыррӑн кула-кула илет.
Играют бабочки над цветами, — Пепе поднял голову и следит за ними, щурясь от солнца, улыбаясь немножко завистливой и грустной, но все-таки доброй улыбкой старшего на земле.

Итали ҫинчен хунӑ юмахсем // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 166–190 стр.

Итлӗр-ха, синьора, эпӗ хама хам питӗ лайӑх тыткаларӑм: малтан вӗсем тӑрӑхланишӗн эпӗ хӑнк та тумарӑм, — ан тив, терӗм, вӗсем мана ашакпа танлаштарччӑр, ҫапах та сире, синьорӑна, сума-сунӑ пирки, эпӗ тем те тӳсме пултарӑп, терӗм.
Вы послушайте, как хорошо я вел себя: сначала я вовсе не обращал внимания на их насмешки, — пусть, думаю, они сравнивают меня с ослом, я всё стерплю из уважения к синьоре, — к вам, синьора.

Этем хӑйӗн мӗскӗн чунне пӗр стакан лайӑх хӗрлӗ эрехпе йӑпатма пултармасть пулсан, ҫак шӑв-шавлӑ, кӑткӑс тӗнчемӗр ашак чӗрни тӗшне те тӑман пулӗччӗ; эрех вӑл, святой шывӗ пек, пирӗн чунсене усал ҫылӑх юлашкисенчен тасатать тата тӗнчене юратма та каҫарма вӗрентет: тӗнчере йӗрӗнтермелле япаласем ҫапах та нумай-ха…
Мир со всем его шумом и суетою не стоил бы ослиного копыта, не имей человек сладкой возможности оросить свою бедную душу хорошим стаканом красного вина, которое, подобно святому причастию, очищает нас от злого праха грехов и учит любить и прощать этот мир, где довольно-таки много всякой дряни…

Ҫапах та унӑн Англирен килнӗ пӗр форестиерпе истори пулса иртрӗ, — тӗлӗнмелле чӗмсӗрскерччӗ вӑл, хӑй пирӗн чӗлхене лайӑх пӗлетчӗ.
Но все-таки у нее была история с одним форестьером из Англии, — очень странный, молчаливый человек, хотя он хорошо знал наш язык.

Хӑратӑп хам, ҫапах та вилес ҫуккине пӗлетӗп.
Боялся, но знал, что не погибну.

Вилнисем нимӗнех илтме пултарайманнине пӗлетӗп пулин те, ҫапах та кайрӑм: пирӗншӗн ӗҫленисенӗн, пиртен сахалах мар тӳснисенӗн кӑмӑлне кӳрес пулать — ҫапла мар-и?
Конечно, — хотя я знаю, что мертвые не могут ничего слышать, но я пошел: надо уважать желания тех, кто трудился для нас и не менее нас страдал, — не так ли?

— «Эпӗ, ҫапах та, ҫакӑ вӑл пулмаллах тесе шухӑшлатӑп: эпир те, леш енчен килекенсем те пӗрне-пӗри ту айӗнче тупӑпӑр, эпир тӗл пулӑпӑр ӗненетӗн-и эсӗ ҫакна?»
Я все-таки думаю, что это совершится: мы и те, что идут с другой стороны, найдем друг друга в горе, мы встретимся — ты веришь в это?»

Ҫапах та — мӗн калӑн — йывӑра килчӗ.
Все-таки — да, было трудно!

Чӗрем ӗшеннӗ пек пулчӗ, ҫапах кӑкӑрта темле чаплӑ кайӑксем хуллен юрлаҫҫӗ пек, ку кӗвӗ вара — шӑпланми тинӗс хумӗсен шавӗпе пӗрле — ҫав тери лайӑх, ҫулталӑкӗпех итлесе тӑрӑттӑм…
Сердце как будто устало, а в груди тихо поют какие-то славные птицы, и это — вместе с немолчным плеском моря — так хорошо, что можно бы слушать год…

Этем ҫурални // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 156–165 стр.

Эпир унпа амӑшӗ патне таврӑннӑ ҫӗре лешӗ каллех куҫне хупса, тутине ҫыртса, ача хыҫне кӑларса пӑрахасшӑн турткаланса выртать; хӑй ҫапах та, ахлата-ахлата, йывӑррӑн сывласа, аран-аран пӑшӑлтатса ыйтать:
Когда мы с ним воротились к матери, она лежала, снова закрыв глаза, кусая губы, в схватках, извергавших послед, но, несмотря на это, сквозь стоны и вздохи, я слышал ее умирающий шепот:

— Н-да-а… ҫапах та — чул кӑна кунта…
— Н-да-а… а однако — камень ведь…

Ҫапах та хӑйӑ ҫутисем ҫутӑлман…
Но огни не загорались…

Январӗн 9-мӗшӗ // Хумма Ҫеменӗ, Феодосия Ишетер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 133–155 стр.

Ҫапах та, вилнӗскере чӗртме хӑтланакан ҫынсем ӗнтӗ сайра ҫеҫ тӗл пулнӑ, питех палӑрман вӗсем.
Но люди, которые пробовали воскресить мертвеца, были уже редки, незаметны.

Анчах, ҫапах та, этеме кун пек вӗлерттерни….
Хотя всё-таки такую бойню устраивать…

Ун пек хӑнӑхупа пурӑнмашкӑн начарах пулман; пурнӑҫ ҫынна унтан та кунтан пӗчӗккӗн тире-тире, чӑрмала-чӑрмала, чыша-чыша илнӗ пулин те, хӑш-пӗр чух тата ҫав тӗтреллӗ шухӑшсене хыттӑнах тиверте-тиверте илнӗ пулин те, вӑл тӗтреллӗ шухӑшсем ҫапах та ҫирӗп ҫыпӑҫакан шухӑшсем пулнӑ, вилӗ халлӗн аплипех тӑнӑ; ҫурӑксем чӑрмаланӑ вырӑнсем пурте хӑвӑртрах ҫӗнӗрен тӳрлене-тӳрлене ларнӑ.
С нею жилось недурно, и, несмотря на то, что жизнь десятками мелких уколов, царапин и толчков, а иногда серьёзными ударами, тревожила эти туманные представления, они были крепки, вязки и сохраняли свою мёртвую цельность, быстро заращивая все трещины и царапины.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика