Шырав

Шырав ĕçĕ:

Уйӑх сăмах пирĕн базăра пур.

Уйӑх (тĕпĕ: уйӑх) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Кунта хула ҫыннисем тӗрлӗ ҫӳпӗ-ҫапӑ килсе тӑкнӑ вырӑн пулнӑ; уйӑх ҫутинче кантӑк ванчӑкӗсем, консерва банкисем, чӳлмек катӑкӗсем ҫуталса выртнӑ; пӗр-пӗринпе калаҫса пынипе, вӗсем ҫав тери илемсӗр вырӑна килсе тухнине те асӑрхаман.
Здесь было место, куда городские жители выбрасывали разный мусор; в свете месяца блестели осколки стекол, консервные банки, разбитые горшки; разговаривая друг с другом, они даже не заметили как пришли на такое некрасивое место.

3 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Анчах та кунччен пӗр уйӑх малтанах совет самолёчӗсем нимӗҫ позицийӗсем тӗлӗнчи пӗлӗтре ахальтен вӗҫсе ҫӳремен пулнӑ ҫав.
Но недаром советские самолеты за месяц до этого ползали в небесной вышине над немецкими позициями.

Маринка хӑй, нимӗҫсем ку вырӑнсенче пулнӑ сакӑр уйӑх хушшинче, хӗвел курмасӑр, анкартинче, пушӑ арпалӑхра пурӑннӑ, — унӑн алӑкне улӑмпа, тӗрлӗ ӑпӑр-тапӑрпа картланӑ.
Сама Маринка восемь месяцев пребывания немцев в этих краях жила, не видя солнца, на задворках, в пустой риге, вход в которую был завален соломой и рухлядью.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӗсем пӗр-пӗринпе курман ик-виҫӗ уйӑх хушшинче майор палӑрмаллах пусӑрӑннӑ, ватӑлнӑ.
За два или три месяца, которые они не виделись, майор заметно, как говорят в армии, «подался» — осунулся, постарел.

10 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Хулара халӗ пӗр тӗрӗс-тӗкӗл ҫурт та юлман, ҫӗрӗ шӑтса, ҫурӑлса пӗтнӗ, вӑл уйӑх ландшафчӗ майлӑ… — тесе пӗлтернӗ.
Писала, что во всем городе не осталось теперь ни одного целого дома, а земля рябая и похожа на снимки лунного ландшафта.

9 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Алексее хайӗн пӳлӗмӗн чӳречи умӗнче ларакан пилешӗн пӗртен-пӗр ҫырла сапакийӗ тата ҫӗр пӳртсен ялӗнчи пысӑк куҫлӑ Варя аса килчӗҫ, унтан пӗтӗмпех куҫран ҫухалчӗҫ: кӳлӗ те, ҫак юмахри пек уйӑх ҫути те, кимӗ те, юрлакансем те ҫухалчӗҫ.
Алексею вспомнилась тонкая рябинка с одинокой гроздью, стоящая под окном его комнаты, вспомнилась большеглазая Варя из подземной деревеньки; потом все исчезло: озеро, и этот волшебный лунный свет, и лодка, и певцы.

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Тӗтре сирӗлчӗ, ҫырантан кимӗ патнелле уйӑх ҫути тӑсӑлса пыни курӑнса тӑчӗ, шыв ҫинче кувшинкӑсемпе лилисен мӗлкисем палӑрчӗҫ.
Туман таял, и уже видно было, как от самого берега тянулся к лодке зябкий, голубовато блестевший лунный столб и как маячили пятнышки кувшинок и лилий.

Кимӗ лӑпкӑн сарӑлса выртакан шыв тӑрӑх ерипен шума тытӑнчӗ, вӑл пӗрре тӗтре ӑшне чӑмрӗ, тепре ирӗке тухрӗ; хуп-хура шыв ҫине уйӑх кӗмӗл тӗс сапса тӑчӗ.
Лодка медленно двинулась по тихой воде, то окунаясь в туман, то выскальзывая на простор, полированная чернь которого была щедро посеребрена луной.

Вӑл ҫӗр ҫумнелле лӑпчӑннӑ, уйӑх ҫутинчи сивӗ сывлӑшра тӗлӗнмелле йӑлтӑртатнӑ.
Он льнул к земле и, доходя им до пояса, таинственно сиял и дышал в холодном лунном свете.

Вӗсен урисем айӗнче, шурӑ уйӑх ҫути ҫутатнӑ ҫӗр ҫинче, кӑмрӑк пек хура мӗлкесем хускалса пычӗҫ, унта та кунта сапаласа тӑкнӑ ылтан укҫасем пек, кӗркунне майӗпе тӑкӑннӑ малтанхи ҫулҫӑсем йӑлтӑртатрӗҫ.
Под ногами у них, на земле, залитой пятнами белесого лунного света, шевелились угольно-черные тени и то здесь, то там, как разбросанные золотые монеты, сверкали первые листья осени.

Оля, пӗр уйӑх каялла заводран тухса кайса, халӗ таҫта ҫеҫенхирте пурӑнать иккен, — унта Камышинри хӗрсемпе хӗрарӑмсем пӗр пысӑк хула тавра противотанковӑй канавсем алтаҫҫӗ тата обводсем тӑваҫҫӗ.
Оказывается, Оля вот уже месяц как покинула завод и теперь живет где-то в степи, где камышинские девушки и женщины роют противотанковые рвы и строят обводы вокруг «одного большого города».

4 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пӗр уйӑх ытла каялла, Гвоздевӑн ӗҫӗ ӑнӑҫсӑр пулнӑ хыҫҫӑн, вӑл Оля патне кӑмӑлсӑр ҫыру ҫырса янӑччӗ, — ҫав ҫыру ӑна халӗ пачах та юрӑхсӑр пек туйӑннӑ.
Больше месяца назад, в связи с неудачей Гвоздева, послал он ей свое, как ему теперь казалось, роковое и, во всяком случае, совершенно нелепое письмо.

Уйӑх ҫутинчи кровать ҫинче ларса, майор харлаттарнине итлесе, Алексей хӑйӗн упражненисен планне турӗ.
Сидя на кровати в дымчатом свете луны, под храп майора Алексей составил план упражнений.

Уйӑх ҫути, чӳречерен шурӑ юпа пек кӗрсе, урайне тӑрӑннӑ.
Призрачный лунный столб, пересекая комнату, уперся в пол.

Сенкер тӗслӗ юр, уйӑх ҫути.
Голубой снег, луна.

Ҫул ҫинче калаҫса пынӑ чух, шӳтлесе, вӑл хӑйне уйӑхлӑ каҫ комитечӗн председателӗ, терӗ, медицина кӑтартса панӑ тӑрӑх, уйӑх ваннисем хуть те епле сурана та ҫав тери лайӑх сыватаҫҫӗ, ку ӗҫре ҫирӗп йӗркелӗх пулмалла, ҫавӑнпа та каҫхине уҫӑлса ҫӳреме ҫынсене эпӗ хам нарядсем ҫырса паратӑп, терӗ.
По пути он шутливо отрекомендовался председателем санаторного лункома и заявил, что лунные ванны, как доказала медицина, — лучшее средство для лечения любого ранения, что стихии и неорганизованности в этом деле он не допускает и сам выписывает наряды на вечерние прогулки.

Хӑвна уйӑх ҫути ваннисене кирлӗ чухлӗ кӗме паманшӑн тавӑр вӗсене!
Расквитайся с ними за то, что они тебе курс лунных ванн не дали закончить.

Госпитальте тӑватӑ уйӑх выртнӑ хыҫҫӑн Алексей Мускавӑн ҫуллахи илемӗ ҫине ҫав тери тӗлӗнсе пӑхса пычӗ, ҫавӑн пирки те вӑл столица ҫар тумӗ тӑхӑннине, лётчиксем пек каласан — пӗрремӗш номерлӗ сыхлӑхра пулнине, хуть те хӑш самантра та тӑшманпа ҫапӑҫма ҫӗкленсе тӑма пултарнине тӑруках асӑрхаймарӗ.
После четырехмесячного лежания в госпитале Алексей был так поражен ее летним великолепием, что не сразу заметил: столица была одета в военную форму и находилась, как говорят летчики, в готовности номер один, то есть в любую минуту могла подняться на борьбу с врагом.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ку вак-тӗвексем вулакана лӗклентернӗ те пулӗччӗҫ, ҫавӑнпа та вӗсене сиктерсе хӑварса, ҫаксене ҫеҫ кӗскен калас пулать: ҫавӑнтан вара икӗ уйӑх та иртмен, ман Алексей чунтан юрата пуҫланӑ, Лиза шарласах кайман, анчах вӑл та унран каях мар юратнӑ.
Эти подробности вообще должны казаться приторными, итак, я пропущу их, сказав вкратце, что не прошло еще и двух месяцев, а мой Алексей был уже влюблен без памяти, и Лиза была не равнодушнее, хотя и молчаливее его.

Хресчен хӗрӗ — пике // Ҫт. Ухантей. Александр Пушкин. Иван Петрович Белкин ҫырса хӑварнӑ повеҫсем. Ст. Угандей куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1936

Чӳречерен уйӑх ҫути кӗрсе вӗсен сарӑ та кӑвак пичӗсене, путнӑ ҫӑварӗсене, тӗтреллӗ те ҫурри хупӑ куҫӗсене, тӑсӑк сӑмсисене ҫутатса тӑнӑ…
Луна сквозь окна освещала их желтые и синие лица, ввалившиеся рты, мутные, полузакрытые глаза и высунувшиеся носы…

Тупӑкҫӑ // Ҫт. Ухантей. Александр Пушкин. Иван Петрович Белкин ҫырса хӑварнӑ повеҫсем. Ст. Угандей куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1936

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика