Шырав

Шырав ĕçĕ:

Грушницкие (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ан та калӑр, эсир ун пирки йышӑнмасса пӗлетӗп эпӗ, мӗншӗн тесен Грушницкие персе вӗлернӗ (вӑл сӑхсӑхса илчӗ).
Не отвечайте, я знаю, что вы в этом не признаетесь, потому что Грушницкий убит (она перекрестилась).

Июнӗн 16-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Ҫак трагикла сӑмахсене мӑнаҫлӑхпа каланӑ хыҫҫӑн вӑл хӑйӗн вырӑнне кайса тӑчӗ; Иван Игнатьевич та, куҫҫульне кӑларса, Грушницкие ыталаса илчӗ, акӑ вӑл пӗр-пӗчченех мана хирӗҫ тӑрса юлчӗ.
После этой трагической фразы, сказанной с приличною важностью, он отошел на свое место; Иван Игнатьич со слезами обнял также Грушницкого, и вот он остался один против меня.

Капитан ҫав вӑхӑтра хӑйӗн пистолечӗсене авӑрларӗ те пӗрне, ӑшшӑн кулнӑ пек, темӗн пӑшӑлтатса, Грушницкие тыттарчӗ, тепӗрне мана пачӗ.
Капитан между тем зарядил свои пистолеты, подал один Грушницкому, с улыбкою шепнув ему что-то; другой мне.

— Эсир телейлӗ, — терӗм эпӗ Грушницкие, — сирӗн малтан пемелле!
— Вы счастливы, — сказал я Грушницкому, — вам стрелять первому!

Эпӗ Грушницкие ҫӑмӑлрах тума шутларӑм, ӑна тӗрӗслесе пӑхасшӑнччӗ эпӗ; унӑн чунӗнче йӑвашлӑх хӗмӗ вӑраннӑ пулсан, пӗтӗм ӗҫ те лайӑхланса кайнӑ пулӗччӗ; анчах хӑй мӑн кӑмӑллӑ пулни, характерӗ хавшак пулни ҫӗнтермеллех пулнӑ ҫав…
Я решился предоставить все выгоды Грушницкому; я хотел испытать его; в душе его могла проснуться искра великодушия, и тогда все устроилось бы к лучшему; но самолюбие и слабость характера должны были торжествовать…

— «Эсӗ ухмах! — терӗ вӑл Грушницкие самаях хыттӑн. —
«Ты дурак! — сказал он Грушницкому довольно громко.

Капитан Грушницкие куҫ хӗсрӗ, Грушницкий эпӗ хӑратӑп пулӗ тесе шухӑшларӗ те пуҫне каҫӑртрӗ, хӑйӗн пит ҫӑмарти ҫинчи тӗксӗм шурӑ сӑнарӗ кайман та-ха.
Капитан мигнул Грушницкому, и этот, думая, что я трушу, принял гордый вид, хотя до сей минуты тусклая бледность покрывала его щеки.

Ун сӑмахӗнчен эпӗ княжнапа хам ҫинчен хулӑра тӗрлӗ киревсӗр сас-хура сарӑлнине ӑнлантӑм: уншӑн Грушницкие ахалех иртмӗ-ха!
Из слов его я заметил, что про меня и княжну уж распущены в городе разные дурные слухи: это Грушницкому даром не пройдет!

Июнӗн 7-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Ҫав вӑхӑтра эпӗ пырса тӑтӑм та княжнана пуҫ тайрӑм, вӑл кӑштах хӗрелсе кайрӗ, унтан васкаварлӑн: — Тӗрӗс мар-и, мсье Печорин, мсье Грушницкие сӑрӑ шинель ытларах килӗшет вӗт… — терӗ.
В это время я подошел и поклонился княжне; она немножко покраснела и быстро проговорила: — Не правда ли, мсье Печорин, что серая шинель гораздо больше идет к мсье Грушницкому?..

Июнӗн 5-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

— Эпӗ сире ырӑ сунмастӑп, — терӗ вӑл Грушницкие.
— Я вас не поздравляю, — сказал он Грушницкому.

Июнӗн 3-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Эп ун патне пынӑ чух Грушницкие сӳрӗккӗн итлетчӗ вӑл, лешӗ юри ҫутҫанталӑкпа савӑнатчӗ пулас, анчах хӗр мана курчӗ те, асӑрхаман пек пулса, хыттӑн кулма тытӑнчӗ (питех те вырӑнлӑ пулмарӗ).
Когда я подошел к ней, она рассеянно слушала Грушницкого, который, кажется, восхищался природой, но только что завидела меня, она стала хохотать (очень некстати), показывая, будто меня не примечает.

Майӑн 29-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Вӑл ман умра Грушницкипе ҫепӗҫ калаҫу пуҫарма хӑяймасть, ҫавӑнпа вӑл Грушницкий хӑтланчӑшӗнчен темиҫе хут та тӑрӑхласа кулкаларӗ, Грушницкий ун патне пырса тӑрсанах эпӗ йӑвашшӑн пӑхнӑ пек тӑватӑп та вӗсене иккӗшне ҫеҫ хӑваратӑп; малтан хӗр уншӑн хӗпӗртерӗ те, хӗпӗртенӗ пек кӑтартасшӑн кӑна пулчӗ-и вӑл, унтан хайхи мана ҫилленчӗ, каярахпа Грушницкие ҫилленсе ҫитрӗ.
Она при мне не смеет пускаться с Грушницким в сентиментальные прения и уже несколько раз отвечала на его выходки насмешливой улыбкой; но я всякий раз, как Грушницкий подходит к ней, принимаю смиренный вид и оставляю их вдвоем; в первый раз была она этому рада или старалась показать; во второй — рассердилась на меня, в третий — на Грушницкого.

— Малтанах туйса тӑратӑп, акӑ, эсир Грушницкие тапӑнма шут тытнине, — терӗ доктор.
— Я предчувствую, — сказал доктор, — что бедный Грушницкий будет вашей жертвой…

Майӑн 13-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Вӑл пӑхни мӗне пӗлтернине чухласа илме май пулмарӗ, ҫапах та вӑл ун ҫине йӗкӗлтемесӗр пӑхрӗ, ҫавӑнпа эпӗ Грушницкие ӑшӑмра чунранах саламларӑм.
Выражение этого взора было очень неопределенно, но не насмешливо, с чем я внутренно от души его поздравил.

Майӑн 11-мӗшӗ // Николай Пиктемир, Нестор Янкас. Михаил Лермонтов. Пирӗн вӑхӑтри герой. Н. Пиктемирпа Н. Янкас куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑвашкӗнекеиздат, 1964

Грушницкие ҫапӑҫура пурте харсӑр ҫын, теҫҫӗ, эпӗ ӑна шӑпах кӗрешӳ вӑхӑтӗнче курнӑ: хӗҫпе хӑлаҫланать хӑй, кӑшкӑрашса малалла та кӗрет, анчах малалла кӗнӗ чух вӑл куҫне хӗсет.
Грушницкий слывет отличным храбрецом; я его видел в деле; он махает шашкой, кричит и бросается вперед, зажмуря глаза.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика