Шырав

Володя

Володя

Володя стройран уйрӑлса мала тухрӗ те комиссара салют пачӗ.
Володя отделился от строя, вышел вперед, отсалютовал комиссару.

Хаҫат витнӗ сӗтел тӗлне Володя пӗчӗк электричество лампи ҫакрӗ.
Володя укрепил над столом, покрытым газетами, маленькую электрическую лампочку.

Володя та минтер айӗнче выртакан кӗнекисене илсе килчӗ.
Володя тоже притащил в уголок книжки, которые хранились у него под подушкой на лежанке.

Володя каҫ пуличченех журналсем ҫине пӑхса тӗрлӗ тӗслӗ кӑранташсемпе Ленинпа Сталин портречӗсене ӳкерчӗ.
Володя, устроившись под фонарем, до ночи рисовал цветными карандашами портрет Ленина, скопировав его с журнала.

Володя ҫавӑнтах утиялне сирсе пӑрахрӗ те, тӑрса ларчӗ.
Володя сразу сел на лежанке, отбросив одеяло.

Мӗнле шутлатӑн, Володя?
Как по-твоему, Володя?

— Ваня тӗрӗс калать, Гора пичче, — хушса хучӗ Володя.
— Верно, дядя Гора, — поддержал его Володя.

— Дубинин мар-и? — ыйтрӗ Володя, штаб начальникне куҫран пӑхса.
— А может, Дубинин? — спросил, глядя прямо в глаза начальнику штаба, Володя.

— Пӗлместӗп эпӗ, Петропавловский юлташ, — пит шӑппӑн каларӗ Володя.
— Не знаю я, товарищ Петропавловский, — очень тихо сказал Володя.

— Вӑл пирӗн тӑван, — ответлерӗ Володя.
— Он мне двоюродный дядя, — отвечал Володя.

— Малтан эп, Володя, Иван Захарович, — пирӗн пулеметчик, — вӑл санӑн аҫу тесе: сан пирки пит пӑшӑрханать те…
— А я сперва, Володя, думал, что Иван Захарович, пулеметчик наш, твой отец: очень уж он о тебе заботится.

Анчах халӗ Володя та, унӑн ҫамрӑк разведчикӗсем те, штаб начальникӗ вӗсене мӗнле те пулин задани парсан, хушнине туни ҫинчен рапортланӑ чух кашнинчех сахалтарах та сахалтарах сӑмахлама тӑрӑшнӑ.
Но теперь и сам Володя и его юные разведчики, выполняя какое-нибудь задание начальника штаба, рапортовали ему раз от разу все короче и точнее.

Малтанах, штаба ыйтмасӑр кӗнӗ ачасене хӑваласа кӑларсан, Володя, ҫӗнӗ начальнике юратман.
Володя на первых порах даже невзлюбил нового начальника, когда тот выставил его из штаба, куда мальчики вошли не спросясь.

Ҫак чул галерейӑсен йывӑрлӑхне Володя халӗ ҫеҫ туйса илчӗ.
Душную тяжесть которого вдруг с такой силой ощутил Володя.

Володя Зябревӑн илемлӗ, анчах халӗ сӑрӑ известняк тӗслӗ сӑн-сӑпачӗ ҫине пӑхса тӑрать.
Володя вглядывался в красивое, но цветом своим теперь походившее на серый известняк, крупное лицо Зябрева.