Шырав

Шырав ĕçĕ:

сӑнӗ (тĕпĕ: сӑна) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ҫак самантра вара Алексей акӑ мӗн асӑрхарӗ: танкист сӑнӗ ҫинче вӑл ҫухалса кайни, хытах пӑлханни палӑрнӑ, унӑн Анюти, чӑнахах та фотографи ҫинчи пекех лайӑхскер, тем пирки иккӗленнӗ, именнӗ пек пулнӑ, унӑн алли танкист аллинче таччӑнах мар выртнӑ, тӑрасса та вӑл пӑлханарах, иккӗленерех, кӗҫ-вӗҫ аллине туртса кӑларса тарас пек тӑнӑ.
И тут заметил Алексей, что у танкиста на лице растерянность и напряженная тревога и что Анюта его, и в самом деле такая же славная, как на фотографии, чем-то озадачена, смущена, что рука ее нетвердо лежит на руке танкиста и поза у нее взволнованная и нерешительная, точно вот-вот сейчас она выдернет эту руку и убежит.

14 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексее та Анюта сӑнӗ кӑмӑла кайрӗ.
Алексею лицо Анюты тоже понравилось.

— Пӑрахатех пулсан — унӑн сӑнӗ ултавлӑ пулать, апла-тӑк, ҫаплах кирлӗ те вӑл, ун пек пулни авантарах та, — терӗ.
Ну, а бросит — и черт с ней; значит, внешность у нее обманчивая, а тогда так и надо, даже к лучшему: значит, дрянь, а с дрянью разве можно связать свою жизнь!

Кукушкин, койка ҫинче выртаканскер, сасартӑк тӑрса ларчӗ, куҫӗсене хаяррӑн ҫутӑлтарса илчӗ те, ҫав тери шурса кайрӗ, унӑн сӑнӗ простыньрен те шурӑрах пулса тӑчӗ.
Кукушкин вскинулся на койке, свирепо сверкнул глазами и побледнел так, что лицо его стало белее простыни.

9 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Каҫ пулнӑ чух е тӗттӗмрех пӳлӗмре ун сӑнӗ чипер пекех курӑннӑ, илемлӗ пек те туйӑннӑ: ҫамки ҫӳллӗ, сӑмси пӗчӗк те кӑшт курпунтарах, госпитальте ҫитӗнтернӗ уссийӗсем йӑм-хура, тутисем тӑп-тӑп…
В сумерки или в полутемной комнате оно было хорошо, даже, пожалуй, красиво: тонкого рисунка, с высоким лбом, с маленьким, чуть горбатым носом, с черными короткими усиками, отпущенными в госпитале, с упрямым выражением свежих юношеских губ.

Анютӑпа ҫырусем ҫӳретесси мӗн тери вӑйлӑланнӑ, унӑн университетри ӗҫӗсене мӗн тери ытларах пӗлсе пынӑ, хӑйӗн пиҫсе кайнипе нӗрсӗрленсе кайнӑ сӑнӗ ҫине те вӑл ҫав тери пӑшӑрханса пӑхнӑ.
Чем оживленнее становилась его переписка с Анютой, чем глубже вникал он в ее учебные дела, тем тревожнее рассматривал он свое лицо, обезображенное ожогом.

Профессор сӑнӗ паян ӗнерхинчен лайӑхрах.
Профессор выглядел даже несколько лучше, чем вчера.

8 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑл тек-текех журнала минтер айӗнчен кӑларса каҫхи лампа ҫутинче поручикӑн ҫемҫен кулакан сӑнӗ ҫине пӑхрӗ.
Он то и дело доставал журнал и при свете ночника смотрел на улыбающееся лицо поручика.

— Совет ҫынни, — терӗ ун хыҫҫӑн Алексей ним шухӑшламасӑрах, куҫӗсене халӗ те заметка ҫинчен илмесӗр; унтан унӑн сӑнӗ темле шалтан тухакан хӗрлӗ тӗспе ҫуталчӗ те, вӑл пурин ҫине те тӗлӗнчӗклӗ-савӑнӑҫлӑ куҫсемпе пӑхса ҫаврӑнчӗ.
— Советский человек, — машинально повторил Алексей, все еще не отрывая глаз от заметки; потом бледное лицо его осветилось каким-то внутренним румянцем, и он обвел всех изумленно-радостным взглядом.

Журнал страници ҫинчен Алексей ҫине ҫамрӑк офицерӑн палламан сӑнӗ пӑхнӑ.
Со страницы журнала глядело на Алексея незнакомое лицо молодого офицера

Вӑл танкист койки ҫинелле пӑхрӗ, унӑн ырӑ сӑнӗ яланхи пекех ҫутӑ кулӑпа ялкӑшрӗ.
Она смотрела на койку танкиста, и доброе лицо ее так все и лучилось широкой улыбкой.

7 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексей куҫне уҫнине асӑрхасан, хӗрарӑм сӑнӗ ҫуталса кайрӗ, вӑл унӑн одеял айӗнчи аллине тытса чӑмӑртарӗ.
Заметив, что Алексей раскрыл глаза, она просияла, тихонько пожала ему руку под одеялом.

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Мӗн пулнисене вӑл нимӗн те астуман, ҫавӑнпа та ҫак кӑмӑллӑ та ӑшӑ чунлӑ сарӑ ҫӳҫлӗ хӗрарӑмӑн сӑнӗ мӗншӗн ҫакӑн пек пӑлхануллӑ пулнинчен тата вӑл хӑй ҫине ыйтуллӑн пӑхнинчен Мересьев тӗлӗнсе кайрӗ.
Странно, но он ничего не помнил и даже удивился, почему у этой милой, ласковой белокурой женщины такое взволнованное, вопрошающее лицо.

Ҫак ҫӗнӗ ҫынӑн пӗрене пек шыҫса кайнӑ пысӑк урине санитарсем майсӑр ҫавӑрса хурсан, Алексей унӑн сӑнӗ сасартӑк шуралса, тарласа кайнине, кӑвакарнӑ тутисем чалӑшса илнине курчӗ.
Он видел, как лицо новичка вдруг побледнело и покрылось испариной, когда неловко повернули его бревноподобную ногу, как болезненная гримаса перекосила его побелевшие губы.

3 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ӑна хай вырӑнне хунӑ чух простыня уҫӑлса кайрӗ те, Мересьев носилка ҫинче выртакан ҫын Кукушкин иккенне палласа илчӗ, асапланнипе, унӑн сӑнӗ илемсӗрленсе кайнӑ.
Когда их ставили в гнездо, простыня слетела, и Мересьев увидел на них искаженное страданием лицо Кукушкина.

19 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Хӑранипе шурса илемсӗрленсе кайнӑ хӗр сӑнӗ тепӗр хут курӑнчӗ, татах икӗ черет бомба ӳксе ҫурӑлнӑ хушӑра, хӗр хӑраса та шӑппӑн: — Савнӑ ҫыннӑм!..
Еще раз мелькнуло перед глазами бледное, искаженное ужасом девичье лицо, он почувствовал на своей щеке ее прохладную щеку, и в коротком перерыве между грохотом двух бомбовых очередей губы этой девушки испуганно и неистово шепнули: — Милый!..

Дегтяренко хыҫӗнче Михайло мучин шурса кайнӑ, асаплӑ сӑнӗ курӑнать, ун куҫӗсем савнӑҫлӑн чарӑлса, ҫутӑлаҫҫӗ.
Из-за спины Дегтяренко виднелась бледная, совершенно измученная физиономия деда Михайлы с возбужденно вытаращенными глазами.

17 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Унӑн сӑнӗ ӑшӑ, куҫӗсем таса та ҫутӑ, ачанни пек ҫемҫен пӑхаҫҫӗ, сайра сухалӗ кӗмӗл пекех шап-шуррӑн курӑнать.
У него было доброе лицо с чистыми, светлыми, детскими глазами и мягкой негустой бородкой, струистой и совершенно серебряной.

Ӳпӗнчӗ те ҫавӑнтах каялла туртӑнчӗ: тӗксӗм шыв тӗкӗрӗ ҫинчен ун ҫине паллас ҫук хӑрушла ҫын сӑнӗ пӑхни курӑнчӗ.
Наклонился – и тотчас же отпрянул: из темного водного зеркала на фоне голубого неба смотрело на него страшное, незнакомое лицо.

12 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Унӑн сӑнӗ ҫакӑн пек салху пулнине Ваня нихҫан та курманччӗ-ха.
Ваня ещё никогда не видел на его лице такого мрачного выражения.

25 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика