Шырав

Шырав ĕçĕ:

Тӗнчере (тĕпĕ: тӗнче) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Тӗнчере урӑх вӑйлӑ авторитет пулма пултарасса вал пӗлмест те.
Сильнее авторитета он и не подозревал на свете.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Е хӑйӗн улпучӗ ҫав тери картла вылякан, кунӗн-ҫӗрӗн ӗҫекен ҫын пулни ҫинчен пӗлтерет, ун пекки ку тарана ҫитсе те тӗнчере ҫуралман-ха, тет: вӑл ҫӗрӗ-ҫӗрӗпе картла вылять тата йӳҫҫине ӗҫет, тет.
Или объявит, что барин его такой картежник и пьяница, какого свет не производил; что все ночи напролет до утра бьется в карты и пьет горькую.

Кайран хӑйӗн шӑпине турӑ аллине шанса парать те лӑпланать, тӗнчере мӗн пулни-иртнишӗн пӑшӑрханма пӑрахать, тӑвӑл унта кирек мӗн тутӑр.
Потом, сдав попечение о своей участи небесам, делается покоен и равнодушен ко всему на свете, а буря там как себе хочет.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Мана ҫав тери тунсӑх, ҫав тери кичемлӗх пусса лартрӗ, санпа тата тепӗр минут пӗрле пулассишӗнех тӗнчере мӗн пуррине пӗтӗмпех пама хатӗрччӗ эпӗ…
И такая меня по тебе тоска обуяла, такая грусть, что, кажется, все бы на свете отдала, лишь бы с тобой хоть минуточку еще побыть…

X сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Анчах кунта кашни сӑмах вырӑнлӑ та чамасӑр савӑк, мӗншӗн тесен вӑл тӗнчере чи-чи хаклӑ сасӑпа каланать.
Но здесь каждое слово уместно и бесконечно мило уже потому, что говорится оно самым дорогим на свете голосом.

Пӗр-пӗрне илсе кӑтартакан шухӑшсем пирӗн кашни минутрах ҫивӗчленсе те тарӑнланса пыраҫҫӗ; уйрӑм сӑмахсем, мӗн унта, сӑмахри уйрӑм саспаллисем те, сасартӑк виҫсе пӗтермелле мар пысӑк пӗлтерӗшлӗ вӑрттӑнлӑх пулса каяҫҫӗ, ҫакӑнпа пӗрлех тата пуҫран пӗр-пӗрин хыҫҫӑн чӑлах софизмсем турттара-турттара кӑларттаракан та тахҫанах йӑлӑхтарнӑ тавлашӑва чарса лартма чӑрмантаракан никам пӗлмен, тӗнчере ҫук синкерлӗ вӑй умӗнче пушшех вирлӗн ҫавӑра-ҫавӑра илет мана йӗрӗнчӗк сехӗрленӳ…
С каждой минутой доводы, которые мы приводили друг другу, становились все более тонкими и глубокими; отдельные слова и даже буквы слов принимали вдруг таинственное, неизмеримое значение, и вместе с тем меня все сильнее охватывал брезгливый ужас перед неведомой, противоестественной силой, что выматывает из моей головы один за другим уродливые софизмы и не позволяет мне прервать давно уже опротивевшего спора…

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ӗҫлемесӗр ырӑ курса пурӑнма хӑнӑхнӑ ҫынсем халлӗхе пур-ха, вӗсем ҫавӑн пек йӑпанусӑр пурӑнаймаҫҫӗ: вӗсене ҫут тӗнчере ытлашши ҫынсӑр кун ирттерме кичем.
Есть еще сибариты, которым необходимы такие дополнения в жизни: им скучно без лишнего на свете.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тарантьев пур япала ҫине те кӑмӑлсӑррӑн, ҫурма йӗрӗнсе, ниме те ырӑ суймасӑр пӑхать, вӑл тӗнчере пурне те, йӑлтах вӑрҫма хатӗр; вӑл мӗнле те пулин тӗрӗс мар кӳрентернӗ ҫын, е хӑйӗн темле тивӗҫлӗ хакне тупайман ҫын тейӗн, е тата, вӑл ҫирӗп кӑмӑллӑ ӑнӑҫсӑр ҫын, хӑй шӑпине ирӗксӗррӗн те кулянмасӑр пурӑннӑскер пулӗ, тейӗн.
Тарантьев смотрел на все угрюмо, с полупрезрением, с явным недоброжелательством ко всему окружающему, готовый бранить все и всех на свете, как будто какой-нибудь обиженный несправедливостью или непризнанный в каком-то достоинстве, наконец как гонимый судьбою сильный характер, который недобровольно, неуныло покоряется ей.

Турӑҫӑм, мӗн тери савӑнӑҫ ҫут тӗнчере пурӑнма!
— Боже мой, что это за веселье на свете!

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Тӗнчере хӑнкӑласем пулнӑшӑн эпӗ ма айӑплӑ-ха? — терӗ вӑл, айванла тӗлӗнсе.
— Чем же я виноват, что клопы на свете есть? — сказал он с наивным удивлением.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унта хӗрлӗ йывӑҫран тунӑ ҫыру сӗтелӗ, пурҫӑн материпе витнӗ икӗ диван, тӗнчере ҫук кайӑксемпе ҫимӗҫсене тӗрлесе эрешленӗ ширмӑсем.
Там стояло бюро красного дерева, два дивана, обитые шелковою материею, красивые ширмы с вышитыми небывалыми в природе птицами и плодами.

Кун пек тӗслӗх тӗнчере халиччен пулман-ха.
До этого такого примера не было в мире.

Ҫирӗм улттӑмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Совет Союзӗн Арктикӑри пӑрҫӗмрен флочӗ карапсен шучӗпе те, вӗсен хӑвачӗпе те тӗнчере пӗрремӗш вырӑнта тӑнӑ.
Советский арктический ледокольный флот по количеству судов, по их мощности занимает первое место в мире.

Вунсаккӑрмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Ледокол мӗнле ӗҫленине тӗрӗслемешкӗн тӗнчере пӗрремӗш хут вӑл тин кӑна шухӑшласа кӑларнӑ ҫӗнӗлӗхпе — кинематогрофпа усӑ курнӑ.
Впервые в мире он применил для изучения работы ледокола последнюю техническую новинку — кинематограф.

— Кашкӑрсем кӑна-им, ара, тӗнчере…
— Да разве волки одни…

III сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Кӑтартасса хӑй туйӑмӗсене нихӑҫан уҫҫӑн кӑтартман пулин те, ман ҫумма питех те вӑйлӑн ҫыхӑннӑччӗ пулас вӑл; сунара ҫӳрес хӗрӳлӗх иксӗмӗрӗн те пӗрешкел пулни, эпӗ хӑйпе юлташла ансаттӑн калаҫни, ӗмӗр выҫӑпа касӑлнӑ ҫемйине вӑхӑтран вӑхӑта пулӑшкалани, пуринчен ытла, эрех ӗҫнӗшӗн тӗнчере пӗр эпӗ ҫех ӳпкелешсе сӑмахламанни, — кунашкаллине Ярмола чӑтма пултараймасть, — ҫыхӑнтарчӗ ӑна манпа.
Он хотя и не высказывал никогда своих чувств, но, кажется, сильно ко мне привязался; привязался за нашу общую страсть к охоте, за мое простое обращение, за помощь, которую я изредка оказывал его вечно голодающей семье, а главным образом за то, что я один на всем свете не корил его пьянством, чего Ярмола терпеть не мог.

II сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Акӑлчансен карап инженерӗсен обществи вӑл вӑхӑтра тӗнчере чи авторитетли шутланнӑ.
Английское общество корабельных инженеров считалось в то время одним из самых авторитетных.

Вунпиллӗкмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Ӑна халӗ тӗнчере «Крылов теорийӗ» теҫҫӗ.
Сейчас ее в мире называют «теорией Крылова».

Вунтӑваттӑмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Хӗр ача ашшӗ ҫине савӑнса та мӑнаҫланса пӑхать, ҫак самантра тӗнчере унран телейлӗрех ҫын ҫук та пуль.
Девочка смотрела на него глазами полными восторга и чувствовала себя самым счастливым человеком в мире.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Галина Матвеева. Килти архив

Вӗсен хӑйсен калаҫасси пурччӗ ӗнтӗ — Ленинград, пӗрне пӗри алӑ хӗссе тӑнӑ чух хӑйсен манран ҫывӑх ҫынни тӗнчере те ҫук пулсан та, вӗсенчен эпӗ хам та инҫеччӗ пулӗ.
У них было своё — Ленинград, и, когда они стояли, сжимая руки друг другу, даже я был далёк от них, хотя, может быть, ближе меня у них не было человека на свете.

Тӑххӑрмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика