Шырав

Шырав ĕçĕ:

тӑсса (тĕпĕ: тӑс) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Анчах кунта чӗлхе пирки шухӑшласа тӑма вӑхӑт ҫук, эпӗ ӑна уҫӑлтӑр тесе, кӑшт тӑсса кӑлартӑм.
Но тут было не до языка.

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл, ӑна турӑ пӗлет-и тен, темле тӗрӗс мар шутлать те, сехетсерен вӑйя малалла тӑсса пырать, пӗр сӑмахпа каласан, — хама ирӗке вӗҫерӗннӗ ачапа пӗрех тыткалатӑп.
Он считал бог ведает как, час от часу умножал игру, словом — вел себя как мальчишка, вырвавшийся на волю.

Пӗрремӗш сыпӑк. Гварди сержанчӗ // Михаил Сироткин, Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Капитан хӗрӗ. Вырӑсларан Н.Т. Ваҫанккапа М.Я. Сироткин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1940

— Ытла та ӑслӑ-ҫке эсӗ, тусӑм! — терӗм ӑна эпӗ, аллӑма тӑсса.
— Достойный друг! — сказал я, протянув ему руку.

Майӑн 13-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Мересьев ун умӗнче аллисене пӗҫҫисем тӑрӑх тӑсса хытса тӑрсан, полковник, трубкӑна ывҫипе хупласа, ӑна хӑтӑрма тытӑнчӗ:
Когда Мересьев застыл около него, вытянув руки по швам, полковник, зажав ладонью трубку, набросился на него.

8 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Тӑрсан-тӑрсан тин вӑл тавӑрса калас вырӑнне авалхи юрра хуллен тӑсса ячӗ:
наконец вместо ответа он затянул старинную песню вполголоса:

Бэла // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Мересьев планшетӗнчен вӑшт кӑна пакет туртса кӑларчӗ те полковника тӑсса пачӗ.
Мересьев четким жестом вырвал из планшета пакет и протянул полковнику.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑл ҫеҫкесем ҫинче ҫакӑнса тӑракан темиҫе ҫӗр ҫырли илсе пырса, вӗсене старший лейтенанта тӑсса пачӗ.
Она принесла несколько розовых земляничин, висевших на стебельках, и протянула их старшему лейтенанту.

Хаклӑ та мар-и? — ыйтрӗ шӑртпа витӗннӗ питлӗ, кӑвак сӑмсаллӑ этем, портсигар патнелле хӑйӗн типшӗм, чӗтрекен аллине тӑсса.
И недорого? — осведомилась заросшая щетиной синеватая морда, обладатель которой протягивал к портсигару жилистую дрожащую руку.

6 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Майор секретарьтен унӑн хучӗсене пама ыйтрӗ те, лешӗ вӗсене шыранӑ вӑхӑтра урисене тӑсса ларса, хур тӗкӗпе шӑл хушшисене тасатма тытӑнчӗ.
Майор запросил у секретарши его бумаги и в ожидании их сидел, вытянув ноги, сосредоточенно ковыряя во рту зубочисткой.

Вӑрӑсене хӑваласа яма пулӑшас вырӑнне, ӑна чулсем, тимӗр татӑкӗсем тӑсса параҫҫӗ: ме, ҫакӑнпа хытӑрах ҫап, теҫҫӗ, — хӑйсем ҫаплах аякра тӑраҫҫӗ.
Да вместо того, чтобы помочь от воров отбиться, камушки, железки ему протягивают: на, дескать, ударь этим крепче. А сами в сторонке.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑл план — тӑшмана Атӑл тӑрӑхӗнчи ҫеҫен хирсене илӗртсе пырасси, унӑн коммуникацийӗсене тӑсса ярасси, хальхи пек каласан, хӑйӗн базинчен аякка илсе каясси пулать; кайран вара кунтан, хӗвеланӑҫӗнчен тата ҫурҫӗр енчен пырса ҫапса коммуникацисене раз-раз татмалла та, тӑшмана хӑвӑрт кӑна пӗтерсе тӑкмалла.
заманить врага в приволжские степи, да-с, дать ему растянуть свои коммуникации, как говорят теперь, оторваться от баз, а потом вот отсюда, с запада и с севера, раз-раз, коммуникации перерезать и разделаться с ним.

Кресли питӗ кивӗскер пулнӑ, ӑна витнӗ симӗс бархат айӗнчен мучала тухса тӑнӑ, анчах ҫапах та вӑл ларма ҫав тери канлӗ пулнӑ, кӗлеткене пур енчен те тӑп-тӑп ыталаса илнӗ, ҫавӑнпа та Алексей тӳрех ҫурӑмӗпе таянса, ыратнипе ҫунса тӑракан урисене малалла тӑсса ларчӗ.
Из зеленой бархатной обивки вылезло столько мочала, что ее не в силах были скрыть вышитые шерстью дорожки, аккуратно приколотые к сиденью и спинке. Но было оно таким уютным, так ловко и ласково обнимало оно человека со всех сторон, что Алексей тотчас же развалился в нем, блаженно вытянув затекшие, горящие ноги.

Памятник патне ҫитсен вара вӑл хӗвелпе ӑшӑннӑ симӗс сак ҫине ҫав тери тулли кӑмӑлпа ларчӗ те, тӳсме ҫук ыратакан юн анса тулнӑ, чӗнсем ыраттарса пӗтернӗ урисене часрах малалла тӑсса хучӗ.
С каким удовольствием он сел… нет, не сел, а повалился на теплую, разогретую солнцем зеленую скамью недалеко от памятника, повалился и вытянул ноющие, затекшие, натертые ремнями ноги.

Ҫакӑн пек самантра хӑй ирӗкӗпех сана алӑ тӑсса паракан ҫын мӗн тери лӑпкӑ пулмалла!
Какой силой воли должен был обладать человек, чтобы в такой момент по собственному побуждению подать тебе руку!

«Колин» // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Ҫакӑн пек вӑхӑтра, ҫак вилӗ ҫуртра, арестленӗ хыҫҫӑн темиҫе кунтан, ятлаҫнисӗр тата хӗненисӗр пуҫне нимӗн те кӗтмелле мар тӑшман тумне тӑхӑннӑ ҫынна тӗл пуласси, эсӗ ним тӗлли-паллисӗр ҫухаласран, эсӗ ху мӗн курнисене пулас вӑхӑтсем валли парса хӑвармалла тума, хӑвӑн хыҫҫӑн пурӑнма юлакансем валли пӗр самантлӑха та пулин вилӗмрен чӗртмешкӗн ҫырса хӑварма сана пулӑшма аллине тӑсса паракан туса тӗл пуласси — ытла та аван.
Слишком хорошо: здесь, в мертвом доме, через несколько недель после ареста встретить человека в мундире не врага, от которого нечего ждать, кроме ругани и побоев, а человека – друга, протягивающего тебе руку, чтобы ты не сгинул бесследно, чтобы помочь тебе передать в будущее то, что ты видел, на миг воскресить прошлое для тех, кто останется жить после тебя.

Вӑл халӑхӗ ҫавӑн пекскер ӗнтӗ: эсӗ шыва путнӑ чух вӗсем аллисене кӗсьене чиксе тӑраҫҫӗ, анчах та эсӗ хӑвах ҫырана тухма пултарсан, вӗсем сан патналла аллисене тӑсса чупса пыраҫҫӗ.
Такой уж это народ: когда тонешь, они стоят, засунув руки в карманы, а когда тебе удается без их помощи выбраться на берег, они бегут к тебе с протянутой рукой.

IV сыпӑк // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Аллисене хуҫлатнӑ икӗ ҫын йӗри-тавра ҫӳресе хурлӑхлӑ юрра вӑрӑммӑн тӑсса юрлаҫҫӗ: Когда в глазах померкнет свет, И дух покинет плоть…
Два человека со сложенными руками ходят по кругу и протяжными, нестройными голосами тянут грустную песнь: Когда в глазах померкнет свет, И дух покинет плоть…

II сыпӑк // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Юлашкинчен эпӗ мана алӑ тӑсса панине куратӑп, — тӗрме ҫыннисем ман сӑн ҫинче вилӗм тӗсӗ палӑрнине асӑрхаҫҫӗ пулмалла.
Напоследок я еще вижу, как мне протягивают руку, – должно быть, тюремщики заметили печать смерти на моем лице.

— Ан калаҫ! — кӑшкӑрса пӳлеҫҫӗ те ӑна, вӑл аллине тӑсса ман паталла пӗшкӗннӗ чух, аяккалла тӗртсе яраҫҫӗ.
– Молчать! – обрывают ее и торопливо отталкивают, когда она нагибается и протягивает мне руку.

Аллисене хырӑмӗсем ҫине тытнӑ икӗ ҫын чассавнин шурӑ тӗслӗ те авӑнчӑк маччисем айӗнче йывӑррӑн, вӑраххӑн утса, чиркӳри салхуллӑ юрра вӑрӑммӑн тӑсса юрлаҫҫӗ:
Два человека, сложив руки, как на молитве, тяжелой, медленной поступью ходят под белыми сводами склепа и протяжными нестройными голосами поют грустную церковную песнь.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика