Шырав

Шырав ĕçĕ:

Сергеич (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Дмитрий Сергеич ӑнлантарса пачӗ.
Дмитрий Сергеич растолковал.

I // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Уйрӑлса каяҫҫӗ те иккӗш те хӑйсен пӳлӗмӗнче лараҫҫӗ, кӗнекесем вулаҫҫӗ, Дмитрий Сергеич ҫырать.
Разойдутся, оба по своим комнатам сидят, книжки читают, он тоже пишет.

— Савнӑ ывӑлӑм, Дмитрий Сергеич, эсир ман хӗрпе пирӗн пӗтӗм ҫемьене телей кӳме пултартӑр; анчах, савнӑ ывӑлӑм, ҫавӑн пек пуянлӑха ӑҫтан тупнӑ-ха эсир?»
— Умели вы, милый сын, Дмитрий Сергеич, составить счастье моей дочери и всего нашего семейства; только откуда же, милый сын, вы такое богатство получили?

XXIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Акӑ арҫын калаҫма пуҫлать, ку арҫын вӑл Дмитрий Сергеич: «Савнӑ аннем, Марья Алексевна, ку вӑл пирӗншӗн пулсан, нимӗн те мар!
А мужчина говорит, и этот мужчина Дмитрий Сергеич: «Это все для нас еще пустяки, милая маменька, Марья Алексевна!

Хӑҫан венчете тӑрас тетӗр, Дмитрий Сергеич?
Когда хотите венчаться, Дмитрий Сергеевич?

XXI // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Эпӗ хамӑн пӳлӗмрен: «Мӗн кирлӗ сире, Дмитрий Сергеич?» тетӗп.
Я отвечаю из своей комнаты: «Что вам угодно, Дмитрий Сергеич?»

XVIII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Акӑ мӗнле тӑватӑр эсир, Дмитрий Сергеич.
Вы делаете вот как, Дмитрий Сергеич.

— Ҫавӑнпа вара, чунӑм, хӗрарӑм пек пулма тарӑшӑп та эпӗ: итлӗр, Дмитрий Сергеич, эпӗ хамӑр мӗнле пурӑнасси ҫинчен пӗтӗмпех арҫын калас шухӑшсене каласа парам.
— Так я, мой милый, уж и не буду заботиться о женственности; извольте, Дмитрий Сергеич, я буду говорить вам совершенно мужские мысли о том, как мы будем жить.

Эсир ман ҫинчен ҫавна ӑнланмасть, эпӗ сирӗн чура пулатӑп тесе шутланӑ ӗнтӗ, — ҫук, Дмитрий Сергеич, эпӗ сире хама пусмӑрласа пурӑнма ирӗк памастӑп, эсир ырӑ кӑмӑллӑ, ырӑ сунакан тискер ҫын пуласшӑн, манӑн ун пек тӑвас килмест, Дмитрий Сергеич!
Вы полагали, что я этого не понимаю, что я буду вашей рабой, — нет, Дмитрий Сергеич, я не дозволю вам быть деспотом надо мною, вы хотите быть добрым, благодетельным деспотом, а я этого не хочу, Дмитрий Сергеич!

— Пурте укҫаран килет, тетӗр эсир, Дмитрий Сергеич; камӑн укҫа, ҫавӑн власть тата право, теҫҫӗ сирӗн кӗнекесем; апла пулсан, хӗрарӑм арҫын шутӗнчен пурӑнать пулсан, вӑл ӑна пӑхӑнса тӑрать, ҫапла-и, Дмитрий Сергеич?
— Все основано на деньгах, говорите вы, Дмитрий Сергеич; у кого деньги, у того власть и право, говорят ваши книги; значит, пока женщина живет на счет мужчины, она в зависимости от него, — так-с, Дмитрий Сергеич?

Ҫук, ун пек пулмӗ, Дмитрий Сергеич, ӑнланатӑр-и?
Нет-с, этого не будет, Дмитрий Сергеич, — понимаете?

Кам каларӗ ӑна, Дмитрий Сергеич?
Кто это говорил, Дмитрий Сергеич?

Дмитрий Сергеич ерипен ӗҫрӗ; пӗр курка ӗҫнӗ хыҫҫӑн тепре тултарчӗ.
Дмитрий Сергеич пил медленно; выпив чашку, спросил другую.

XVII // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

— Дмитрий Сергеич, эпир сире питӗ хавас, — тет Марья Алексевна апат ҫисе тӑраннӑ хыҫҫӑн, — ҫав тери хавас!
— Как мы довольны вами, Дмитрий Сергеич, — говорит Марья Алексевна по окончании обеда, — уж как довольны!

— Халех, Дмитрий Сергеич, халех, — Матрена пӗр бутылка шампански йӑтса таврӑнать.
— Сейчас, Дмитрий Сергеич, сейчас — Матрена возвращается с бутылкою шампанского.

Дмитрий Сергеич, эсир хӑвӑр кӑштах мӗн те пулин ӗҫӗр-ха.
— Да вы бы сами выкушали хоть что-нибудь, Дмитрий Сергеич.

— Хӑвӑр тата мӗн, Дмитрий Сергеич?
— А сами-то что же, Дмитрий Сергеич?

Эпӗ хуть ватах мар та, ҫапах та ватӑ ҫерҫи, ҫапла-и, Марья Алексевна? — Ҫапла, Дмитрий Сергеич, ватӑ ҫерҫи, ватӑ ҫерҫи! — Пӗр сӑмахпа каласан, Марья Алексевнӑпа чунтан калаҫса, Дмитрий Сергеич чун-чӗререн хавасланса кайрӗ, унӑн салхуллӑхӗ таҫта кайса кӗчӗ!
Мне хоть лет немного, а я тоже старый воробей, тертый калач, так ли, Марья Алексевна? — Так, Дмитрий Сергеич, тертый калач, тертый калач! — Словом сказать, приятная беседа по душе с Марьею Алексевною так оживила Дмитрия Сергеича, что куда девалась его грусть!

XV // Николай Сандров, Владимир Садай. Чернышевский, Николай Гаврилович. Мӗн тумалла?: роман; вырӑсларан Николай Сандров, Владимир Садай куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1957. — 495 с.

Кунта Дмитрий Сергеич чӑтса тӑрайманнипе хӑйӗн авланас вӑхӑчӗ ҫывхарса ҫитни ҫинчен персе ячӗ.
Тут Дмитрий Сергеич, между прочим, высказал в порыве откровенности, что его женитьба сильно приблизилась в это время.

— Ырӑ мар, Дмитрий Сергеич, чӑнах та, ырӑ мар.
— Неблагородно, Дмитрий Сергеич, точно, неблагородно.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика