Шырав

Шырав ĕçĕ:

сехет сăмах пирĕн базăра пур.

сехет (тĕпĕ: сехет) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ку сехет янӑрани пулчӗ.
Это загудели часы.

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унчченхи пекех сехет маятникӗ сулланни, Обломов уринчи атӑ сасси тата ҫип ҫыртса татни ҫеҫ илтӗнсе тӑрать.
По-прежнему слышалось только качанье маятника, стук сапог Обломова да легкий треск откушенной нитки.

— Халӗ пилӗк сехет кӑна, тулта, авӑ, мӗнле тӗттӗм!
«Еще пять часов только, а уж как темно на дворе!»

Тепӗр чухне ҫавнашкал ҫур сехет иртет, кам та пулин сасӑпах анаслать те: «Каҫар, турӑҫӑм!» тесе мӑкӑртатса, ҫӑварӗ ҫине хӗрес хурать.
Так иногда пройдет полчаса, разве кто-нибудь зевнет вслух и перекрестит рот, примолвив: «Господи помилуй!»

Шӑп; Илья Иванович килте ҫӗлетнӗ аттисемпе кӗмсӗртеттерсе уткалани илтӗнет, стена ҫумӗнчи хупӑлчаллӑ сехет маятникӗ майпен шаккать, Пелагея Игнатьевна е Настасья Ивановна хушӑран аллипе туртса е шӑлпа ҫыртса ҫип татни масар ҫинчи евӗр шӑплӑха сирет.
Тихо; только раздаются шаги тяжелых, домашней работы сапог Ильи Ивановича, еще стенные часы в футляре глухо постукивают маятником, да порванная время от времени рукой или зубами нитка у Пелагеи Игнатьевны или у Настасьи Ивановны нарушает глубокую тишину.

Кӑшарни каҫӗсенче тӑхӑр сехет хыҫҫӑн хапхаран никам та пӗччен тухмасть; аслӑ калӑм каҫӗ никам та витене каймасть, — унта хӗртсурта курасран хӑрать.
Никто в Крещенье не выйдет после десяти часов вечера один за ворота; всякий в ночь на Пасху побоится идти в конюшню, опасаясь застать там домового.

Унӑн арӑмӗ те ҫав тери ӗҫлӗ: вӑл виҫӗ сехет хушши ӗнтӗ ҫӗвӗҫ Аверкипе пӗрле упӑшкин фуфайкинчен Илюшӑна пиншак ҫӗлесе парасси ҫинчен сӳтсе явать, хӑех пурӑпа йӗрлет, Аверки пустава вӑрласран сӑнаса тӑрать; унтан, хӗрсен пӳлӗмне кӗрсе, кунне мӗн чухлӗ чӗнтӗр ҫыхмаллине кашни хӗрнех хушса хӑварать; унтан Настасья Ивановнӑна е Степанида Агаповӑна, е хӑйне ҫывӑх хӗрарӑмсенчен кама та пулин хӑйпе пӗрле ертсе сад пахчине ӗҫпе ҫӳреме каять: панулмисем мӗнле пиҫеҫҫӗ, ӗнерхи, пулса ҫитнӗ панулми ҫӗре ӳкмен-и, ҫавсене пӑхмалла; кунта турат сыпмалла, лере турат иртмелле тата ытти те.
И жена его сильно занята: она часа три толкует с Аверкой, портным, как из мужниной фуфайки перешить Илюше курточку, сама рисует мелом и наблюдает, чтоб Аверка не украл сукна; потом перейдет в девичью, задаст каждой девке, сколько сплести в день кружев; потом позовет с собой Настасью Ивановну, или Степаниду Агаповну, или другую из своей свиты погулять по саду с практической целью: посмотреть, как наливается яблоко, не упало ли вчерашнее, которое уж созрело; там привить, там подрезать и т. п.

Авӑ, виҫӗ сехет ҫапать!
Вон, три часа бьет!

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Талӑкра сакӑр сехет хушши уҫӑлса ҫӳреме пултаратӑр.
Ходить можете часов восемь в сутки.

Акӑ виҫҫӗмӗш сехет иртет ӗнтӗ.
А вот уж третий час в исходе.

Халсӑр алӑпа эпӗ сехет патне тӑсӑлса ҫитетӗп те ун ҫине пӑхатӑп, вара ман асар-писер тӗлӗксен вӗҫӗмсӗре тӑсӑлнӑ пӗтӗм карти пурӗ те ик-виҫ минут хушшинче ҫех пулса иртнине тунсӑхлӑ аптравпа чухласа илетӗп.
Слабою рукой дотягивался я до часов, смотрел на них и с тоскливым недоумением убеждался, что вся бесконечная вереница моих уродливых снов заняла не более двух-трех минут.

IX сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Малтанах ӑна кунӗ-кунӗпе тумтирпе ҫӳресси йывӑр пулнӑ, кайран вӑл хӑнара апатланма ӳркене пуҫланӑ; хӑнара та ҫывӑх пӗлӗшӗсем патӗнче, пуринчен ытларах ӑнланманнисем патӗнче ҫеҫ пулнӑ; унта галстука салтма, сюртук тӳмисене вӗҫертме кӑна мар, пӗр сехет хушши «йӑраланса выртма» та, ҫывӑрма та юратнӑ.
Сначала ему тяжело стало пробыть целый день одетым, потом он ленился обедать в гостях, кроме коротко знакомых, больше холостых домов, где можно снять галстук, расстегнуть жилет и где можно даже «поваляться» или соснуть часок.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ҫук, эпӗ ахаль ҫеҫ асӑрхаттартӑм; ытти чухне эсӗ тӳрех кӑнтӑрлахи апата ҫитекенччӗ, халӗ пӗрремӗш сехет кӑна-ха.
— Нет, я так только заметил; ты обыкновенно к обеду прямо приходишь, а теперь только еще первый час.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Часах вуникӗ сехет ҫитет, вӑл пур — выртать-ха!
Скоро двенадцать часов, а он валяется!

— Ӗлӗк ҫаплаччӗ те, халӗ пачах урӑхла: вуникӗ сехет тӗлне каятӑп.
— Бывало — да; а теперь другое дело: в двенадцать часов езжу.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Эсӗ ӗлӗк вунӑ сехет тӗлне…
— Бывало, ты с десяти часов…

Куратӑр-и, мӗнле лайӑх пӗрсе тӑрать: тӳмепе икӗ сехет тертленместӗн; хӑюне туртатӑн та — хатӗр.
Видите, как отлично стягивает: не мучишься над пуговкой два часа; потянул шнурочек — и готово.

— Часах вунпӗр сехет, эпӗ ҫаплах тӑман-ха, халиччен ҫӑвӑнман-ха?
— Одиннадцать часов скоро, а я еще не встал, не умылся до сих пор?

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тепӗр темиҫе минутран сехет — тата ҫурӑ ҫапрӗ.
Чрез несколько минут пробило еще полчаса.

Чӗрӗк сехет иртрӗ.
Прошло с четверть часа.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика