Шырав

помещик

помещик

Чжан Цин-юана ҫав каҫах ӗҫ повинноҫне тытса янӑ, помещик ҫыннисем ҫул ҫинче ӑна хӑваласа ҫитнӗ те, японецсемпе калаҫса татӑлнӑ хыҫҫӑн, пӑвса вӗлернӗ.
В тот же вечер этого Чжан Цин-юаня отправили отбывать трудовую повинность, а по дороге подосланные помещиком убийцы, договорившись с японцами, задушили его.

Чжан Цзин-сян туйине ҫӗклеме ҫеҫ ӗлкӗрнӗччӗ, помещик ҫӗре персе анчӗ.
Едва Чжан Цзин-сян занес палку, как помещик рухнул на землю.

Хресчен помещик патнех пычӗ, ун ҫине вӑрахчен ҫилӗллӗн пӑхса тӑчӗ, унтан халӑх енне ҫаврӑнчӗ; ку ҫын Чжан Цзин-сян пулнине палласа илчӗҫ.
Крестьянин вплотную подошел к помещику, посмотрел на него долгим, ненавидящим взглядом, и, когда повернулся, все узнали Чжан Цзин-сяна.

Помещик тӑванӗсем кан ҫинче лараҫҫӗ.
Родственники помещика сидели на кане.

Вӗсенчен пӗри шӑхӑрса ячӗ те помещик ҫурчӗ патнелле чупрӗ.
Один из них засвистел и бросился к дому помещика.

— Тӑхта-ха хӗнеме, — урса кайнине аран-аран тытса чарса, ҫухӑрчӗ помещик.
— Подожди бить, — сдерживая бешенство, прохрипел помещик.

Помещик чупса пырса ӑна аллинчен ярса тытрӗ.
Помещик выскочил и схватил его за руку:

Пӗррехинче, ҫурҫӗр иртсен, ыйхи вӗҫнӗ помещик хӑйӗн пысӑк картишӗ тӑрӑх уткаласа ҫӳрерӗ.
Как-то после полуночи, когда измученный страхом и бессонницей помещик бродил по своему большому двору.

Хресченсен союзӗ помещик юлашки япалисене тартма хатӗрленни ҫинчен те унранах пӗлчӗ.
От него крестьянский союз узнал и о намерении помещика вывезти оставшиеся вещи.

Пӗлтӗр вӑл Хань Лао-лю патӗнчен кайма та шутланӑ, анчах помещик ӑна яман:
Наконец в прошлом году пастушок решил уйти от Хань Лао-лю, но помещик заявил ему:

Помещик, унпа пӗр ҫул пурӑннӑ хыҫҫӑн, ӑна хаклӑ хакпа публичнӑй ҫурта сутса янӑ.
Помещик, прожив с ней около года, выгодно продал ее в публичный дом.

Помещик хресченсен союзӗ массӑллӑ организаци пулса тӑнине, Хань Лао-лю хӑйӗн хӳрешкисемпе ҫав массӑсен тыткӑнӗнче пулнине курман.
Помещик не видел того, что крестьянский союз стал массовой организацией, а он, Хань Лао-лю, со всеми своими явными и тайными приспешниками оказался пленником этих масс.

«Ҫук, центральнӑй правительствӑн ҫарӗсем килмеҫҫӗ, пулӑшу ниҫтан та кӗтмелли ҫук. Мӗн те пулин тӑвас пулать» — тесе шутланӑ вилмелле хуйхӑ-суйхӑ ернӗ помещик.
«Нет, войска центрального правительства не придут, помощи ждать неоткуда. Надо на что-то решаться», — думал помещик, охваченный смертельной тоской.