Шырав

Шырав ĕçĕ:

Обломова (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Захар ӑна ыттисемпе танлаштарса хур туни Обломова питӗ кӳрентерчӗ; халиччен вӑл хӑйне Захар ыттисенчен пуринчен те аслӑрах шутлама тивӗҫ тесе пурӑнатчӗ.
Он в низведении себя Захаром до степени других видел нарушение прав своих на исключительное предпочтение Захаром особы барина всем и каждому.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Тухтӑр тухса кайрӗ, вӑл Обломова хурлантарса хӑварчӗ.
Доктор ушел, оставив Обломова в самом жалком положении.

Вӑл этажерка ҫинчен ҫур листа кӑвак хут илчӗ те Обломова тыттарчӗ.
Он взял с этажерки и подал ему пол-листа серой бумаги.

Обломова тултан тӗрлӗрен сасӑсем илтӗнме пуҫларӗҫ: куҫса ҫӳрекен артистсем юрлани, унтан та хытӑрах — йытӑсем вӗрни.
До Ильи Ильича долетал со двора смешанный шум человеческих и нечеловеческих голосов; пенье кочующих артистов, сопровождаемое большею частию лаем собак.

Унӑн ӗмӗтпе киленес, ачашланас килчӗ; вӑл, тӳпенелле пӑхса, хӑй юратнӑ хӗвеле шырарӗ, анчах хӗвел чӑн тӳпене ҫитнӗ-мӗн те курӑнмасть, пӳрт стенине ҫеҫ куҫа йӑмӑхтармалла ҫутатать, вӑл анса ларни ҫеҫ Обломова чӳречерен курӑнать.
Его клонило к неге и мечтам; он обращал глаза к небу, искал своего любимого светила, но оно было на самом зените и только обливало ослепительным блеском известковую стену дома, за который закатывалось по вечерам в виду Обломова.

Захар пӗчӗк Обломова алли ҫинче латса ҫӳренӗ, Обломов вара ӑна ҫамрӑкскере, вичкӗн, ҫӑткӑн та чее каччӑ пулнине астӑвать.
Захар нянчил маленького Обломова на руках, а Обломов помнит его молодым, проворным, прожорливым и лукавым парнем.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

— Ах, — тет вӑл тӗлӗнсе Обломова ун пек чухне, пӗр-пӗр япала ҫӗмӗрсен.
— Ах, — скажет он иногда при этом Обломову с удивлением.

Ҫавӑн пекех тата япала туяннӑ чухне каялла панӑ укҫана Илья Ильич Захартан илме манса кайсан, ҫав укҫа нихҫан та Обломова лекмест.
Точно так же, если Илья Ильич забудет потребовать сдачи от Захара, она уже к нему обратно никогда не поступит.

Штольцӑн ҫамрӑк хӗрӳлӗхӗ Обломова ҫӗклентерсе янӑ, вӑл вара ӗҫлесшӗн ҫуннӑ, ҫак тӗллев инҫе пулин те, ӑна илӗртнӗ.
Юношеский жар Штольца заражал Обломова, и он сгорал от жажды труда, далекой, но обаятельной цели.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫамрӑк ӗмӗтсем ҫунатланнипе усӑ курса, вӑл, поэтсене вуласа киленнисӗр пуҫне, урӑх тӗллевсем лартнӑ: Обломова хӑйсен пурнӑҫ тӗллевне, пуласлӑхне курма пулӑшнӑ.
Пользуясь восторженным полетом молодой мечты, он в чтение поэтов вставлял другие цели, кроме наслаждения, строже указывал в дали пути своей и его жизни и увлекал в будущее.

Тимлесе вулани Обломова ывӑнтарнӑ.
Серьезное чтение утомляло его.

Ыттисем вара пурте начальник Обломова мӗнлерех чӗнсе илессе, сиввӗн те лӑпкӑн: «Ҫав хута Архангельска эсир янӑ-и-ха?» тесе ыйтасса, Илья Ильич мӗнле сасӑпа хирӗҫ тавӑрса каласса чӑтӑмсӑррӑн кӗтнӗ.
Все другие с любопытством ждали, как начальник позовет Обломова, как холодно и покойно спросит, «он ли это отослал бумагу в Архангельск», и все недоумевали, каким голосом ответит ему Илья Ильич.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Обломова староста ҫырӑвӗ те, ҫӗнӗ хваттере куҫмалли те пӑшӑрхантарчӗ, Тарантьев сӳпӗлтетни те кӑштах ӗшентерчӗ.
Обломов был расстроен и письмом старосты и предстоящим переездом на квартиру и отчасти утомлен трескотней Тарантьева.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Вӑл Обломова вырӑн ҫинчен йӑтса тӑратасшӑнччӗ, анчах лешӗ, урисене аялалла ярса туфлисене харӑс тӑхӑнчӗ.
Он хотел приподнять Обломова с постели, но тот предупредил его, опустив быстро ноги и сразу попав ими в обе туфли.

Обломова пӗчченлӗх йӑлӑхтарса ҫитерсен, унӑн калаҫас, канашлас, вулас, чӗрине хускатас килсен, — ун умӗнче яланах ӑна тимлесе итлеме хатӗр ҫын пур: Алексеев унӑн шӑплӑхне те, калаҫӑвне те, пӑлханӑвне те, кирек мӗнле шухӑшӗсене те ӑнланать, унпа пӗр майлӑ пулать.
Если же Обломову наскучивало быть одному и он чувствовал потребность выразиться, говорить, читать, рассуждать, проявить волнение, — тут был всегда покорный и готовый слушатель и участник, разделявший одинаково согласно и его молчание, и его разговор, и волнение, и образ мыслей, каков бы он ни был.

III сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Алексеев пӳлӗм тарӑх каллӗ-маллӗ уткаласа ҫӳреме пуҫларӗ, унтан пин хут та курнӑ картина умӗнче чарӑнса тӑчӗ, кӑштах чӳречерен пӑхса илчӗ, этажерка ҫинчен темле япала илсе аллинче ҫавӑркаларӗ, ӑна пур енчен те пӑхкаласа тухрӗ те каллех вырӑнне хучӗ, унтан шӑхӑркаласа ҫӳреме тытӑнчӗ, — ҫакна йӑлтах вӑл Обломова тӑрса ҫӑвӑнма кансӗрлес мар тесе турӗ.
Алексеев стал ходить взад и вперед по комнате, потом остановился перед картиной, которую видел тысячу раз прежде, взглянул мельком в окно, взял какую-то вещь с этажерки, повертел в руках, посмотрел со всех сторон и положил опять, а там пошел опять ходить, посвистывая, — это все, чтоб не мешать Обломову встать и умыться.

II сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Унашкаллисене тахҫанах тӑхӑнма пӑрахнӑ, — намӑслантарчӗ вӑл Обломова.
Такие давно бросили носить, — стыдил он Обломова.

Староста пӗлтӗр те, виҫӗмҫул та хӑйӗн улпучӗ патне ҫакнашкал ҫырусем ҫырнӑ пулин те, ҫак юлашки ҫыру та Обломова, пур кӗтмен инкек пекех, хытӑ пӑшӑрхантарчӗ.
Хотя староста и в прошлом и в третьем году писал к своему барину точно такие же письма, но и это последнее письмо подействовало так же сильно, как всякий неприятный сюрприз.

I сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Лӑпка сӑнлӑ, ачаш ӳтлӗ Обломова килте тӑхӑнмалли тумӗ мӗнлерех килӗшет!
Как шел домашний костюм Обломова к покойным чертам лица его и к изнеженному телу!

Ҫиелтен сӑнан сивӗ чӗреллӗ ҫын та, Обломова кӑшт пӑхса илсенех: «Ырӑ кӑмӑллӑ, йӑваш ҫын пулас ку!» тейӗччӗ.
И поверхностно наблюдательный, холодный человек, взглянув мимоходом на Обломова, сказал бы: «Добряк должен быть, простота!»

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика