Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Инҫетрен бухтӑри ӗҫ шавӗ илтӗнет, анчах бухтӑна эпир курмастпӑр: пиртен сылтӑмра тинӗс хӗррине пысӑк та йывӑр шурӑ ҫуртсем купаласа тултарнӑ хула ларать, сулахайра — тинӗс, пирен ҫире те — вӑлах; вӑл темле тӗлӗнмелле те ҫепӗҫ, куҫпа чуна ачашлакан, тӗрлӗ тӗссемпе илемленнӗ пирки ниепле курса-пӗлсе ӑнланмалла мар сӑрсем ҫепӗҫҫӗн пӗрлешсе юмахри сӑнсем пулса тӑнӑ ҫӗрелле инҫете-инҫете тӑсӑлса каять…

Издали долетал глухой шум работ на бухте, но ее мы не видели, справа от нас лежал на берегу город тяжелыми глыбами белых домов, слева — море, пред нами — оно же, уходившее в неизмеримую даль, где в мягких полутонах смешались в фантастическое марево какие-то дивные и нежные, невиданные краски, ласкающие глаз и душу неуловимой красотой своих оттенков…

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Сӗтел ҫине чавсаланса, маччари шӑтӑкран пӗлӗтелле пӑхса, юрласа ларать.

Он пел, облокотясь на стол и глядя на небо через отверстие в потолке.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Коновалов хупах варринче, пысӑк сӗтел хушшинче ларать, ун ҫумне ӑна юри мухтакаласа, хисеп тӑванҫи пулса итлекенсем, ӗненмелле мар ҫӗтӗк-ҫурӑк костюм тӑхӑннӑ, Гофман калавӗсенчи геройсенни пек питлӗ-куҫлӑ ултӑ господин ҫыпҫӑннӑ.

Коновалов сидел за большим столом, посредине кабака, в кругу почтительно и льстиво слушавших его шестерых господ в фантастически рваных костюмах, с физиономиями героев из рассказов Гофмана.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

«Стенкӑра» ларать.

В «Стенке» сидит.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Куҫхаршийӗ ҫӗкленнӗ, ҫӳлӗ ҫамки ҫине авӑнчӑк йӗрсем выртнӑ, аллисене чӗркуҫҫинчен явса тытнӑ, хӑй пӗр сиккеленми ларать, — вӑл ҫапла пӗтӗм кӗлеткине тӑп тытса ларни мана хӗрӳлентерсе ячӗ те, эпӗ Сысойкӑпа Пилан хурлӑхлӑ кун-ҫулӗ ҫинчен ӑнланмалларах та куҫ умне тухса тӑмалла вулама тӑрӑшрӑм.

Поднятые кверху брови, изогнутые морщинки на высоком лбу, руки, которыми он охватил колени, — вся его неподвижная, внимательная поза подогревала меня, и я старался как можно внятнее и образнее рассказать ему грустную историю Сысойки и Пилы.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Вӑл, пӗр аллипе чей тултарнӑ стакан тытса, тепринпе сухалне ерипен шӑлкаласа, ҫӑнӑх миххи ҫинче ларать.

Он сидел на мешках с мукой, держа в одной руке стакан чаю, а другой медленно поглаживая бороду.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Коновалов ҫурӑмӗпе стенана тӗренсе, аллисене кӑкӑрӗ ҫине хурса, пӳрнисемпе пурҫӑн сухалне майлаштаркаласа ларать.

Коновалов сидел, прислонившись спиной к стене, сложив руки на груди, перебирая пальцами шелковистые волосы своей бороды.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Коновалов чӗнмесӗр сак ҫинче ларать, куҫӗпе кулкаласа, йӗри-тавра пӑхкалать.

Коновалов сидел на скамье и молча, улыбаясь, осматривался вокруг.

Коновалов // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 70–118 стр.

Томна Матвеевна картишне тухсан ача ҫавӑтса ҫӳрекенни ярӑнчӑк ҫине кайса ларать, йытӑ уҫӑлтарма тухни айккинерех пӑрӑнма тӑрӑшать.

Томна Матвеевна всегда, как выйдет во двор, усядется на детской качельке, подальше от тех мест, где с собаками гуляют, все видит вокруг.

Ванчӑк чӳрече // Денис Гордеев. «Халӑх шкулӗ – Народная школа» №5/2019 стр. 56-60

Ывӑлӑм кунта ман, тыткӑнра ларать, тетӗп…

Я сказала ему, что сын у меня тут заперт…

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Пурте вӗсем — типшӗм мӗлкесем анчах; вӗсен юратни, вӗсем чуптуни халӗ ман ҫумра ларать; вӑл чӗрӗ, анчах ӑна та вӑхӑт типӗтсе хӑварнӑ; вӑл ӳтсӗр, юнсӑр; чӗринче ӗмӗт юлман, куҫӗсенче кӑварӗ сӳннӗ — вӑл та мӗлкепе пӗрех ӗнтӗ.

И все они — только бледные тени, а та, которую они целовали, сидит рядом со мной живая, но иссушенная временем, без тела, без крови, с сердцем без желаний, с глазами без огня, — тоже почти тень.

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Пӗр-пӗр пике кӗтет-кӗтет хӑйӗн Карпат маттурне, е халиччен тӗрмере ларать, е ҫапӑҫса вилчӗ те пулӗ тесе шухӑшлать, — вӑл пур, пӗр-пӗччен е юлташӗсемпе пӗрле ун умне, таҫтан пӗлӗтрен татӑлса ӳкнӗ пек, тухать-тӑрать.

Иная ждет, ждет своего карпатского молодца, думает, что он уже в тюрьме или убит где-нибудь в драке, — и вдруг он один, а то с двумя-тремя товарищами, как с неба, упадет к ней.

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Хӑй кимӗ ҫинче ларать, пирӗн чӳрече еннелле пӑхса, янӑравлӑ сассипе: «Эй, эрех тата ҫырткаламалли ҫук-и сирӗн», тесе кӑшкӑрать.

Сидит в лодке и так звонко кричит он нам в окна: «Эй, нет ли у вас вина… и поесть мне?»

II сыпӑк // Александр Алга. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 50–69 стр.

Кузьма Егоров, чирлисем ҫырӑнса тухассине кӗтсе, приемныйӗнче цикори кофе ӗҫсе ларать.

Кузьма Егоров, в ожидании, пока запишутся больные, сидит в приемной и пьет цикорный кофе.

Ялти эмелҫӗсем // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 71–80 стр.

Вылякан шыв ҫинче барка хуллен чӳхенсе ларать, таҫта хурлӑхлӑ сасӑпа хирӗнекен йывӑҫ чӗриклетет, палуба ҫинче ҫемҫен ҫумӑр шӑпӑртатать, хумсем барка аяккине ҫапӑнса шӑпӑлтатаҫҫӗ…

Барка тихо покачивалась на игравшей воде, где-то поскрипывало дерево жалобным звуком, дождь мягко сыпался на палубу, и плескались волны о борта…

II сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Юлашкинчен, Гаврила ҫурӑмӗнчен атӑ кӗли вирлӗнех лекет, вӑл сиксе тӑрать те, ҫаплах куҫне уҫма хӑраса, ларкӑч ҫине ларать, унтан кӗсменсене хыпашласа тупса, киммине малалла хускатса ярать.

И, наконец, когда один из ударов каблуком сапога сильнее других опустился на спину Гаврилы, он вскочил, все еще боясь открыть глаза, сел на лавку и, ощупью схватив весла, двинул лодку.

II сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Алӑпа хытӑрах пус ӑна, вӑл хӑех вырӑнне кӗрсе ларать.

Надави ее руками крепче, она и войдет себе на место.

II сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Гаврилӑна хирӗҫ тепӗр сӗтел хушшинче хӗрлӗ сухаллӑ, кӑмрӑк тусанӗпе тата сӑмалапа вараланса пӗтнӗ, матрос тумтирӗ тӑхӑннӑ ӳсӗр ҫын ларать.

Против Гаврилы, за другим столом, сидел пьяный человек в матросском костюме, с рыжей бородой, весь в угольной пыли и смоле.

I сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Унтан ултӑ утӑмра, тротуар хӗрринче, ҫурӑмӗпе тумбочка ҫине тайӑнса, чӑпар тӗрӗллӗ кӑвак кӗпе-йӗм тӑхӑннӑ, ҫӑпата сырнӑ, хӑмӑр тӗслӗ ҫӗтӗк картузлӑ ҫамрӑк йӗкӗт ларать.

Шагах в шести от него, у тротуара, на мостовой, прислонясь спиной к тумбочке, сидел молодой парень в синей пестрядинной рубахе, в таких же штанах, в лаптях и в оборванном рыжем картузе.

I сыпӑк // Ҫемен Элкер. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 20–49 стр.

Каҫ та пулса ларать, хушамат ҫав-ҫавах тупӑнмасть.

Но наступил вечер, а фамилия всё еще не была найдена.

Лашалла хушамат // Иван Мучи. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 56–62 стр.