Шырав

Шырав ĕçĕ:

темӗн (тĕпĕ: те) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Капитан Енакиев Ковалев ҫине темӗн ҫинчен ыйтнӑ пек пӑхрӗ.
Капитан Енакиев вопросительно посмотрел на Ковалёва.

23 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

— Ҫапла ҫав, Германире, — терӗ капитан Енакиев салхуллӑрах сасӑпа, ҫав темӗн пысӑкӑш кичем сада куҫӗпе пӑхса ҫавӑрӑнса.
– Да, в Германии, – рассеянно сказал капитан Енакиев, рассматривая этот громадный скучный сад.

22 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Батарейӑн огневой позицийӗ темӗн пысӑкӑш улмуҫҫи садӗнче, кӑвак чултан купаласа тунӑ питӗ вӑрӑм та тӗксӗм хӳме хыҫӗнче пулнӑ.
Огневая позиция батареи была разбита на площади громадного яблоневого сада за очень длинной и скучной стеной, сложенной из бурого плитняка.

Вара ҫак хӑватлӑ, темӗн пысӑкӑш турра хӑй шухӑшӗнче тӗтре витӗр курнӑ пек туйса, Ваня ҫав турӑ калакан пӗртен-пӗр сӑмаха илтсе тӑнӑ, вӑл сӑмах — оруди пулнӑ.
И, смутно представляя себе этого могущественного громадного бога, Ваня ясно слышал единственное слово, которое говорил этот бог: «орудие».

20 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Анчах ун вырӑнне вӗсен темӗн пысӑкӑш эмалированнӑй кастрюль пулнӑ, унпа вӗсем тӗлӗнмелле тутлӑ каҫхи апат пӗҫернӗ.
Но зато они владели превосходной громадной эмалированной кастрюлей, в которой приготовляли себе сами необыкновенно вкусные ужины.

Вӗсем черетлӗн унӑн ҫурӑмне мунчалапа сӑтӑрчӗҫ, унӑн пӗтӗм ӳт-пӳне тутлӑ супӑнь кӑпӑкӗпе кӑпӑкларӗҫ, вӗсем ун ҫине темӗн пысӑкӗш консерва банкинчен вӗри шыв ячӗҫ, унтан яка тенкел ҫине выртарса икӗ милӗкпе пӗр харӑс ҫапрӗҫ, — ҫакӑн чухне вӗсем йывӑҫран тунӑ вылямалли «мужикпе упа» текен япала пек курӑнчӗҫ, уйрӑмах ҫарамас Горбунов ҫӑкаран касса тунӑ упа евӗрле курӑнчӗ.
Они по очереди тёрли ему спину рогожной мочалой, они покрывали его тело душистой мыльной пеной, они обливали его горячей водой из громадной консервной банки, они клали его на скользкую лавку и шлёпали его в два веника, очень напоминая при этом кустарную деревянную игрушку «мужик и медведь», причём в особенности напоминал медведя голый Горбунов, весь как бы грубо сработанный долотом из липы.

18 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Разведчиксем пек пулма тӑрӑшса, вӑл тата хӑй темӗн сӑнанӑ.
Подражая разведчикам, он вёл самостоятельные наблюдения.

14 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Ҫав самантрах вӗсене ӗҫ мӗнле пулнине пур енчен те, кӑтартса паракан тӗрлӗрен вак паллӑсем темӗн чухле курӑнчӗҫ.
И тотчас множество мелких и даже мельчайших подробностей сразу со всех сторон бросились им в глаза.

Тӗтре витӗр вӑл темӗн пысӑкӑш курӑнать.
В тумане он казался громадным и призрачным.

— Ваня-а-а! — кӑшкӑрнӑ Биденко, хӑйӗн темӗн пысӑкӑш аллисене ҫӑварӗ патне тытса.
– Ваня-а-а! – крикнул Биденко, приложив громадные руки ко рту.

7 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Халӗ ҫав шавра ҫӗнӗ, васкавлӑ сасӑсем илтӗнчӗҫ —авиабомбӑсем ҫав тери хытӑ кӗмсӗртетрӗҫ, вӗсем таҫта пӗр вырӑна, пӗр купана йӑтӑнса анчӗҫ, чӗтӗрекен ҫӗре темӗн пысӑкӑш мӑлатуксемпе ҫапнӑ пекех туйӑнчӗ.
Среди них послышался новый, поспешный, как казалось, беспорядочный грохот авиабомб, которые всё сваливались и сваливались куда-то в кучу, в одно место, как бы молотя по вздрагивающей земле чудовищными кувалдами.

4-мӗш сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Виҫӗ ҫул хушши кӗлӗмҫӗ пулса, темӗн тӗрлӗ кӳрентерӳсене тӳссе, пӗрмай хӑраса, пӑлханса, чун-чӗре пуш-пушах пулнине тӳссе пурӑнни иртсе кайнине те ӗненес килмен унӑн.
Ему не верилось, что позади были три года нищеты, унижения, постоянного гнетущего страха, ужасной душевной подавленности и пустоты.

Этем сӑн-сӑпатне ҫухатнӑ, ҫӳҫӗ темӗн тӑршшӗ ӳснӗ.
Совсем одичал, зарос волосами.

3 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Ҫав хырӑн пӗр турачӗ тӗлӗнмелле ҫывӑхарса, темӗн пысӑкӗш йӗпписемпе тата икӗ темӗн пысӑкӗш икеллисемпе куҫа кӗрсе каяссӑнах туйӑннӑ.
Даже один сук этой сосны, чудовищно приближенный, прямо-таки лез в глаза громадными кистями игл и двумя громадными шишками.

Пӗр вырӑнта, тӗтреллӗ уйӑх ҫуталнӑ уҫланкӑра, сапаланса выртакан йывӑҫсем хушшинче разведчиксем авиабомба ҫурӑлнипе пулнӑ темӗн пысӑкӗш воронкӑна курнӑ.
В одном месте на полянке, озарённой дымным лунным светом, разведчики увидели среди раскиданных во все стороны деревьев громадную воронку от авиабомбы.

1 сыпӑк // Леонид Агаков. Валентин Катаев. Полк ывӑлӗ. Повесть. Леонид Агаков куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1948

Пӗтӗмӗшпе илсе каласан, кунта юмахри пек илемлӗ пулнӑ; ҫавӑн пек илем вырӑс ҫыннин чӗришӗн чӑнах ҫав тери ҫывӑх та хаклӑ, вӑл тӗрлӗрен асаилӳсем ҫуратать: акӑ Иван-патша кашкӑр ҫинче утланса пырать, Иван-патши пуҫӗ ҫинчи пӗчӗкҫеҫ ҫӗлӗкне чалӑшшӑн лартнӑ, хӗвне вут-кайӑкӑн тӗкне тутӑрпа чӗркесе чикнӗ; ак тата арҫурин темӗн пысӑкӗш ҫӑмламас урисем; акӑ чӑх урисем ҫинче тӑракан юмахри пӗчӗк пӳрт аса килет, — тата, тата темӗн те пӗр!
В общем, это было красиво той древней, дивной красотой, которая всегда так много говорит русскому сердцу и заставляет воображение рисовать сказочные картины: Серого волка, несущего Ивана-царевича в маленькой шапочке набекрень и с пером Жар-птицы в платке за пазухой, огромные мшистые лапы лешего, избушку на курьих ножках – да мало ли ещё что!

Уйӑх ҫуттинче пӗрре темӗн пысӑкӗш чӑрӑшӑн хуп-хура, нумай хутлӑ ҫурт евӗрлӗ мӗлки курӑннӑ, тепре сасартӑк пӗр ӗрет илемле шурӑ хурӑнсем палӑрнӑ, унтан уҫланкӑра, татӑк-татӑк пӗлӗт ҫинче уйӑх ҫуттипе шуралнӑ ӑвӑссен ҫара тураттисем усӑнса тӑна.
То в полосе лунного света показывался непроницаемо чёрный силуэт громадной ели, похожий на многоэтажный терем; то вдруг в отдалении появлялась белая колоннада берёз; то на прогалине, на фоне белого, лунного неба, распавшегося на куски, как простокваша, тонко рисовались голые ветки осин, уныло окружённые радужным сиянием.

Темӗн те.
Много чего.

Виҫҫӗмӗш курӑну // Владислав Николаев. Килти архив

Юрать, юрать, сире хальхи ҫамрӑксене вӑрҫма ҫеҫ хуш, темӗн те — этемлӗхӗн мӗнпур синкерне — аса илетӗр (тухса каять).
Ладно, ладно, только дай вам волю молодешь ругать, все припомните, все земные грехи припишете (уходит).

Пӗрремӗш курӑну // Владислав Николаев. Килти архив

Юрий Михайлович авторсемпе вӗсене икӗ ушкӑна пайласа («пирӗннисем» тата «юттисем») ӗҫлени пӗрле тумалли ӗҫре темӗн чухлӗ чӑрмав кӳчӗ, темӗн чухлӗ такӑнтарчӗ.
Куҫарса пулӑш

Чӑваш орфографийӗн хуҫисем камсем? // Галина Абрамова. Хыпар, 2017.07.21

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика