Шырав

Шырав ĕçĕ:

тӗксӗм сăмах пирĕн базăра пур.

тӗксӗм (тĕпĕ: тӗксӗм) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Тӗксӗм, хускалман куколка ҫурӑлчӗ те, ун ӑшӗнчен чӗрӗ чун тухрӗ.
Невзрачная, неподвижная куколка лопнула, и появилось живое существо.

«Пирӗннисем» // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Эсэсовецсен кӑвак-симӗс мундирӗсем хушшинче коридорсенче темиҫе тӗксӗм пӑнчӑ палӑрчӗ, вӗсем пирӗн куҫсене тӳрех курӑнчӗҫ: кусем — Чехословаки полицейскийӗсем пулнӑ.
Среди серо-зеленых эсэсовских мундиров в коридорах появилось несколько темных пятен, которые резко бросились нам в глаза: чешские полицейские.

Пусмӑр режимӗ ҫак тӗксӗм те кичем тӗнчере пурӑнакансене те хӑйне майлӑ улӑштарнӑ, кӑшт ҫутӑраххисене тӳрех палӑрмалла тунӑ.
Режим гнета наложил отпечаток и на обитателей этого мрачного мира, и на его фоне светлыми пятнами выделяется все, что есть там человеческого.

Ҫынсем тата II-мӗш марионеткӑсем (Панкрац) // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Фридрих — тӑсланкӑ, ырхан, тӗксӗм сӑнлӑ, хаяр куҫлӑ тата ҫилӗллӗн кулакан субьект.
Фридрих – долговязый, поджарый, смуглолицый субъект со злыми глазами и злой усмешкой.

Манӑн гестаповец // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Чассавни те чассавни мар, тӗрмери камера — ытти ҫӗршер камерӑсем пекскерех: хӑма урай, йывӑр тӗксӗм алӑк…
И склеп уже не склеп, а тюремная камера, как сотни других: дощатый пол, тяжелая темная дверь…

II сыпӑк // Леонид Агаков. Юлиус Фучик. Асаплӑ вилӗм уменхи сӑмах. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1953

Кун хыҫҫӑн шыв хӗрринчи урамри гранит юри хӑйраса якатнӑ пек йӑлтӑртатнӑ, асфальт мрамор тӗслӗ тӗксӗм пӑнчӑсемпе витӗннӗ, ун ҫийӗнчен ҫав тери ырӑ, ӑшӑ нӳрлӗх ҫӗкленсе тӑнӑ, ҫавӑнпа та ҫынсен пуҫӗсене чӳречерен тулалла ытларах кӑларса, ҫав ачаш ҫумӑр айӗнче тытса тӑрас кӑмӑл пулнӑ.
Гранит набережной от этого блестел, как полированный, асфальт покрылся темными мраморными пятнами, и так славно тянуло от него парной влагой, что хотелось высунуться из окна и подставить голову под этот ласковый дождик.

14 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Йывӑҫ тӑррисем шӑнса хытнӑ, кӑвакрах тӗслӗ тӗтӗмпе тӗтре витӗр шурӑ вулӑллӑ хурӑнсемпе юнашарах ылтӑн хыр вуллисем палӑраҫҫӗ, унта та кунта тӗксӗм чӑрӑш тӑррисем виҫкӗтеслӗн шӗвӗрӗлсе курӑнаҫҫӗ.
Белые колонны голых еще берез, вершины которых походили на сизые, застывшие в воздухе дымы, соседствовали с золотыми стволами сосен, а между ними то тут, то там виднелись темные треугольники елей.

18 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ун тӗксӗм ҫуттинче Алексей пӗркеленнӗ питлӗ, вӑрӑм сӑмсаллӑ, хаяр сӑнлӑ пӗчӗк карчӑка курчӗ.
В неровном чадном свете ее Алексей увидел маленькую, сгорбленную старуху с морщинистым длинноносым сердитым лицом.

17 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӑл сӑн тӗксӗм тирпе витӗннӗ пуҫ шӑмми пек курӑннӑ, ун ҫинче кӑтраланса тӑракан шӑртлӑ сухал ӳссе кайнӑ.
Оно напоминало обтянутый темной кожей череп, обросший неопрятной, уже курчавившейся щетиной.

12 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ӳпӗнчӗ те ҫавӑнтах каялла туртӑнчӗ: тӗксӗм шыв тӗкӗрӗ ҫинчен ун ҫине паллас ҫук хӑрушла ҫын сӑнӗ пӑхни курӑнчӗ.
Наклонился – и тотчас же отпрянул: из темного водного зеркала на фоне голубого неба смотрело на него страшное, незнакомое лицо.

Тискер кайӑкӑн салхуллӑ хура куҫӗсем йӑлтӑртатса тӑракан шурӑ юр ҫинче темӗнле тӗксӗм кӗлеткесене курчӗҫ.
Черные печальные глаза зверя увидели на ослепительной чешуе наста темные фигуры.

1 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Таврара, ҫак аялтанах шӑвакан тӗксӗм пӗлӗт айӗнче пурте темӗнле палламалла мар, ют пулнӑ.
Всё вокруг было незнакомым, чужим под этим сумрачным, низким небом.

26 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Вӑл тӗксӗм те хӑрушӑ горизонт ҫинче темиҫе ҫӳллӗ шӗвӗр ҫурт тӑррисене, темиҫе ватӑ йывӑҫ тата чугун ҫул ҫинчи водокачка мӗлкине курчӗ.
Он увидел мутный, зловещий горизонт и над ним несколько высоких остроконечных крыш, несколько старых деревьев и силуэт железнодорожной водокачки.

25 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Автоматне ҫӗкленӗ каҫхи тӗксӗм сӑнлӑ часовой капитан Енакиевӑн ҫулне пӳлчӗ, анчах хӑйсен батарейин командирне палласан каялла чакса хытса тӑчӗ.
Часовой с поднятым автоматом и смутным лицом, на котором ещё лежала ночная тень, преградил капитану Енакиеву дорогу, но, узнав своего командира батареи, отступил в сторону и застыл.

22 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Батарейӑн огневой позицийӗ темӗн пысӑкӑш улмуҫҫи садӗнче, кӑвак чултан купаласа тунӑ питӗ вӑрӑм та тӗксӗм хӳме хыҫӗнче пулнӑ.
Огневая позиция батареи была разбита на площади громадного яблоневого сада за очень длинной и скучной стеной, сложенной из бурого плитняка.

Тул халӗ кӑна ҫутӑлма пуҫланӑ, йӗри-тавра тӗксӗм пулнӑ, тӗтре мӑкӑрланнӑ.
Светать только ещё начинало, вокруг было серо, туманно.

Татти-сыпписӗр, пӗрин хыҫҫӑн тепри, е икшерӗн те виҫшерӗн пӗр харӑс снарядсем сӑртӑн леш еннелле, Германие, пӗлӗчӗ те вырӑссенни пек мар, темӗнле йӗрӗнмелле, тӗксӗм тимӗр евӗрлӗ, уйрӑмах нимӗҫсен пӗлӗчӗ пек курӑннӑ ҫӗрелле вӗҫсе кайрӗҫ.
Беспрерывно, один за другим, а то и по два и по три сразу, с утихающим шумом уносились снаряды за гребень высотки, в Германию, туда, где небо казалось уже не русским, а каким-то отвратительным, тускло-металлическим, искусственным, немецким небом.

21 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Кунтан оруди хуҫалӑхӗсӗр, маскировка тума лартнӑ чӑрӑшсемсӗр, кӗрхи тӗксӗм пӗлӗт касса татнӑ ҫывӑхри сӑрт хӗррисӗр пуҫне нимӗн те курӑнман.
Здесь ничего не было видно, кроме орудийного хозяйства, ёлочек маскировки и склона холма, близко обрезанного серым, осенним небом.

20 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Ҫавна пула унӑн тӗксӗм янахӗсем тата ытларах палӑракан пулса тӑчӗҫ.
Отчего тёмные его скулы обозначились ещё резче.

13 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Шурлӑхсем ҫине кӑвакрах тӗксӗм шурӑмпуҫ ҫути ҫапнӑ.
Тёмный поздний рассвет чуть брезжил над болотами.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика