Шырав

Шырав ĕçĕ:

Уйӑх сăмах пирĕн базăра пур.

Уйӑх (тĕпĕ: уйӑх) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Каҫ кулӗм уй-хирте карӑш картлатни илтӗнет, чӗрре кӗнӗ ыраш ҫӑнӑх шӑрши сӑмсана ҫапать, уйӑх вара, пӑхӑр таз пекскер, ҫав тери аялта ҫакӑнса тӑрать, тен ҫавӑнпах та ӗнтӗ ун патнелле сиксе, ӑна чулпа персе пӑхас килет.
По вечерам в поле согласно кричали коростели, пахло отсыревшей ржаной мукой, и луна, похожая на медный таз, висела так низко, что хотелось подпрыгнуть и кинуть в нее камнем.

37-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Сивӗ, кантӑк лартакан ӑстаҫӑ пек, лупашкасене ҫӳхе пӑрпа вите-вите тухрӗ, вӗсем вара уйӑх ҫуттипе парник рамисем пек йӑлтӑртатса тӑчӗҫ.
Мороз, точно искусный стекольщик, застеклил лужи хрупким ледком, и они блестели в лунном свете, как парниковые рамы.

7-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Вӑл шухӑшламалӑх вӑхӑт ыйтрӗ, тепӗр икӗ уйӑх хуйхӑрчӗ те пулӑшма килӗшрӗ.
Она просила срока подумать, потом убивалась месяца два еще и наконец согласилась жить вместе.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ольга ун куҫӗнчен пӑхрӗ, анчах ним те кураймарӗ; виҫҫӗмӗш хут аллея вӗҫне ҫитсен, вӑл Штольца таврӑнма памарӗ, хӑй черечӗпе, ӑна уйӑх еннелле ҫавӑрчӗ те куҫӗнчен пӑхрӗ.
Она заглядывала ему в глаза, но ничего не видела; и когда, в третий раз, они дошли до конца аллеи, она не дала ему обернуться и, в свою очередь, вывела его на лунный свет и вопросительно посмотрела ему в глаза.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Штольц Ольгӑна аллейӑран ҫавӑтса тухрӗ те ӑна уйӑх еннелле ҫавӑрса тӑратрӗ.
Он вывел ее из аллеи и оборотил лицом к лунному свету.

— Мӗнле телейлӗ эпӗ! — тет Штольц хӑйне хӑй, вара хайне евӗрлӗ ӗмӗтленет, малашнехине асланнӑ хыҫҫӑнхи пӗрремӗш уйӑх иртсен мӗн пулассине курма тӑрӑшать.
— Как я счастлив! — говорил Штольц про себя и мечтал по-своему, забегал вперед, когда минуют медовые годы брака.

Пӗр уйӑх хушшинче пӗтӗм парӑмсене татмалла, хваттертен тухмалла, Петербурга тек таврӑнмалла ан пултӑр тесе, пӗтӗм ӗҫсене туса пӗтермелле, унтан ялти ҫурт валли япаласем туянмалла, хӑйне валли Агафья Матвеевна евӗр лайӑх экономка тупмалла, тесе ӑнлантарчӗ Штольца Обломов; вӑл Агафья Матвеевнӑна, ҫуртсене сутса, яла кӑшт тивӗҫлӗ хуҫалӑха куҫма та сӗнесшӗн пулчӗ.
Ему нужен был этот месяц, по словам его, чтоб кончить все расчеты, сдать квартиру и так уладить дела с Петербургом, чтоб уж более туда не возвращаться, потом нужно было закупить все для уборки деревенского дома; наконец, он хотел приискать себе хорошую экономку, вроде Агафьи Матвеевны, даже не отчаивался уговорить и ее продать дом и переселиться в деревню, на достойное ее поприще — сложного и обширного хозяйства.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломов хӑйне пурӑнмалӑх Мухояров хӑварнӑ укҫана пӗтӗмпех Агафья Матвеевнӑна пачӗ, лешӗ вара виҫӗ-тӑватӑ уйӑх пӗрмай ӗлӗкхиллех пӑтшарӑн кофе авӑртрӗ, корица тӳрӗ, пӑру ашӗ, кӑркка ӑшаларӗ, ҫакна вӑл йӑлтах юлашки ҫичӗ гривнӑ пӗтиччен турӗ, вара, Обломов патне пырса, укҫа пӗтни ҫинчен пӗлтерчӗ.
Обломов отдал хозяйке все деньги, оставленные ему братцем на прожиток, и она, месяца три-четыре, без памяти по-прежнему молола пудами кофе, толкла корицу, жарила телятину и индеек, и делала это до последнего дня, в который истратила последние семь гривен и пришла к нему сказать, что у ней денег нет.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫавнашкал йывӑррӑн шухӑшласа, кӑмӑла хытарса, пӑшӑрханса тата темиҫе уйӑх пурӑнас пулсан, хӑйӗн тӗреклӗ организмӗ те чӑтаяс ҫуккине сисет вӑл.
Он чувствовал, что и его здоровый организм не устоит, если продлятся еще месяцы этого напряжения ума, воли, нерв.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Тахҫантанпах, пӗр икӗ уйӑх юрламан, — терӗ Ольга сӳрӗккӗн.
— Давно не пела, месяца два, — сказала она небрежно.

Тата тӑватӑ уйӑх асапланмалла, ҫынсенчен вӑрттӑн тӗл пулмалла, шанчӑксӑр ҫынсене, вӗсем кулнисене чӑтмалла!» — шухӑшларӗ Обломов, Ильинскисен картлашки тӑрӑх хӑпарнӑ май.
Еще четыре месяца принуждений, свиданий тайком, подозрительных лиц, улыбок! — думал Обломов, поднимаясь на лестницу к Ильинским.

XI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

«Тӑватӑ уйӑх!
«Четыре месяца!

Пӗр уйӑх та ҫитет ӗнтӗ Ильинскисен тарҫисене курманни, вӗсене мӗнле чӗннине манса та кайрӑм.
С Ильинскими людьми не видалась с месяц, забыла, как их и зовут.

Ҫапла виҫӗ-тӑватӑ уйӑх тӳс!
Это месяца три, четыре!

Ун калавӗ тӑрӑх эпӗ питех те сахал ӑнлантӑм, ҫак ылханлӑ ӗҫ-пуҫӑн ҫиппи-картине манӑн икӗ уйӑх иртсен тин хӑй куҫӗпе курса тӑнӑ ҫыннӑн, хысна вӑрманӗнчи хуралҫӑ арӑмӗн, ҫав кун кӑнтӑрлахи кӗлӗре пулнӑскерӗн, сӑмахӗ урлӑ ҫеҫ тӗпӗ-йӗрӗпе вырнаҫтарса лартма май килчӗ.
Из его рассказа я понял очень мало и только месяца два спустя восстановил всю последовательность этого проклятого события со слов его очевидицы, жены казенного лесничего, которая в тот день также была у обедни.

XII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.

Намӑс пулчӗ ку таранччен ҫеҫкесене пытарма, юратун ырӑ шӑрши ӑшӗнче ишме, ача пек, тӗлпулу шырама, уйӑх ҫутинче ҫӳреме, хӗр чӗри тапнине итлеме, ун ӗмӗчӗсен хумханӑвне чухлама…
Стыдно мне было до сих пор скрывать эти цветы, носиться в аромате любви, точно мальчику, искать свиданий, ходить при луне, подслушивать биение девического сердца, ловить трепет ее мечты…

Уйрӑмах пӗр каҫхине Ольга ҫакӑн пек шиклӗхе кӗрсе ӳкрӗ, юратӑвӑн темле уйӑх ҫапнӑ чирӗпе аптраса, Обломова ҫӗнӗ енӗпе курӑнчӗ.
Особенно однажды вечером она впала в это тревожное состояние, в какой-то лунатизм любви, и явилась Обломову в новом свете.

Пӗлетӗр-и, — терӗ вӑл, шанчӑкне палӑртакан сасӑпа, — сире пӗлнӗренпе пӗр уйӑх хушшинче эпӗ нумай шухӑшларӑм, тӳсрӗм, пысӑк кӗнекене, ахаль кӑштах-кӑштах хам ӑшра вуланӑ пек…
Знаете ли, — сказала она с уверенностью в голосе, — в месяц, с тех пор, как знаю вас, я много передумала и испытала, как будто прочла большую книгу, так, про себя, понемногу…

IX сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Няни каларӗш, «ҫамки ҫинче уйӑх ҫуталнӑ пек йӑлкӑшса», телейлӗскер, вӑл киле таврӑнчӗ те, диван кӗтессине лартса, тусанлӑ сӗтел ҫине пысӑк саспаллисемпе хӑвӑрт ҫырса хучӗ.
Счастливый, сияющий, точно «с месяцем во лбу», по выражению няньки, пришел он домой, сел в угол дивана и быстро начертил по пыли на столе крупными буквами: «Ольга».

Краҫҫын ҫутрӗҫ, унӑн ҫути вара, уйӑх пек, плющь сӑрнӑ трельяж ҫийӗн шурӗ.
Засветили лампу, которая, как луна, сквозила в трельяже с плющом.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика