Шырав

Шырав ĕçĕ:

Лопухов (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Лопухов мӗн тумаллине пӗлмерӗ, — тахҫантанпах кун пеккине курманччӗ-ха вӑл.
С давнего времени это был первый случай, когда Лопухов не знал, что ему делать.

II // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Унӑн пуҫ ҫаврӑнса кайрӗ, вӗсем Жюлипе кӑшкӑрашма, шавлама, кӗрлеме пуҫларӗҫ; Жюли Верочкӑна чӗпӗтсе илчӗ, вырӑнӗнчен сиксе тӑрса чупса кайрӗ, Верочка ун хыҫҫӑн чупрӗ; пӳлӗмсем тӑрӑх чупса ҫӳрерӗҫ, пукансем урлӑ сике-сике каҫрӗҫ; Лопухов кулса ларчӗ.
У нее закружилась голова, подняли они с Жюли крик, шум, гам; Жюли ущипнула Верочку, вскочила, побежала, Верочка за нею: беготня по комнатам, прыганье по стульям; Лопухов сидел и смеялся.

Шӑп ҫав вӑхӑтра Лопухов кӗчӗ.
Но вошел Лопухов.

Тепӗр кун Лопухов полици ведомоҫӗсен кантурне «Вера Павловна Лопухова хӑй хакӗпе хӗрарӑм платьисем, кӗпе-йӗм т. ыт. те ҫӗлеме заказсем илет», текен пӗлтерӳ кайса пачӗ.
На другой день Лопухов отнес в контору «Полицейских ведомостей» объявление, что «Вера Павловна Лопухова принимает заказы на шитье дамских платьев, белья» и т. д., «по сходным ценам» и проч.

Лопухов арӑмӗн планӗнче тӳрлетмелли нимӗн те тупаймарӗ.
Лопухов не нашел ничего поправить в плане жены.

Ну, эпӗ те коридора тухрӑм, пукан ҫине тӑтӑм та кантӑк витӗр Лопухов пӳлӗмне пӑхатӑп.
Ну, и я в коридор вышла, стала на стул, гляжу в его-то комнату через стекло.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Лопухов каласа пӗтерсен, Марья Алексевна ун пек пуҫкасаканпа калаҫни пустуях пулнине курчӗ, ҫавӑнпа тӳрех туйӑмӗсем ҫинчен калама тытӑнчӗ, Верочка пирӗнпе килӗшмесӗрех качча тухнӑшӑн кӳрентӗм, мӗншӗн тесен ҫакӑ вӑл амӑшӗн чӗрине питӗ ыраттарать, терӗ; сӑмах амӑшӗн туйӑмӗпе кӳренӗвӗ ҫинчен пуҫлансан, вӗсем иккӗшӗ те кун ҫинчен шарламасӑр иртсе кайма юраман пирки ҫеҫ калаҫрӗҫ, мӗншӗн тесен йӗрки ҫапла хушать; йӗрке хушнӑ пек калаҫкаласа илчӗҫ — Марья Алексевна: эпӗ хӗре юратакан амӑшӗ, ҫавӑнпа кӳрентӗм, терӗ, — Лопухов: юратакан амӑшӗ пулсан, кӳренмесен те пултарать» терӗ; йӗрке хушнӑ тӑрӑх туйӑмсем ҫинчен ҫителӗклӗ калаҫса илнӗ хыҫҫӑн йӗрке хушнипех тепӗр пункт ҫине куҫрӗҫ, эпир хӗрӗмӗре яланах телей суннӑ, терӗҫ, — ку пӗр енчен, тепӗр енчен вара, ку иккӗленмелли япала мар, терӗҫ; ку тӗлӗшпе те ҫителӗклӗ калаҫнӑ хыҫҫӑн сывпуллашма пуҫларӗҫ, йӗрке мӗн чухлӗ хушнӑ, ҫавӑн чухлӗ сывпуллашрӗҫ, вара ҫапла калаҫса татӑлчӗҫ: Лопухов, амӑшӗн чӗри ыратнине ӑнланса, Марья Алексевнӑна хӗрӗпе халех тӗл ан пултӑр тесе ыйтать, мӗншӗн тесен ку вӑл халӗ амӑшӗшӗн йывӑр пулнӑ пулӗччӗ; Марья Алексевна часах акӑ Верочка телейлӗ пурӑнма пуҫлани ҫинчен илтӗ, — вӑл Верочкӑна телей суннисӗр пуҫне урӑх нихҫан та нимӗн те сунман, — вара унӑн чӗри лӑпланӗ, ҫапла вара хӗрӗпе тӗл пулсан кӳренмӗ.
Когда Лопухов кончил, то Марья Алексевна видела, что с таким разбойником нечего говорить, и потому прямо стала говорить о чувствах, что она была огорчена, собственно, тем, что Верочка вышла замуж, не испросивши согласия родительского, потому что это для материнского сердца очень больно; ну, а когда дело пошло о материнских чувствах и огорчениях, то, натурально, разговор стал представлять для обеих сторон более только тот интерес, что, дескать, нельзя же не говорить и об этом, так приличие требует; удовлетворили приличию, поговорили, — Марья Алексевна, что она, как любящая мать, была огорчена, — Лопухов, что она, как любящая мать, может и не огорчаться; когда же исполнили меру приличия надлежащею длиною рассуждений о чувствах, перешли к другому пункту, требуемому приличием, что мы всегда желали своей дочери счастья, — с одной стороны, а с другой стороны отвечалось, что это, конечно, вещь несомненная; когда разговор был доведен до приличной длины и по этому пункту, стали прощаться, тоже с объяснениями такой длины, какая требуется благородным приличием, и результатом всего оказалось, что Лопухов, понимая расстройство материнского сердца, не просит Марью Алексевну теперь же дать дочери позволения видеться с нею, потому что теперь это, быть может, было бы еще тяжело для материнского сердца, а что вот Марья Алексевна будет слышать, что Верочка живет счастливо, в чем, конечно, всегда и состояло единственное желание Марьи Алексевны, и тогда материнское сердце ее совершенно успокоится, стало быть, тогда она будет в состоянии видеться с дочерью не огорчаясь.

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Лопухов ҫапла тата ҫакӑн пекрех каларӗ, каласса вара ҫур сехет ытла питӗ тӗплӗн каларӗ.
Вот Лопухов так говорил, и прочее в этом роде, и говорил он обстоятельно битых полчаса.

Лопухов Павел Константинычпа таврӑнчӗ, — ларчӗҫ; Лопухов Марья Алексевнӑна хӑйӗн сӑмахне итлеме ыйтрӗ, эсир кайран калаҫӑр, терӗ те калама пуҫларӗ, Марья Алексевна ӑна пӳлме хӑтланнӑ чухне Лопухов сассине вӑйлӑ хӑпартса калаҫрӗ, хӑйӗн сӑмахне каласа пӗтерчӗ, вӗсене уйӑрма ҫуккине ӑнлантарса пачӗ, мӗншӗн тесен Сторешниковпа нимӗн те пулмассине эсир хӑвӑр та пӗлетӗр, ҫавӑнпа вара эсир хӑвӑра хӑвӑр чӑрмантарни те кӑлӑхах пулать, тепӗр тесен, хӑвӑрӑн кӑмӑлӑр: укҫа ытлашши пулсан, хӑтланса пӑхма та пултаратӑр: э, мӗнех ҫав, кӳренмелли те ҫук, мӗншӗн тесен Верочка нихҫан та Сторешникова качча тухасшӑн пулман, апла пулсан, ку ӗҫ нихҫан та пурнӑҫланма пултарас ӗҫ пулман, кӑна эсир, Марья Алексевна, хӑвӑр та куртӑр ӗнтӗ, хӗре вара, кирек мӗнле пулсан та, качча парас пулатех, ку ӗҫ вара ашшӗ-амӑшӗшӗн яланах убыткӑллӑ; парне парас пулать тата туй хӑй те хакла ларать, чи кирли вара парне ӗнтӗ: апла пулсан, Марья Алексевнӑпа Павел Константиныч, тӑкак тумасӑр качча тухнӑшӑн хӗре тав тумалла сирӗн!
Лопухов возвратился с Павлом Константинычем, — сели; Лопухов попросил ее слушать, пока он доскажет то, что начнет, а ее речь будет впереди, и начал говорить, сильно возвышая голос, когда она пробовала перебивать его, и благополучно довел до конца свою речь, которая состояла в том, что развенчать их нельзя, потому дело со Сторешниковым — дело пропащее, как вы сами знаете, стало быть, и утруждать себя вам будет напрасно, а впрочем, как хотите: коли лишние деньги есть, то даже советую попробовать: да что, и огорчаться-то не из чего, потому что ведь Верочка никогда не хотела идти за Сторешникова, стало быть, это дело всегда было несбыточное, как вы и сами видели, Марья Алексевна, а девушку во всяком случае надобно отдавать замуж, а это дело вообще убыточное для родителей: надобно приданое, да и свадьба сама по себе много денег стоит, а главное, приданое; стало быть, еще надобно вам, Марья Алексевна и Павел Константиныч, благодарить дочь, что она вышла замуж без всяких убытков для вас!

Марья Алексевна каллех кӑшкӑрса ярасшӑнчӗ, анчах Лопухов каллех: «Ну, лӑпкӑн калаҫаймастӑр пулсан, эпир каятпӑр», тесе пӳлсе хучӗ.
Марья Алексевна было опять готовилась закричать, но Лопухов опять перебил: — Ну, не можете говорить спокойно, так мы уходим.

Лопухов, Павел Константиныча зал алӑкӗ патнелле ҫитерсен, чарӑнчӗ, ҫаврӑнчӗ те: «Тепӗр тесен, Марья Алексевна, сирӗнпе те халех калаҫӑп, анчах ӗҫ ҫинчен лӑпкӑрах калаҫас пулать вӗт», терӗ.
Довел Лопухов Павла Константиныча до дверей зала, тут остановился, обернулся и сказал — А то, Марья Алексевна, теперь же и с вами буду говорить; только ведь о деле надобно говорить спокойно.

Анчах «путсӗр» тес вырӑнне вӑл «пут…» теме ҫеҫ ӗлкӗрчӗ, мӗншӗн тесен Лопухов питӗ хыттӑн: «Эпӗ эсир ятлаҫнине итлеместӗп, эпӗ ӗҫ ҫинчен калаҫма килтӗм. Ҫилленнипе эсир лӑпкӑн калаҫма пултараймастӑр пулсан, эпир Павел Константинычпа иксӗмӗр калаҫӑпӑр, эсир, Марья Алексевна, хӑвӑр лӑплансан, пире чӗнме Федьӑна е Матренӑна ярар», — терӗ, ҫакна каланӑ май Павел Константиныча залран ун кабинетне ҫавӑтса кӗчӗ, калаҫасса питӗ хытӑ калаҫрӗ, темле кӑшкӑрсан та, унран хытӑрах калаҫаймӑн, ҫавӑнпа Марья Алексевнӑн ятлаҫма чарӑнмалла пулчӗ.
Но вместо слова «негодницу» успело выговориться только «него…», потому что Лопухов сказал очень громко: «Вашей брани я слушать не стану, я пришел говорить о деле. Вы сердитесь и не можете говорить спокойно, так мы поговорим одни, с Павлом Константинычем, а вы, Марья Алексевна, пришлите Федю или Матрену позвать нас, когда успокоитесь», — и, говоря это, уже вел Павла Константиныча из залы в его кабинет, а говорил так громко, что перекричать его не было возможности, а потому и пришлось остановиться в своей речи.

Лопухов килчӗ те: эпир Верочкӑпа иксӗмӗр сире, Марья Алексевнӑпа Павел Константиныч, сирӗнпе килӗшмесӗрех… мӗн тунӑшӑн каҫарма ыйтатпӑр, — терӗ.
Пришел Лопухов и начал в том слоге, что мы с Верочкою просим вас, Марья Алексевна и Павел Константиныч, извинить нас, что без вашего согласия…

Лопухова Марья Алексевна, Верочка хӑйӗн япалисен списокне туса парса, Лопухов вӗсене ыйтасса кӗтрӗ, ылтӑн япаласемпе ытти япаласенчен нимӗн те памастӑп тесе ҫирӗппӗн шутларӗ, платьесенчен чаплах мар тӑватӑ платьине тата аялти кӗписенчен кивӗреххисене темиҫе кӗпе пама шутларӗ: нимӗн те памасассӑн — юрамасть, ырӑ кӑмӑллӑ та ҫепӗҫ пулмалли йӗрке ун пек тума хушмасть, Марья Алексевна вара ырӑ кӑмӑллӑ та ҫепӗҫ пулмалли йӗркерен нихҫан та тухман.
По этому вопросу реального направления Марья Алексевна ждала, что Верочка даст Лопухову список своих вещей, чтобы требовать их, и твердо решилась из золотых и других таких вещей не давать ничего, из платьев дать четыре, которые попроще, и дать несколько белья, которое побольше изношено: ничего не дать нельзя, благородное приличие не дозволяет, а Марья Алексевна всегда строго соблюдала благородное приличие.

Чи лайӑххи вӑл акӑ мӗн: икӗ дворнике кухньӑра пытантарас та вара паллӑ парсанах вӗсем Лопухов ҫине ыткӑнаҫҫӗ, ӑна хӗнесе тӑкаҫҫӗ.
Самый чувствительный состоял в том, чтобы спрятать на кухне двух дворников, — они бросятся на Лопухова по данному сигналу и исколотят его.

Каҫхине Лопухов хӑйсем патне пырсан унпа мӗн тӑвасси ҫинчен Марья Алексевна пуҫӗнче темиҫе тӗрлӗ шухӑш та ҫуралчӗ.
У Марьи Алексевны было в мыслях несколько проектов о том, как поступить с Лопуховым, когда он явится вечером.

Хваттер шыраса тупнӑ кун, — хваттерӗ, чӑнах та, питӗ лайӑх ӗнтӗ: шырасса та нумай шыранӑ ӗнтӗ, ҫавӑнпа тупрӗҫ те — Лопухов, урокра пулнӑ хыҫҫӑн, эрне кун, ахаль чухнехи пекех, Верочкӑна каларӗ:
В тот же день, как была приискана квартира, — и действительно квартира отличная: для того-то и искали долго, зато и нашли, — Лопухов, бывши на уроке в четверг по обыкновению, сказал Верочке:

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Лопухов вара тӑватӑ уйӑх хушшинче уроксем мӗнле те пулин литература ӗҫӗ, мӗнле те пулин купец кантурӗнче ӗҫ тупасса шаннӑ — кирек мӗн пулсан та пур-пӗрех мар-и.
А в четыре месяца Лопухов надеялся найти уроки, какую-нибудь литературную работу, занятия в какой-нибудь купеческой конторе — все равно.

Лопухов, сых ятне мӗн пурӗ те 160 тенкӗ ҫеҫ пулнине кура, хӑйӗн тусӗпе канашланӑ хыҫҫӑн вӗсем Верочкӑпа иккӗш халех хуҫалӑх пуҫласа яма, сӗтел-пуканпа савӑт-сапа илесси ҫинчен калаҫма кирлӗ мар тесе шутларӗҫ; ҫавӑнпа вӗсем виҫӗ пӳлӗм илчӗҫ, пукансене, савӑт-сапана тата сӗтеле те мещен хуҫасенченех илчӗҫ: старикки хӑйӗн кунӗсене Вӑтам проспектра 1-мӗшпе 2-мӗш линисем хушшинче хӳме ҫумӗнче тӳмесем, хӑюсем, булавкӑсем , т. ыт. вак-тӗвек сутса ирттернӗ, каҫпа вӑл хӑйӗн карчӑкӗпе калаҫнӑ, карчӑкӗ хӑйӗн кунӗсене тӗрлӗрен ҫӗршер-пиншер ҫӗтӗк-ҫурӑк сапласа ирттернӗ, вӑл ҫӗтӗк-ҫурӑка ун патне пасартан ытамӗ-ытамӗпе йӑта-йӑта пынӑ.
Имея всего рублей сто шестьдесят в запасе, Лопухов рассудил с своим приятелем, что невозможно ему с Верочкою думать теперь же обзаводиться своим хозяйством, мебелью, посудою; потому и наняли три комнаты с мебелью, посудой и столом от жильцов-мещан: старика, мирно проводившего дни свои с лотком пуговиц, лент, булавок и прочего у забора на Среднем проспекте между 1-ю и 2-ю линиею, а вечера в разговорах со своею старухою, проводившею дни свои в штопанье сотен и тысяч всякого старья, приносимого к ней охапками с толкучего рынка.

Юнкун, 11 сехетре, Лопухов бульвара пычӗ те Верочкӑна чылаях нумай кӗтнӗ хыҫҫӑн пӑшӑрханма пуҫларӗ; акӑ ӗнтӗ Верочка та, питӗ васкать хӑй.
В среду в 11 часов, пришедши на бульвар, Лопухов довольно долго ждал Верочку и начинал уже тревожиться; но вот и она, так спешит.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика