Шырав

Шырав ĕçĕ:

япӑх сăмах пирĕн базăра пур.

япӑх (тĕпĕ: япӑх) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

— Эпӗ халь йӗрсе яман пулсан, эсир паян та япӑх ҫывӑрнӑ пулӑттӑрччӗ.
— Если б я не заплакала теперь, вы бы и сегодня дурно спали.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Эпе ахаль те япӑх ҫывӑрнӑ, Ольга; эпӗ ҫӗрле тертленсе пӗтрӗм…
— Я и так дурно спал, Ольга; я измучился ночь…

Эпӗ ӗнер кунта килме пултараймарӑм: пирӗн пата сасартӑк хӑнасем килчӗҫ, анчах эсир мана кӗтсе тертленессе пӗлсе тӑтӑм, тен, япӑх ҫывӑрнӑ пулӑттӑр…
Мне вчера нельзя было прийти сюда: к нам вдруг приехали гости, но я знала, что вы измучились бы, ожидая меня, может быть, дурно бы спали: я пришла, потому что не хотела вашего мученья…

Япӑх пулать мана.
Худо будет мне.

Ӗнер хулара, япӑх хупахра ҫӗр каҫрӑм, саланмасӑр ҫывӑрнӑ, атӑсене ҫеҫ хывнӑ, Захар та пулмарӗ — ҫаксем йӑлтах Ольга хушнине тунипе пулнӑ вӗт!
Вчера ночевал в городе, в дрянном трактире, одетый, только сапоги снял, и Захара не было — все по милости ее поручений!

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга япӑх хӗр мар, ун чӗрине уссисемпе кӑтӑклаймӑн, хӑлхине хӗҫ сассипе килентереймӗн, тейӗпӗр; анчах вара урӑххи кирлӗ…
Положим, Ольга не дюжинная девушка, у которой сердце можно пощекотать усами, тронуть слух звуком сабли; но ведь тогда надо другое…

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Юлашкинчен, ҫавӑн пек инкек — хавхалану килсе тухсан — ку ӗнтӗ чӑтма ҫук япӑх тӑвалла ҫул ҫине тухнӑ пек; ҫак ҫул ҫинче лашасем те ӳкеҫҫӗ, юланутҫӑ та халтан каять; тӑван ял та ҫывӑхрах ӗнтӗ: ӑна куҫран ҫухатмалла мар, хӑвӑртрах, хӑвӑртрах хӑрушӑ вырӑнтан хӑтӑлса тухмалла…
Наконец, если и постигнет такое несчастие — страсть, так это все равно, как случается попасть на избитую, гористую, несносную дорогу, по которой и лошади падают, и седок изнемогает, а уж родное село в виду: не надо выпускать из глаз и скорей, скорей выбираться из опасного места…

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Эсир пытарасшӑн пултӑр пулсан та, куҫҫульне асӑрхарӑм; ку вӑл арҫынсен япӑх палли — хӑй чӗринчен вӑтанасси.
— Слезы, хотя вы и скрывали их; это дурная черта у мужчин — стыдиться своего сердца.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Манӑн тус ним пытармасӑр каланине пула май пур, ку — вӑл мана япӑх пулӑшни пулать!..
— Благодаря откровенности моего друга — плохая услуга с его стороны!..

— Эсир япӑх юрлас пулсан! — айванла астутарчӗ Обломов.
— А если вы дурно поете! — наивно заметил Обломов.

«Мӗншӗн-ха вӑл ман ҫине ӗнер ҫав териех тинкерсе пӑхрӗ? — шухӑшларӗ Обломов — Андей ӑна чӑлхасемпе кӗпе ҫинчен каламан-ха тесе, турра асӑнать, хӑй манпа туслӑ пулни ҫинчен, эпир мӗнле ӳсни, вӗренни ҫинчен, пирӗн пурнӑҫра мӗн лайӑххи пулнӑ, ҫавсем ҫинчен йӑлтах каласа кӑтартнӑ, ҫав хушӑрах (акӑ ҫакна та каласа панӑ), Обломов мӗнле телейсӗр, ҫынсем ҫителӗксӗр пулӑшнипе унӑн мӗнпур ырӑ кӑмӑлӗ тӗп пулнине, пурнӑҫӗ епле япӑх иртсе пынине тата…»
«Что это она вчера смотрела так пристально на меня? — думал Обломов. — Андрей божится, что о чулках и о рубашке еще не говорил, а говорил о дружбе своей ко мне, о том, как мы росли, учились, — все, что было хорошего, и между тем (и это рассказал), как несчастлив Обломов, как гибнет все доброе от недостатка участия, деятельности, как слабо мерцает жизнь и как…»

Темиҫе япӑх картинӑна, чухӑн артистсене пулӑшакан темле ҫын ирӗксӗрлесе панӑскерсене, пӳлӗмрен кӑларса пӑрахма хушрӗ, тахҫантанпах сирмен чӳрече каррисене хӑй майларӗ, Анисьйӑна чӗнсе кӗртсе чӳрече кантӑкӗсене шӑлса тасатма хушрӗ, эрешмен картисене шӑлса тухрӗ, унтан айккӑн выртрӗ те пӗр сехет пек Ольга ҫинчен шухӑшларӗ.
Он велел вынести вон несколько дрянных картин, которые навязал ему какой-то покровитель бедных артистов; сам поправил штору, которая давно не поднималась, позвал Анисью и велел протереть окна, смахнул паутину, а потом лег на бок и продумал с час — об Ольге.

Тухтӑр мӗн каланине илтесчӗ санӑн: «Ют патшалӑха кайӑр, унсӑрӑн япӑх пулӗ: паралич ҫапма пултарать», тет.
Ты послушал бы, что давеча доктор сказал: «За границу, говорит, ступайте, а то плохо: удар может быть».

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ой, ҫук, япӑх, Андрей тӑванӑм, — ассӑн сывласа каларӗ Обломов: — мӗн сывлӑхӗ!
— Ох, нет, плохо, брат Андрей, — вздохнув, сказал Обломов, — какое здоровье!

Хуйха та, савӑнӑҫа та вӑл хӑйӗн алли-урине пӑхӑнтарнӑ пек пӑхӑнтарнӑ, япӑх е лайӑх ҫанталӑкра хӑйне мӗнле тыткаланӑ пек тыткалать, тейӗн.
Кажется, и печалями и радостями он управлял, как движением рук, как шагами ног или как обращался с дурной и хорошей погодой.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тем пысӑкӑш кукӑль пӗҫереҫҫӗ, ӑна господасем хӑйсем тепӗр кунне те ҫиеҫҫӗ; виҫҫӗмӗш кунне кукӑле хӗрсен пӳлӗмне леҫеҫҫӗ; кукӑль эрнекунччен пырать, вара хытса кайнӑскер, типӗ, ӑшӗсӗр-мӗнсӗр юлнӑскер, уйрӑммӑн кӑмалласа панӑ парне вырӑнне Антипа лекет; вӑл вара сӑх-сӑхса илсе, чулланса кайнӑ ҫак тутлӑ япалана ҫатӑртаттарса ҫисе ярать, археолог пин ҫул каяллахи мӗнле те пулин савӑт ванчӑкӗнчен япӑх эрехе киленсе ӗҫнӗ пек, вӑл та, кукӑльне ҫининчен ытларах, ку господасен кукӑлӗ пулнине пӗлсе тӑнипе киленет.
Пекли исполинский пирог, который сами господа ели еще на другой день; на третий и четвертый день остатки поступали в девичью; пирог доживал до пятницы, так что один совсем черствый конец, без всякой начинки, доставался, в виде особой милости, Антипу, который, перекрестясь, с треском неустрашимо разрушал эту любопытную окаменелость, наслаждаясь более сознанием, что это господский пирог, нежели самым пирогом, как археолог, с наслаждением пьющий дрянное вино из черепка какой-нибудь тысячелетней посуды.

— Эсӗ ытти ҫын тени вӑл — ҫӗтӗк-ҫатӑк, хытӑ кӑмӑллӑ, тӗттӗм ҫын, вӑл япӑх, чухӑн, чартак ҫинче пурӑнать; ҫывӑрасса та ӑҫта та пулин тулта кӗҫҫе ҫинче ҫывӑрать; мӗн пултӑр-ха ӑна?
— Другой — кого ты разумеешь — есть голь окаянная, грубый, необразованный человек, живет грязно, бедно, на чердаке; он и выспится себе на войлоке где-нибудь на дворе. Что этакому сделается?

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Япӑх, тухтӑр.
— Плохо, доктор.

Эсӗ пӗрмай япӑх апат ҫитеретӗн мана, ак халӗ паян мӗнле апат пӗҫерме хушнине пӗлетӗп.
Ты все дрянью кормишь меня, так я вот узнаю, что-то ты велел готовить сегодня.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ҫичӗ-сакӑр пинччӗ пулас… ҫырса пыманни япӑх!
— Кажется, тысяч семь, восемь… худо не записывать!

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика