Шырав

Шырав ĕçĕ:

витӗр сăмах пирĕн базăра пур.

витӗр (тĕпĕ: витӗр) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ирсерен кайӑксем чӳрече карнизӗ ҫинче ҫав тери шавлӑ пухусем тума пуҫларӗҫ, ҫавӑнпа та палата ӑшчиккине тасатса, тирпейлесе ҫӳрекен сиделка, тӳсеймесӗр, вӑрҫа-вӑрҫах чӳрече ани ҫине хӑпарса тӑрса, аллине форточка витӗр тулалла кӑларса, вӗсене кипке татӑкӗпе хӑвалама пуҫларӗ.
По утрам птицы устраивали на карнизе столь шумные сборища, что убиравшая палату сиделка, не вытерпев, с ворчаньем лезла на окно и, высунувшись в форточку, сгоняла их тряпкой.

9 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Комиссар, сайра-хутра ҫаврӑнкаласа, хуллен, шӑл витӗр йынӑшкаларӗ.
Изредка поворачиваясь, тихо, сквозь зубы постанывал Комиссар.

8 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Пӑр катӑкӗсем ретӗн-ретӗн выртнӑ: аялта — витӗр курӑнакан, симӗсрех тӗслисем, ҫӳлте — кӑпӑшкарах, сарӑрах тӗслисем.
Льдины лежали рядами: снизу — зеленовато-прозрачные, сверху — желто-рыхлые.

7 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Ӗҫсӗр ларма пачах та пӗлмен, хӑйӗн типшӗм аллисемпе яланах мӗн те пулин тунӑ Степан Иванович апат хыҫҫӑн юлакан ҫӑкӑр тӗпренчӗкӗсене пухса, вӗсене форточка витӗр кайӑксене пӑрахса пама тытӑннӑччӗ.
Степан Иванович, вообще не умевший сидеть без дела и вечно что-нибудь мастеривший своими сухонькими беспокойными руками, придумал собирать оставшиеся от обеда крошки и выбрасывать их в форточку за окно птицам.

Ҫуркунне тени — сарӑрах та ҫилӗм пек ҫыпӑҫакан кӑчкӑ кӑларнӑ, хӗвел ҫутатса тӑракан тополь туратти ҫинчен те чӳрече витӗр шалалла пӑхнӑ.
Она заглядывала в боковое окно с освещенной солнцем веточки тополя, на которой набухали продолговатые почки, облитые желтоватым клеем.

Ҫуркунне ҫитнине форточкӑсем витӗр ирӗлнӗ юр нӳрлӗхӗ кӗни те, ҫерҫисем ҫуйхавлӑн чӗвӗлтетни те, трамвайсем пӑрӑннӑ чух савӑнӑҫлӑн та янравлӑн чӑнкӑртатни те, юртан тасалнӑ асфальт тӑрӑх хыттӑн таклаттарса утакан ҫынсен ури сассисем те уҫҫӑнах палӑртрӗҫ; каҫсерен вара — ҫакӑнта, гранитланӑ шыв хӗррине, Мускав варрине таҫтан хӑяматӗнчен килсе тухнӑ хуткупӑс пӗр пек те ҫемҫен нӑйкӑлтатни илтӗннӗ.
Она проникала в форточки прохладным и влажным дыханием талого снега, возбужденным чириканьем воробьев, веселым и звонким скрежетом трамваев на поворотах, гулким стуком шагов по обнажившемуся асфальту, а вечером — однообразным и мягким пиликаньем гармошки.

Тупӑка раща витӗр ҫӗклесе кайрӗҫ.
Гроб понесли рощею.

V сыпӑк // Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Дубровский. Никифор Ваҫанкка куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Зал тӑрӑх каллӗ-маллӗ йывӑррӑн уткаласа ҫӳренӗ май, ӑнсӑртран кантӑк витӗр пӑхнӑ та вӑл — хапха умне тройка пырса тӑнине курах кайнӑ; сӑран картус тата хулӑн пуставран ҫӗлетнӗ шинель тӑхӑннӑ пӗчӗк ҫын, урапа ҫинчен анса, приказчик патне флигеле уттарнӑ.
Расхаживая тяжелыми шагами взад и вперед по зале, он взглянул нечаянно в окно и увидел у ворот остановившуюся тройку; маленький человек в кожаном картузе и фризовой шинели вышел из телеги и пошел во флигель к приказчику.

I сыпӑк // Никифор Ваҫанкка. Александр Пушкин. Дубровский. Никифор Ваҫанкка куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1949

Йыттӑн паха енӗсене ҫав тери витӗр пӗлсе, вӗсене тивӗҫлӗн хаклама пултаракан, сунарҫӑсен тӗрлӗ тавлашӑвӗсене пӗр йӑнӑшсӑр татса паракан Дубровскисӗр вӑл ӗмӗрне те сунара ҫӳремен.
Отроду не выезжал он на охоту без Дубровского, опытного и тонкого ценителя псовых достоинств и безошибочного решителя всевозможных охотничьих споров.

Унӑн куҫӗсем умне, темӗнле тӗтре витӗр, инвалид-перевозчикӑн кӑвак тӗслӗ илемсӗр йывӑҫ урисем тухса тӑчӗҫ, вӑл каллех ҫав инвалид тӑватӑ ураланса, аллисем ҫине тӗренсе, йӗпе хӑйӑр тӑрӑх шыв хӗрринелле упӑте пек упаленсе кайнине курчӗ.
Перед ним маячили в тумане синие безобразные култышки инвалида-перевозчика, он опять видел, как тот, раздевшись, на четвереньках, по-обезьяньи, опираясь на руки, ползет по мокрому песку к воде.

5 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Танкистсем командир машини ҫинчи раципе йышӑнса тӑнӑ Совет Информбюровӗн сводкисенчен фронт линийӗ хӑйӗн тӑван вырӑнӗсем патне ҫитсе тухнине пӗлсен, вӑл тек тӳссе тӑрайман, хӑйӗн юлашки боецӗсемпе пӗрле (вӗсем ӗнтӗ пурӗ те саккӑрӑн ҫеҫ юлнӑ пулнӑ) вӑрмансем витӗр фронт патнелле тухма пуҫланӑ.
Когда из сводок Советского Информбюро, которые аккуратно принимали на рацию командирской машины танкисты, Гвоздев узнал, что линия фронта подошла к родным его местам, он не вытерпел, взорвал три своих танка и с бойцами, которых у него уцелело восемь человек, стал пробираться лесами.

2 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Эсир тата кунта мӗн тӑватӑр, мадам? — ыйтрӗ вӑл, тарланӑ куҫлӑхӗ витӗр «Метеорологи сержанчӗ» ҫине пӑхса; лешӗ Юра хыҫне пытанма тӑрӑшать-мӗн.
А вы что тут делаете, мадам? — Он посмотрел сквозь запотевшие очки на «метеорологического сержанта», старавшегося спрятаться за спину Юры.

19 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Мӑкӑртаткаласа, вӑл хӑйӗн комбинезонне силлесе тасатрӗ; ӗнсине хыҫса илчӗ те осколкӑсем чӗрпӗклесе хуҫса пӗтернӗ хурӑн ҫине пӑхса, пуҫне пӑркаларӗ; хурӑн вулли тӑрӑх ҫутӑ сӗткен шывӗ шӑпӑртатса юхнӑ та — мӑкланнӑ хуппи тӑрӑх ҫӗр ҫинелле тумлать, вӑл, куҫҫулӗ пекех, ҫутӑ та витӗр курӑнать.
Ворча, он отряхнул свой комбинезон, почесал в затылке, покачал головой, смотря на лучистый излом обезглавленной осколком березы, ствол которой быстро заплывал прозрачным соком. Это сок раненого дерева, сверкая, стекал по мшистой коре и капал на землю, чистый и прозрачный, как слеза.

Йывӑҫ тӑррисем шӑнса хытнӑ, кӑвакрах тӗслӗ тӗтӗмпе тӗтре витӗр шурӑ вулӑллӑ хурӑнсемпе юнашарах ылтӑн хыр вуллисем палӑраҫҫӗ, унта та кунта тӗксӗм чӑрӑш тӑррисем виҫкӗтеслӗн шӗвӗрӗлсе курӑнаҫҫӗ.
Белые колонны голых еще берез, вершины которых походили на сизые, застывшие в воздухе дымы, соседствовали с золотыми стволами сосен, а между ними то тут, то там виднелись темные треугольники елей.

18 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Вӗсен тураттисем витӗр хӗвел ҫути кӑшт ҫеҫ ӳкнӗрен, аялта яланах тӗксӗмрех ҫутӑ тӑрать.
Ветви их, скупо процеживая солнечные лучи, создавали внизу полумрак.

Вара ӑна карчӑк та, Варя та, сӗтел ҫинче пӑсланса ларакан яшка та — куҫҫулӗ витӗр йӑлтах курӑнми пулчӗҫ; ватӑ ҫыннӑн хаяр куҫӗсем ун ҫине пӗр вӗҫӗмсӗр хӗрхенсе пӑхрӗҫ.
И все – и бабка, и Варя, и вкусно дымившийся на столе котелок – расплылось в мути слез, сквозь которую сурово, с бесконечной жалостью и участием смотрели на него строгие старушечьи глаза.

17 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Тултан, алӑк витӗр, Варьӑн кӑштах хӑйӑлтатакан лӑпкӑ сасси илтӗнет.
Сверху сквозь дверь доносился тихий хриповатый голос Вари.

Ҫакӑн пек ҫурма-ыйхӑ витӗр Алексей ҫӗрпӳртри пурнӑҫа татӑкӑн-татӑкӑн ҫеҫ асӑрхаса илнӗ, ҫав пурнӑҫ ӑна экран ҫинче курӑнса иртекен, пӗр-пӗринпе ҫыхӑнса тӑман темӗнле картинӑсем евӗр туйӑннӑ.
В этой полудреме Алексей воспринимал жизнь землянки клочками, точно это была не настоящая жизнь, а на экране мелькали перед ним одна за другой несвязные необыкновенные картины.

16 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Хушӑран шурӑ пӑс витӗр Алексейӑн алли-урине курмассерен, унӑн куҫӗсенче хӑраса ӳкни палӑрнӑ.
Когда взгляд ее невольно замечал сквозь туман пара ногу или руку Алексея, в нем загорались искры ужаса.

Михайла асатте Алексей ҫине ҫаврӑнса пӑхрӗ те куҫне хӗсрӗ, кӗмӗл сухалӗ витӗр кулкаласа ҫамрӑк ҫын пек хаваслӑн кӑшкӑрчӗ:
Дед Михайла оглянулся на Алексея, прищурив глаза, и улыбаясь сквозь серебристую бороду как молодой закричал.

14 сыпӑк // Леонид Агаков, Александр Артемьев. Борис Полевой. Чӑн-чӑн этем ҫинчен ҫырнӑ повесть. Леонид Агаковпа Александр Артемьев куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика