Шырав

Шырав ĕçĕ:

Дымшаков (тĕпĕ: ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Дымшаков пуҫне салхуллӑн усса, пӳлмесӗр, хӑйне чӑнах та намӑс пулнӑ пек итлерӗ.
Дымшаков слушал, понуро опустив голову, не прерывая, словно и впрямь усовестился.

22 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Дымшаков мӑшкӑлласа кулса ячӗ.
Дымшаков издевательски рассмеялся.

Дымшаков табак тӗпне юр ҫине пӑрахрӗ.
Дымшаков бросил в снег окурок.

— Пырать, хырӑм выҫсан — тиркесе тӑмастӑн, — хӑйӗннех печӗ Дымшаков хыттӑн.
— Ничего, проголодаешься — любой пище рад будешь, — упрямо и жестко стоял на своем Дымшаков.

— Эпир питӗрленетпӗр те лайӑхрах, хулпуҫҫисемпе пӑртак саратпӑр пӳрте! — хуравларӗ Дымшаков кулкаласа.
— А мы поднатужимся и ее, избу-то, плечами легонько раздвинем! — посмеиваясь, отвечал Дымшаков.

21 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Алӑк яр уҫӑлчӗ те, Дымшаков алӑк патне тӑрса савӑнӑҫлӑн пӗлтерчӗ:
Потом дверь рывком отворилась, и, став па пороге, Дымшаков торжественно возвестил:

Ворожнев хӗвӗнчен хут туртса кӑларчӗ, ӑна Дымшаков сӑмси умӗнче тарӑхтармалла ҫавӑркаларӗ, анчах лешӗ капла та ӗненмерӗ, хута илсе чӗркуҫҫи ҫинче якатрӗ те васкамӑсӑр, чӗнмесӗр пӗтӗмпех, пӗр саспалли хӑварми вуласа тухрӗ.
Он выхватил из-за пазухи лист бумаги, вызывающе повертел им перед носом Дымшакова, но тот и здесь не поверил, взял, разгладил бумагу на колене и неторопливо и молча прочитал все от буквы до буквы.

20 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

— Эпӗ йӗп-йӗпе те тухатӑп — мана хӑрушӑ мар! — чӑрсӑррӑн хуравларӗ Дымшаков.
— И и мокрый вылезу — мне не страшно! — с бесшабашной удалью отвечал Дымшаков.

— Сурӑх пек макӑрма та, кашкӑр пек улама та пултаратӑн, — терӗ Дымшаков, шӑлӗсене ҫыртса.
— Можешь и по-овечьему жалиться, и по-волчьему выть, — каменея в скулах, сказал Дымшаков.

Дымшаков, ҫӑварне ывӑҫ тупанӗпе хупласа, савӑнӑҫлӑн ӳсӗркелесе илчӗ — те ҫынсем хӑйне «ярса илнишӗн», те хӗвӗшсе кайнишӗн савӑнчӗ (хӗвӗшӳ ӑна яланах кӑмӑла кайнӑ-ҫке!).
Дымшаков довольно покашливал в кулак, непонятно чему радуясь — тому ли, что мужики взяли его в оборот, то ли просто наступившей суматохе, которая всегда была ему по душе.

Дымшаков ӑна васкамасӑр салатса ҫӳлелле ҫӗклерӗ: плакат иккен — кӗреҫе сухаллӑ колхозник тӑснӑ аллинче ҫемҫе тӑпра муклашкисем тытса тӑрать, ун пӳрнисем хушшинчен тӑпра тӗпренсе тӑкӑнать.
Дымшаков не спеша расправил его и показал всем красочный плакат: бородатый колхозник держал в протянутой руке рыхлые комья чернозема, земля крошилась и сыпалась у него меж пальцев-.

— Аленка! — кӑшкӑрчӗ Дымшаков.
— Аленка! — крикнул Дымшаков.

— Кашӑк пӑтӑ ҫинӗ чухне хаклӑ! — терӗ Егор Дымшаков кулкаласа.
— Дорога ложка к каше! — посмеиваясь, подхватил Егор Дымшаков.

Крыльца патӗнче, ял Совет председательне — Черкашинӑна темӗн пирки ӳкӗте кӗртме тӑрӑшса, Егор Дымшаков хыттӑн калаҫнӑ; ҫурт тавра таҫта та кӗрсе тухакан ачасем чупса ҫӳренӗ, вӗсем хушшинче часах Васяткӑ пуҫ пулса тӑнӑ.
У самого крыльца митинговал Егор Дымшаков, убеждая в чем-то председателя сельсовета Черкашину; вокруг дома носились вездесущие ребятишки, которыми тут же стал верховодить Васятка.

— Луччӑ эсӗ халех унпа юнашар персе ан урайне, тен, кайран ҫакна шута илӗҫ, — хыттӑн, шӑл витӗр сӑрӑхтарса кӑларчӗ те Дымшаков Ксени патӗнчен кайрӗ.
— Так ты уж лучше сразу кидайся на пол рядышком с ним — может, тебе и зачтется это потом, — жестко, сквозь зубы, выдавил Дымшаков и отошел от нее.

12 // Николай Сандров. Елизар Мальцев: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Николай Сандров куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР кӗнеке издательстви, 1963. — 384 с.

Дымшаков хуравламарӗ, каҫӑрӑлса выртакан Лузгина питрен чӑрр! пӑхрӗ.
Не отвечая, Дымшаков пристально смотрел на запрокинутое лицо Лузгина.

Пуху хаяррӑн кӗрлесе кайрӗ, анчах Дымшаков аллине сулса илчӗ те шӑв-шава каллех чарса лартрӗ.
Собрание угрожающе загудело, но Дымшаков снова одним взмахом руки остановил шум.

Анчах акӑ Ксени Дымшаков алӑ ҫӗкленине курчӗ, вара зал, ҫак асӑрхамалӑх та ҫук пек хусканӑва пӑхӑнса, шӑпӑрт пулчӗ.
Но вот Ксения увидела, как поднял руку Дымшаков, и зал сразу подчинился этому простому, почти незаметному движению и стих.

Егор Дымшаков ҫеҫ нимӗнрен те тӗлӗнмест пулмалла.
Только Егор Дымшаков, по-видимому, ничему не удивлялся.

Вӑл хӑйне мӗнле тыткаланипе, мӗнле калаҫнипе пӑртак Дымшаков евӗр курӑнать, анчах унӑн хӑйӗн маттурлӑхӗ, хӑйне евӗр мӑшкӑлласа куласси пур.
Что-то в ее манере держаться и говорить напоминало Дымшакова, но у нее была своя удаль, своя сила насмешки.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика