Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Клеопа хӑй ытлашширех калаҫнине чухласа илчӗ, текех чӗнмерӗ вӑл, михӗсем йӑтма пуҫларӗ, арман хуҫи ҫаплах ятлаҫать.

Клиопа спохватился, умолк и стал таскать мешки, мельник же продолжал браниться.

Арманта // Василий Алагер. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 34–45 стр.

Ӗнтӗ ҫул та, Клим та текех хӑрушӑ пулман вара уншӑн.

Дорога и Клим ему уже не казались опасными.

Ҫул ҫинче // Митта Петӗрӗ. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 3–10 стр.

— Эсӗ те килтен текех пӑрӑнса каяс теместӗн-и?

— А ты из дому на сторону не качнешься больше?

34-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Текех мана ун пек ан каланӑ пултӑр…

— Не зовите меня так больше…

34-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Текех ҫынсем санӑн аҫуна нихҫан та манмӗҫ, — лӑпкӑн пӗлтерчӗ Федя.

— Теперь твоего отца люди никогда не забудут, — тихо сказал Федя.

32-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Эпӗ текех кунта пӗр кун та пурӑнмастӑп.

— Я здесь ни дня не останусь.

27-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

— Текех ӑҫтахан тавраш пирӗн хӗвеле хуплаймӗ.

— Хмара нашего солнышка не закроет больше.

24-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Текех вӑл Стожартан ниҫта та каймасть, тет.

Он теперь, сказывают, из Стожар никуда не уйдет.

22-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Унӑн текех шкул ҫинчен, амӑшӗпе ырӑ мар калаҫу пуласси ҫинчен шухӑшлас килмерӗ.

Уж не хотелось думать про школу, про неизбежный и неприятный разговор с матерью.

15-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Текех ачасем шкулти вечерта вӑйлӑн янӑракан сӑвӑсене пӑхмасӑр каласа пама ыйтмӗҫ, текех ӗнтӗ вӑл ашшӗн ҫумӑр яман тумтирне тӑхӑнса йӗпетмесӗр те лӳчӗркемесӗр виҫӗ каҫ хушши тертленсе праҫник валли ҫырнӑ илемлӗ плаката та йӑтса каяймӗ.

Не попросят его теперь ребята прочитать на школьном вечере стихи, полные звучных и сильных слов, не надо будет осенью надевать отцовский дождевик, чтобы сухим и непомятым донести до школы праздничный цветистый плакат, над которым трудился три долгих вечера.

15-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Текех ӗнтӗ вӑл хӗллехи сенкер ирсенче ҫутӑлнӑ-ҫутӑлманах йӗлтӗр ҫине тӑрса Стожартан шкулалла вӗҫтереймӗ.

Уж не придется ему больше просыпаться чуть свет синими зимними утрами и, вскочив на лыжи, мчаться по насту от Стожар до школы.

15-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Халӗ ӗнтӗ ҫаксем пурте мӗн тума кирлӗ, енчен ашшӗ текех унӑн тетрачӗсене пӑхаймасть пулсан, шкула пырса вӑл учительсемпе те калаҫас ҫук!..

Но зачем все это Саньке теперь, если отец больше не заглянет в его тетради, никогда не придет в школу поговорить с учителями!..

13-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Санька текех нихҫан та хӑйӗн ашшӗне кураймӗ, унпала вӗсем нихҫан та уй-хире тырпул пӑхма е ҫырана утӑ ҫулма каймӗҫ.

Никогда Санька больше не увидит отца, никогда они с ним не пойдут в поле смотреть хлеба или в луга косить сено.

10-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эсӗ унпа текех туслӑ мар пулсан та, этеме юратнӑран санӑн уншӑн тӑрӑшас пулать.

Если в тебе погасла дружба к нему, так из любви к человеку ты должен нести эту заботу.

VIII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Штольц ҫур стакан тултарчӗ, тутанса пӑхрӗ, стакана лартрӗ те текех сыпса та пӑхмарӗ.

Штольц налил полстакана, попробовал, поставил стакан на стол и больше уж не пробовал.

VI сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Ҫулсем иртнӗҫемӗн вӑл, пур ватӑ хӗр евӗр, тен, хӑйӗн шӑпине хӑнӑхса ҫитӗччӗ, малашлӑха шанма пӑрахӗччӗ, вара лӑпланса сивӗнӗччӗ е ырӑ ӗҫсем тума тытӑнӗччӗ; анчах сасартӑк вӑл ӗмӗтленни ҫитрӗ, вӑл тусӗн ик-виҫӗ сӑмахӗнченех ҫакна ӑнланчӗ: Штольц текех унӑн тусӗ мар, вӗри чӗреллӗ савнийӗ.

Вероятно, с летами она успела бы помириться с своим положением и отвыкла бы от надежд на будущее, как делают все старые девы, и погрузилась бы в холодную апатию или стала бы заниматься добрыми делами; но вдруг незаконная мечта ее приняла более грозный образ, когда из нескольких вырвавшихся у Штольца слов она ясно увидела, что потеряла в нем друга и приобрела страстного поклонника.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Текех вӑл хӗрӳленсе калаҫаймарӗ.

Горячая речь не шла больше с языка.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Текех калаҫма чӗлхи те ҫаврӑнмарӗ.

Слова не шли более с языка.

VII сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Агафья Матвеевна хӑй те кухньӑра питӗ вӑрт-варт ӗҫлет, Акулина чӑртмаххӑн ҫаврӑнкаланине вӑл кӑйкӑр кайӑкӑнни пек ҫивӗч куҫӗпе тӳрех асӑрхать; кӑмакаран апат кӑларма, ӑшӑтмашкӑн лартма, тӑварлама кӑшкӑрса хушать; пасарта вӑл пӗрре пӑхсах е кӑшт пӳрнепе тӗртсе пӑхсах чӑх миҫе уйӑхрине, пулӑ мӗнлине, петрушкӑпа салат ҫулҫисене йӑран ҫинчен хӑҫан татнине пӗр йӑнӑшсӑрах пӗлет; — ҫавна кура вара Анисья та Агафья Матвеевнӑна хисеплеме пуҫларӗ, вӑл ӑна пӗрремӗш хут курсанах унран тӗлӗнчӗ те, кӑштах шикленчӗ те, хӑй пирки вара ҫапла шутларӗ: текех эпӗ Обломов кухнинче ӗҫлеме пултараяс ҫук ӗнтӗ, халиччен эпӗ васкаса чупкалани Захар ӳкернӗ турилккене е стакана ярса илме ҫеҫ кирлӗччӗ; Захар мана пултаруллӑ та тавҫӑруллӑ пулнӑшӑн хытӑ кӗвӗҫетчӗ те хӑйӗн тӳрккес мӑнкӑмӑллӑхӗпе тарӑхтаратчӗ.

И Анисья, в свою очередь, поглядев однажды только, как Агафья Матвеевна царствует в кухне, как соколиными очами, без бровей, видит каждое неловкое движение неповоротливой Акулины; как гремит приказаниями вынуть, поставить, подогреть, посолить, как на рынке одним взглядом и много-много прикосновением пальца безошибочно решает, сколько курице месяцев от роду, давно ли уснула рыба, когда сорвана с гряд петрушка или салат, — она с удивлением и почтительною боязнью возвела на нее глаза и решила, что она, Анисья, миновала свое назначение, что поприще ее — не кухня Обломова, где торопливость ее, вечно бьющаяся, нервическая лихорадочность движений устремлена только на то, чтоб подхватить на лету уроненную Захаром тарелку или стакан, и где опытность ее и тонкость соображений подавляются мрачною завистью и грубым высокомерием мужа.

IV сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Эпӗ тахҫантанпах пыра хӗссе те куҫа ҫунтарса тӑнӑ куҫҫуле текех тытса чараймарӑм.

Я не мог более удерживать слез, давно давивших мне горло и жегших глаза.

XIII сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 3–84 с.