Шырав

Шырав ĕçĕ:

ҫавӑн (тĕпĕ: ҫав) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Мавр кимӗрен чылай инҫе юлсан, эпӗ ача енне ҫаврӑнса: — Ксури, эсӗ мана итлесен, эпӗ саншӑн нумай ырӑ ӗҫ тӑвӑп. Итлетӗп, пӑхӑнатӑп тесе, сӑмах пар мана. Ҫавӑн пек сӑмах памасан, эпӗ сана та тинӗсе ывӑтатӑп, — терӗм.
Когда мавр отстал от шлюпки, я обратился к мальчику и сказал: — Ксури, если ты будешь мне верен, я сделаю тебе много добра. Поклянись, что ты никогда не изменишь мне, иначе я и тебя брошу в море.

Виҫҫӗмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Халӗ куракан хурлӑхсем хам малашне курас асапсенчен ҫӗр хут пӗчӗк пулни ҫинчен эпӗ ҫавӑн чухне шухӑшламан та.
Увы, я не подозревал, что меня ждали впереди еще более тяжелые беды.

Эпӗ ӗнтӗ халӗ шӑпах ҫавӑн пек инкеке лекрӗм, тесе шухӑшларӑм.
Я думал, что именно меня и постигла такая беда.

Хӑй пӗлнине вӑл мана хаваслансах каласа паратчӗ, вӑл каланисене итлеме тата унран вӗренме вара — эпӗ те ҫавӑн пекех хавасчӗ.
Ему доставляло удовольствие делиться со мной своим опытом, а мне — слушать его и учиться у него.

Тепӗр кунхине те пӗлӗт ҫавӑн пекех таса пулчӗ.
На другой день небо было такое же ясное.

Иккӗмӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Ҫавӑн чухне вӑл хӑйӗн ӑссӑр ӗҫне тавҫӑрса илӗ, анчах нимӗн те тӑваймӗ!
И тогда он раскается в своем безрассудстве, но будет поздно!

Пӗрремӗш сыпӑк // Василий Хударсем. Даниэл Дефо. Робинзон Крузо тинӗс ҫулҫӳревҫин пурнӑҫӗ тата вӑл курнӑ тӗлӗнмелле мыскарасем: роман; Василий Долгов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1970. — 5–280 с.

Христофор атте, халь ӗнтӗ кӳмере лараканскер мар, пачӑшкӑн чиркӳре тӑхӑнмалли пӗтӗм тумтирне тӑхӑннӑскер, арман йӗри-тавра утса ҫаврӑнчӗ, ӑна ҫветтуй шывпа сирпӗтрӗ, арманӗн ҫунаттисем ҫавӑн хыҫҫӑн ҫаврӑнма пӑрахрӗҫ.
О. Христофор, не такой, каким он сидел в бричке, а в полном облачении и с кропилом в руке, прошелся вокруг мельницы, покропил ее святой водой и она перестала махать.

VII // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Хӑйне халех аҫа ҫапса вӗлересси пирки вӑл иккӗленмерӗ ӗнтӗ, ҫавӑн чух ӑнсӑртран куҫӗ уҫӑлнипе леш хӑрушӑ улӑпсене курассине кӗтрӗ.
Он был уверен, что сию минуту его убьет гром, что глаза нечаянно откроются и он увидит страшных великанов.

— Унӑн ҫавӑн пек объездчиксем пӗр ҫӗр ҫын та, тен, ытларах та пулӗ.
— У него их, объездчиков-то, человек, может, сто, а то и больше.

VI // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Вӑл аллисемпе, пуҫӗпе, куҫӗсемпе, куҫ айӗнчи мӑкӑлӗпе юрларӗ, чунне ыраттарса та мӗнпур вӑйне хурса юрларӗ, анчах, пӗр нота та пулин кӑларасчӗ тесе, кӑкӑрне мӗн чухлӗ вӑйлӑрах карӑнтарчӗ, сывлӑшӗ унӑн ҫавӑн чухлӗ ытларах пӳлӗнсе пычӗ…
Он пел руками, головой, глазами и даже шишкой, пел страстно и с болью, и чем сильнее напрягал грудь, чтобы вырвать из нее хоть одну ноту, тем беззвучнее становилось его дыхание…

Вут ҫути мӗн чухлӗ хӑвӑртрах чакать, уйӑх ҫутиллӗ каҫ ҫавӑн чухлӗ лайӑхрах курӑнать.
И чем скорее догорал огонь, тем виднее становилась лунная ночь.

Турӑ ҫавӑн пек пилленӗ…
Это бог благословил…

Вучӗ ҫавӑн пек мӗлтлетсе илчӗ-ши е пурин те чи малтан ҫыннӑн питне курас килнипе ҫапла пулчӗ-ши, анчах та тӗлӗнмелле ҫаврӑнса тухрӗ: пӑхакансем чи малтан унӑн питне мар, тумтирне мар, куллине асӑрхарӗҫ.
Огонь ли так мелькнул, или оттого, что всем хотелось разглядеть прежде всего лицо этого человека, но только странно так вышло, что все при первом взгляде на него увидели прежде всего не лицо, не одежду, а улыбку.

Турӑ йӗрки ҫавӑн пек…
Так от бога положено…

Хайхи вӑй каллех ӑна шыв тӗпне ҫитсе сивӗ тӗлте тӑма памарӗ, ҫӳлелле ҫӗклесе хӑпартрӗ, вӑл вара; шывран сиксе тухрӗ те тарӑннӑн-тарӑннӑн сывласа ячӗ, кӑкӑрӗнче кӑна мар, ӑшӗнче те ҫавӑн хыҫҫӑн ирӗклӗ те уҫӑ пулса тӑчӗ.
Опять та же сила, не давая ему коснуться дна и побыть в прохладе, понесла его наверх, он вынырнул и вздохнул так глубоко, что стало просторно и свежо не только в груди, но даже в животе.

V // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Малтан ун куҫӗнче ялтӑркка хӗлхемсем, унтан асамат кӗперӗсем, юлашкинчен тӗксӗм пӑнчӑсем выляса илчӗҫ; вӑл каллех васкаса чӑмрӗ, шыв айӗнче куҫне уҫрӗ, унта темле тӗксӗм симӗс тӗссем курчӗ — уйӑхлӑ каҫ пӗлӗт ҫавӑн тӗслӗ пулать.
Сначала ослепительные искры, потом радуги и темные пятна заходили в его глазах; он поспешил опять нырнуть, открыл в воде глаза и увидел что-то мутно-зеленое, похожее на небо в лунную ночь.

Хӑвна сана ҫавӑн пек тусан?
А ежели бы тебя так?

IV // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Графиня ҫулталӑкра икӗ хутчен бал туса ирттерни ҫинчен те кала-кала параҫҫӗ, унта пӗтӗм кӗпӗрнери дворянсемпе чиновниксем, ҫав шутрах Варламов та, пыраҫҫӗ имӗш; пӗтӗм хӑна ҫавӑн чух кӗмӗл сӑмавартан чей ӗҫсе тӗлӗнмелле апат-ҫимӗҫ (сӑмахран, хӗлле Ҫӗнӗ ҫулта хӑмла ҫырлипе ҫӗр ҫырли) ҫиет имӗш, кунӗн те ҫӗрӗн пӗр чарӑнмасӑр янӑракан музыкӑпа ташлать.
Рассказывали также, что раза два в год графиня давала бал, на который приглашались дворяне и чиновники со всей губернии и приезжал даже Варламов; все гости пили чай из серебряных самоваров, ели всё необыкновенное (например, зимою, на Рождество, подавались малина и клубника) и плясали под музыку, которая играла день и ночь…

— Хама Варламовпа танлаштарма манӑн пуҫ ҫавӑн пекех шӑтӑк мар-ха, — хӑй умӗнчи ҫынсем ҫине йӗкӗлтевлӗн кулса пӑхса хуравларӗ Соломон.
— Я еще не настолько дурак, чтобы равнять себя с Варламовым, — ответил Соломон, насмешливо оглядывая своих собеседников.

III // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Вӗсен клеенкисем кивелсе пӗтӗмпех юрӑхсӑра тухнӑ, таянмалли хыҫӗсем хыҫалалла илемсӗррӗн авӑнса аннӑ, ҫавӑн пирки вӗсем тенкел пек мар, ача ҫуни евӗр туйӑнаҫҫӗ.
Это было какое-то жалкое подобие мебели с отжившей свой век клеенкой и с неестественно сильно загнутыми назад спинками, придававшими стульям большое сходство с детскими санями.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика