Шырав

Шырав ĕçĕ:

йӑлтах сăмах пирĕн базăра пур.

йӑлтах (тĕпĕ: йӑлтах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Эпӗ унпа йӑлтах тертленсе ҫитрӗм; анчах ҫук, вӑл юрӑхсӑр ӗҫ тунине никам та асӑрхаман…
Я измучился с ним; а только нет, он не замечен ни в чем таком…

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Фома Фомич питӗ шиклӗ ҫын, йӑлтах хӑй тӑвасшӑн.
Фома Фомич такой мнительный: все хочет сам.

Йӑлтах хамӑн тӗрӗслес пулать.
Надо проверить самому списки.

— Йӑлтах Захар айӑплӑ! — ӳпкелерӗ Обломов.
— Все Захар! — пожаловался Обломов.

Управляющи калать: икӗ эрнерен рабочисем килсе йӑлтах ҫӗмӗрме пуҫлаҫҫӗ, тет…
Управляющий говорит, что чрез две недели рабочие придут: ломать все будут…

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Пурпӗрех иккӗн тирпей кӳрсе ҫитереес ҫук: хӗрарӑмсене тара тытас пулать, йӑлтах ҫумалла.
И то не управимся вдвоем-то: надо еще баб нанять, перемыть все.

— Акӑ паянах тухса каясчӗ сирӗн, эпир Аниҫйӑпа йӑлтах тасатнӑ пулӑттӑмӑр.
— Вот, хоть бы сегодня ушли, мы бы с Анисьей и убрали все.

— Авӑ, авӑ, — терӗ вӑл, — йӑлтах шӑлнӑ, тирпейленӗ, туя хатӗрленнӗ пӗкех…
— Вон, вон, — говорил он, — все подметено, прибрано, словно к свадьбе…

Улпут ҫапла хушнӑшӑн, ӳпкеленӗшӗн Захар пӗрре те кӑмӑлсӑрланмарӗ те, тӗлӗнмерӗ те, хӑй шучӗпе, вӑл ҫакна йӑлтах вырӑнлӑ тесе шутларӗ пулас.
Захар не обнаружил никакого особенного неудовольствия или удивления при этом приказании и упреке барина, находя, вероятно, с своей стороны и то и другое весьма естественным.

Ҫур сехете яхӑн вӑл ҫак шутпа асапланса выртрӗ, анчах кайран ҫапла шут тытрӗ: кӑна йӑлтах чей ӗҫнӗ хыҫҫӑн та тума пулать, чейне, яланхи пекех, вырӑн ҫинчех ӗҫме юрать, тата выртса шухӑшлама та ним те чӑрмантармасть.
С полчаса он все лежал, мучась этим намерением, но потом рассудил, что успеет еще сделать это и после чаю, а чай можно пить, по обыкновению, в постели, тем более что ничто не мешает думать и лежа.

Ҫав турилкке те, халӗ ҫеҫ туртнӑ хыҫҫӑн вырӑн ҫумне сӗвӗнтерсе тӑратнӑ чӗлӗм те, е вырӑн ҫинче пӗрмай выртакан хуҫи те пулман пулсан, ку пӳлӗмре никам та пурӑнмасть теме пулӗччӗ, — кунта йӑлтах тусанланса, шупкалса пӗтнӗ, этем пурӑнни ҫинчен калакан пӗр паллӑ та юлман.
Если б не эта тарелка, да не прислоненная к постели только что выкуренная трубка, или не сам хозяин, лежащий на ней, то можно было бы подумать, что тут никто не живет, — так все запылилось, полиняло и вообще лишено было живых следов человеческого присутствия.

Ҫакӑ сасартӑк йӑлтах палӑрать е айккинчен ҫаврӑнса начальствӑ патне ҫитет?
А вдруг все это обнаружится или стороной дойдет до начальства?

VIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ун вырӑнне Ярмолӑпа хутшӑнасси-явӑҫасси йӑлтах пӑсӑлса кайрӗ манӑн.
Зато мои отношения с Ярмолой совсем испортились.

VI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Кӑлӑхах сая ятӑм эпӗ Олеся тавҫӑрма тивӗҫ мӗнпур шухӑша иле-иле кӑтартса, кӑлӑхах ансатлатса калаҫрӑм гипнотизм доктор-психиатрсемпе Инди факирӗсем ҫинчен, кӑлӑхах физиологи йӗркипе ӑнлантарса парасшӑн тӑрӑшрӑм ун хӑйӗн хӑшпӗр опычӗсене, сӑмахран, юна вӗрни-сурнине, ӑна вена ҫине пӗлсе меллен пуснипех ҫав тери ансаттӑн тума пулать-ҫке-ха, — Олеся, мана ытти енӗпе йӑлтах, пӗтӗмпех шанаканскер, чӑхӑмлӑ вушарлӑхпа ҫине тӑрсах, пикенсех сире-сире ячӗ ман мӗнпур тӗслӗхсемпе ӑнлантарусене…
Напрасно я истощал все доступные пониманию Олеси доводы, напрасно говорил в простой форме о гипнотизме, о внушении, о докторах-психиатрах и об индийских факирах, напрасно старался объяснить ей физиологическим путем некоторые из ее опытов, хотя бы, например, заговаривание крови, которое так просто достигается искусным нажатием на вену, — Олеся, такая доверчивая ко мне во всем остальном, с упрямой настойчивостью опровергала все мои доказательства и объяснения…

— Эпӗ Степане пасара кӑна каятӑп та, мана унта та йӑлтах тӑвӑнтарса ҫитерет.
— Я и в Степань-то приду на базар, так мне противно сделается.

Мӗн ҫинчен кӑна ыйтмастӑн иккен, вӑл пӗтӗмпех пӗлет, ну, тӗнчерине — йӑлтах.
Она все знает, ну просто все на свете, про что ни спросишь.

V сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ну, пулсам манпа уҫҫӑнрах, эпӗ сана никама та тытса парас ҫук: ҫакӑ вӗт йӑлтах — пӑлахая пени ҫеҫ, ҫынсене мӗнле те пулин минретес тени, ҫапла мар-и?
Ну, будь со мною откровенна, я тебя никому не выдам: ведь все это — одно притворство, чтобы только людей морочить?

Мӗн пӗлнине йӑлтах кала!
Все, что знаешь, говори!

IV сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Ытти ҫӗрти пекех кунта та ҫав лозунгпах пурӑнаҫҫӗ: «Йӑлтах фронт валли!»
Здесь, как и везде, сейчас все подчинено одной мысли — все для фронта.

Вӑтӑр иккӗмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Тӑван ҫӗршыва таврӑннӑ Крылов Раҫҫее палласа та илеймен — йӗри-тавра пурнӑҫ йӑлтах улшӑннӑ.
Крылов вернулся на Родину и не узнал Россию — так изменилось все вокруг.

Вӑтӑрмӗш пай // Галина Матвеева. Яновская, Жозефина Исаковна. Карап ӑсти: повесть; вырӑсларан Г. Матвеева куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 2012. — 205 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика