Шырав

Шырав ĕçĕ:

ларать (тĕпĕ: лар) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вара Фракипе Дунай таврашӗнчи Болгари хушшинче ҫыхӑну йӑлтах пӗтсе ларать, Троян ҫулӗн лавҫисем тем пек асапланса кунта юр ҫийӗн аран тӑвӑр сукмак хывкалаҫҫӗ.
Тогда всякая связь между Фракией и Придунайской Болгарией прекращается, пока троянские возчики ценой нечеловеческих усилий не протопчут узкую дорожку в снегу.

XXX. Шапӑлти пӗлӗш // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Тен, вӑл халь те ҫакӑнтах ларать пуль-ха, кофейньӑра хамӑр хушӑрах пуль, эпир сисместпӗр те пуль.
Может, он и сейчас сидит здесь, среди нас, в кофейне, а нам и невдомек.

XXIX. Канӑҫсӑр канӑҫ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Юрӑ ӑсти ниҫталла хускалмасӑр ҫаплах хӑй кӗнекипе ларать.
Певчий все так же неподвижно сидел за книгой.

XX. Пӑшӑрхану // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Смион хаджи ун хыҫӗнчи партӑ хушшинче ларать те, хӑй патӗнчи ҫынсене вӑл Бухарест театрӗн залӗ кунти залран самай пысӑк тесе каласа кӑтартрӗ, чаршав ҫине ӳкернӗ сенӗк мӗне пӗлтернине те вӑл ӑста ӑнлантарса пачӗ.
Хаджи Смион, сидевший за другой партой, отметил, что зрительный зал бухарестского театра значительно больше здешнего, и объяснил зрителям, что означают вилы, намалеванные на занавесе.

XVII. Спектакль // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Ҫак илемлӗ вырӑнта ҫӑра ҫум курӑк пусса илнӗ арман тупӑк майлӑ курӑнса ларать.
Запущенная и заросшая бурьяном, мельница как-то не вязалась с этой прекрасной местностью и походила на гробницу.

XVI. Ҫӑва калаҫать // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Арҫынсен мӑнастирӗ сӑрт-ту хушшинче пытанса ларать, вӑл кирек хӑҫан та шӑп, халӑх та унта ытла ҫӳремест, хӗрарӑмсен Бяла Черквари мӑнастирӗ вара яланах тав-шуйлӑ.
Не в пример мужскому монастырю, затерянному в горах, всегда безмолвному и безлюдному, женский монастырь в Бяла-Черкве был очень оживленным местом.

X. Хӗрарӑмсен мӑнастирӗ // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Унпа юнашар Нечо Пиронков ларать, вӑл советник, шукӑль тумланса пынӑ Кирияк Стефчовпа пӗр май тем пӑшӑлтатса калаҫать, леш вара ӑна итлемесӗрех: ҫапла-ҫапла, тесе сӑмах хушкалать, хӑй Юрдан хӗрне, Лалкӑна, куҫ сиктермесӗр тенӗ пек кулкаласа пӑхать.
Рядом с ним сидел Нечо Пиронков, советник; он то и дело шептал что-то щегольски одетому Кириаку Стефчову, а тот поддакивал ему, не слушая, и, улыбаясь, поглядывал на дочь Юрдана Лалку.

VIII. Юрдан чорбаджи патӗнче // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Алафрангова хирӗҫ хулари чи паллӑ купцасенчен пӗри — Дамянчо Григоров ларать, вӑрӑм питлӗ вӑл, хытанка, аллӑ ҫулсене ҫитнӗ хура сӑнарлӑ ҫын, куҫӗ хӑйӗн чеен пӑхкалать, ҫӳхе тути ялан тенӗ пек виртлешнӗн чалӑшать, сӑнӗ-пичӗ ҫапах та йӗркене пӗлекен ҫыннӑнни пек курӑнать.
Против Алафранги сидел Дамяичо Григоров, длиннолицый, сухопарый, смуглый человек лет пятидесяти, с лукавыми, задорными глазами; тонкие губы его вечно кривила ироническая усмешка, а по лицу была разлита важность и серьезность.

Хаджи Павлин, Юрдан хӑтӑшӗ, ахӑлтатма чарӑнмасӑрах калакпа ҫиет, калакне вӑл Алафрангов Михалаки умӗнчен илнӗ те, лешӗ, ҫапла сӗмсӗрленсе хӑтланнӑшӑн ҫилле хывнӑскер, енчен енне салхуллӑн пӑхкаласа ларать.
Хаджи Павлин, сват Юрдана, тоже хохотал не переставая и ел вилкой, взятой из прибора Михалаки Алафранги, а тот, рассерженный такой неучтивостью, хмуро озирался по сторонам.

Вӗсенчен пӗри, Хаджи Ровоама пике, Юрдан йӑмӑкӗ, уксахскер, пит усал элекҫӗ, Гинка май сӑмах ҫаптарса, кунта ҫук ҫынсене тек хӑртса-питлесе ларать.
Одна из них госпожа Хаджи Ровоама, сестра Юрдана, хромая, злая сплетница, вторила тетке Гинке, то и дело отпуская язвительные шутки по адресу отсутствующих.

Хуҫи сӗлкӗш пӑхса ларать пулин те, ӗҫки савӑнӑҫлах пырать-ха.
Обед проходил весело, несмотря на то что сам хозяин сидел насупившись.

Чиркӗве кӗмелли чул пусма ҫинче чӑп-чӑмӑркка Гедеон атте ларать, вӑл картишӗнчи кӑрккасене каҫса кайса пӑхса тӑрать, лешсем хӳрисене кӑшӑлласа хӑпартнӑ.
На каменных ступеньках, ведущих в церковь, сидел круглый, как шар, отец Гедеон, увлекшийся наблюдением за индюками, которые прогуливались по двору, распустив хвосты веером.

VII. Паттӑрлӑх // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Бей яланхи пекех хӑй кӗтессинче ларать, унпа юнашар Кирияк Стефчов вырнаҫнӑ; вӑл темле хутсем вулакалать, конак канашӗн членӗ Нечо Пиронков ун енне пӑхкаласа илет.
Бей сидел на своем обычном месте, в углу, рядом с ним расположился Кириак Стефчов; он читал какие-то бумаги, в которые заглядывал и Нечо Пиронков — член совета конака.

V. Каҫ тӑсӑлать-ха // Илпек Микулайӗ. Вазов Иван. Пусмӑрта: роман; вырӑсларан Микулай Илпек куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1964. — 464 с.

Чӗркуҫленсе те ларать, ятлать те, хӑйне тата пӗр тирпее пӗлмесӗр тыткалать!
И бросается на колена, и бранится, и держит себя без всякого приличия!

XXII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Эпӗ пӗр япаларан тӗлӗнетӗп, — терӗ малалла Бьюмонт (вӗсем каллех пӳлӗмсем тӑрӑх ҫӳреҫҫӗ, пӗр пӳлӗмӗнче вара Полозов ларать), — эпӗ пӗр япаларан — ҫакӑн пек условисенче те ҫынсем пӗрне-пӗри пӗлсе пӗрлешни тата вӗсем лайӑх пурӑннинчен тӗлӗнетӗп.
— Я одному удивляюсь, — продолжал Бьюмонт на следующий день (они опять ходили вдоль по комнатам, из которых в одной сидел Полозов), — я одному удивляюсь, что при таких условиях еще бывают счастливые браки.

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Полозов, ҫакӑнпа савӑннӑскер, гостинӑйри сӗтел хушшинче укҫа хучӗсене пӑхкаласа ларать, лешсем гостинӑй витӗр тухса кайнӑ чух (вӗсем урамалла тухакан тӑватӑ пӳлӗм тӑрӑх ҫӳреҫҫӗ), хӗрӗпе Бьюмонт калаҫуне те кӑшт итлет.
Полозов, в удовольствии от этого, сидел за столом в гостиной и пересматривал денежные бумаги, отчасти слушал и разговор дочери с Бьюмонтом, когда они проходили через гостиную: они ходили вдоль через все четыре комнаты квартиры, бывшие на улицу.

Лешӗ шалпар ҫанӑллӑ пальто тӑхӑннӑ та кӗнеке вуласа ларать; алӑк уҫӑлсан, вӑл пуҫне кӗнеке ҫинчен илчӗ.
Он сидел в пальто с широкими рукавами и читал; поднял глаза от книги, когда отворилась дверь.

XVI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Ӗнер Полозов тӑтӑшах ҫапла шухӑшланӑ: «Эпӗ санран аслӑрах, нумайрах та пурӑннӑ, ҫитменнине тата тӗнчере манран ӑслӑ ҫын та ҫук; сана вара, мемме, ҫара пакарта, манӑн итлесси пулас та ҫук — эпӗ хам ӑсӑмпа икӗ миллион пухрӑм (тӑваттӑ мар, икӗ миллион ҫеҫ пулнӑ имӗш), — пухса кур-ха акӑ, вара калаҫӑн», халӗ вара вӑл ак ҫапла шухӑшлама пуҫланӑ: «Вӑт мӗнле упа, ӑҫталла ҫавӑрса ячӗ; пӗлет пӑркалама», — Кирсановпа малалла калаҫнӑҫемӗн вара ун умне, упасӑр пуҫне, тата тепӗр чӗрӗ картина тухса тӑнӑ, ӗлӗк, хӑй гусар чухне курни аса килнӗ: Захарченко берейтор «Громобой» ҫинче ларать (ун чухне пикесем хушшинче, кавалер господасем — ҫар ҫыннисемпе статскисем — хушшинче те Жуковский балладисем паллӑ пулнӑ), «Громобой» вара Захарченко айӗнче тӑпӑртатса ҫеҫ ташласа тӑрать.
Вчера Полозову все представлялась натуральная мысль: «Я постарше тебя и поопытней, да и нет никого на свете умнее меня; а тебя, молокосос и голыш, мне и подавно не приходится слушать, когда я своим умом нажил два миллиона (точно, в сущности, было только два, а не четыре), — наживи-ка ты, тогда и говори», а теперь он думал: «Экой медведь, как поворотил; умеет ломать», — и чем дальше говорил он с Кирсановым, тем живее рисовалась ему, в прибавок к медведю, другая картина, старое забытое воспоминание из гусарской жизни: берейтор Захарченко сидит на Громобое (тогда еще были в ходу у барышень, а от них отчасти и между господами кавалерами, военными и статскими, баллады Жуковского), и Громобой хорошо вытанцовывает под Захарченкой.

VI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Лешсем тухса кайсан, Кирсанов чирлӗ хӗр умне ларать.
Когда разошлись, Кирсанов сел у постели больной.

III // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

«Вӗсене алюминирен тунӑ, — тет хӗрарӑм-патшан аппӑшӗ, — мӗншӗн тесен кунта питӗ ӑшӑ, шурӑ япала вара хӗвел питӗнче сахалтарах хӗрет, ку вӑл чугунран хаклӑраха ларать, анчах кунта вӑл меллӗрех».
«Они потому из алюминия, — говорит старшая сестра, — что здесь ведь очень тепло, белое меньше разгорячается на солнце, это несколько дороже чугуна, но по-здешнему удобнее».

9 // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика