Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫапнӑ (тĕпĕ: ҫап) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Унӑн сарӑ тӗс ҫапнӑ сивӗ ҫамкине тутипе сӗртӗннӗ май, Аксинья карчӑкӑн шурӑ тутӑрӗ айӗнчен тухса кайнӑ, хӑй пӗрре кӑна мар курнӑ, вырта пӗлми кӑвак ҫӳҫ пайӑркисемпе каснӑ-лартнӑ ҫамрӑк хӗрӗнни пек пӗчӗк те ҫаврака хӑлха ҫунаттине асӑрхарӗ.
Прикоснувшись губами к желтому холодному лбу покойной, Аксинья заметила знакомую ей непокорную, выбившуюся из-под беленького головного платочка седую прядь волос и крохотную круглую, совсем как у молодой, раковинку уха.

III // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Вӑл нӳрӗпе хура тӗс ҫапнӑ хурлӑхан тӗмине тӗкӗнсе пӑхасшӑн, ҫӳхе ҫутӑ кӑвак сийпе витӗннӗ улмуҫҫи турачӗ ҫумне питҫӑмартипе тӗршӗнесшӗн пулчӗ; ишӗлсе пӗтнӗ вӗрлӗк урлӑ утса каҫса, ҫулсӑр-мӗнсӗр, пылчӑк ҫӑрса, сарлака шырлан хыҫӗнче, тӗтреллӗ инҫетпе пӗрлешсе, юмахри пек ем-ешӗллӗн сарӑлса выртакан кӗрхи калча уйне тухса курасси килчӗ…
Ей хотелось потрогать почерневший от сырости смородиновый куст, прижаться щекой к ветке яблони, покрытой сизым бархатистым налетом, хотелось перешагнуть через разрушенное прясло и пойти по грязи, бездорожно, туда, где за широким логом сказочно зеленело, сливаясь с туманной далью, озимое поле…

I // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Юпасем лартнӑ, юпасем ҫумне вӗрлӗксем вырнаҫтарнӑ, вӗрлӗксем ҫине решетке хӑмисем ҫапнӑ.
Куҫарса пулӑш

IV. Ҫӑмӑлах та мар ӑна тӑвасси // Илпек Микулайӗ. Юрий Сотник. Курман-илтмен кайӑк; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 138–154 с.

Ҫыннисенчен клей шӑрши тата лак шӑрши ҫапнӑ.
От людей пахло клеем и лаком.

VII. Ӑнман дебют // Николай Пиктемир. Антон Чехов. Каштанка: калав; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1941. — 48 с.

Икӗ пит: пӗри ҫӑмӑл ӳсӗр тата кӑмӑллӑн кулкалаканскер, тепри — кӳпшек, хӗрлӗ питлӗ тата хӑранӑскер, ӑна малтан шарак ҫутӑ ҫапнӑ пек, куҫӗсенчен ҫапса илнӗ…
Два лица: одно волосатое, пьяное и ухмыляющееся, другое — пухлое, краснощекое и испуганное — ударили ее по глазам, как раньше ударил яркий свет…

Унтан ытти уроксенче вӑл ташланӑ, хуҫи тавра чупнӑ, музыка сассипе уланӑ, чан ҫапнӑ тата пистолетран пенӗ, тепӗр уйӑхранах вӑл египетски пирамидӑра ӑнӑҫлӑнах Федор Тимофеич вырӑнӗнче пулма пултарнӑ.
Затем в следующие уроки она плясала, бегала на корде, выла под музыку, звонила и стреляла, а через месяц уже могла с успехом заменять Федора Тимофеича в «египетской пирамиде».

V. Талант! Талант! // Николай Пиктемир. Антон Чехов. Каштанка: калав; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1941. — 48 с.

Йытӑ чӑннипех те хӑраса ӳкнӗ, анчах хӑй хӑранине палӑртас мар тесе, хыттӑн вӗрсе янӑ та аҫа кушак ҫине сиксе ӳкнӗ… кушак аҫи ҫурӑмне тата хытӑрах мӑкӑртса кӑларнӑ та чӑшлатса пырса, Каштанкӑна питӗнчен аллипе ҫапнӑ.
Собака испугалась не на шутку, но, не желая выдавать своего страха, громко залаяла и бросилась к коту… кот еще сильнее выгнул спину, зашипел и ударил Каштанку лапой по голове.

III. Ҫӗнӗ, питех те кӑмӑллӑ паллашу // Николай Пиктемир. Антон Чехов. Каштанка: калав; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1941. — 48 с.

Кичемлӗ тӗлпулӑва сиснипе, Каштанка харкашкаласа тата ун-кун пӑхкаласа таса мар шпалер ҫапнӑ пӗчӗк пӳлӗме кӗнӗ те, хӑранипе каялла чакнӑ.
Предчувствуя неприятную встречу, ворча и оглядываясь, Каштанка вошла в маленькую комнатку с грязными обоями и в страхе попятилась назад.

Ҫемҫе, кӑпка юр унӑн ҫурӑмӗ ҫине тата пуҫӗ ҫине ҫыпӑҫса тулсан, вӑл вӑйӗ пӗтсе ҫитнипе, йывӑррӑн тӗлӗрме тытӑннӑ, сасартӑк, пӳртум алӑкӗ шалтлатса уҫӑлнӑ та, ҫухӑрса ярса, ӑна айккинчен пырса ҫапнӑ.
Когда мягкий пушистый снег совсем облепил ее спину и голову и она от изнеможения погрузилась в тяжелую дремоту, вдруг подъездная дверь щелкнула, запищала и ударила ее по боку.

II. Темӗнле палламан ҫын // Николай Пиктемир. Антон Чехов. Каштанка: калав; вырӑсларан Н. Пиктемир куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1941. — 48 с.

Ҫулӑмлӑ пушӑпа Вуллине ҫӗр ҫиҫӗм ҫапнӑ, Вӑл ҫавах ӳкмен.
Плетьми огней Сто молний по стволу хлестало, А он стоял.

4 // Антал Назул. Титов, Владислав Андреевич. Вилӗме ҫӗнтерсе…: повесть; вырӑсларан Анатолий Ерусланов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1972. — 7–163 с.

Ҫавӑнпа мар-и стена ҫинчи сехет таккани те тем йывӑрӑш мӑлатукпа ҫапнӑ пекех туйӑнать.
что стук стенных часов казался ударами тяжелого молота.

5 // Антал Назул. Титов, Владислав Андреевич. Вилӗме ҫӗнтерсе…: повесть; вырӑсларан Анатолий Ерусланов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1972. — 7–163 с.

Аслӑ курницӑна кантӑр вӑррипе шӑши каяшӗн тӑкӑс шӑрши ҫапнӑ.
В просторной горнице резко пахло конопляным семенем, мышами.

XXVII // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Вӑл Прохорпа пӗрле васкамасӑр ҫуна патне утса пычӗ, лаша тарӗ шӑрши ҫапнӑ хура аллине Григорие тӑсса пачӗ.
Сопровождаемый Прохором, он степенно подошел к саням, протянул Григорию черную, провонявшую лошадиным потом руку.

Ну, тӑрӑша-тӑрӑша, лекрӗм хайхи полк командирӗ патне, каласа кӑтартрӑм ӑна, вӑл пур, кулса илчӗ те калать: «Ху ӑна ҫапнӑ пулсан, сан ним кӳренмелли те ҫук, Зыков. Вӑл дисциплинӑна тытса тӗрӗс тӑвать. Вӑл лайӑх, пӗлекен офицер», — тет.
Ну, рассказал я командиру полка, достиг до него, а он засмеялся и говорит: «Нечего тебе, Зыков, обижаться, раз ты его сам бил, и дисциплину он правильно устанавливает. Он хороший и знающий офицер».

XXV // Аркадий Малов. Шолохов М.А. Лӑпкӑ Дон. Роман: IV кӗнеке. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1979. — 504 с.

Ҫӗрле, кил-йышпа пӗрле канашласа илсе, ҫапла калаҫса татӑлчӗҫ: Ильиничнӑпа Пантелей Прокофьевичӑн ачасемпе пӗрле килтех юлмалла, пурлӑха пӑхмалла, ҫапнӑ тырра ҫӗр айне чавса чикмелле; Дуняшкӑна, арчасем тиеттерсе, икӗ ватӑ вӑкӑрпа Чир хӗрринчи Латышев хуторӗнче пурӑнакан хурӑнташӗсем патне ӑсатмалла.
Ночью на семейном совете решили: Ильиничне и Пантелею Прокофьевичу с детишками оставаться дома до последнего, оберегать имущество, обмолоченный хлеб зарыть, а Дуняшку на паре старых быков отправить с сундуками к родне, на Чир, в хутор Латышев.