Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Эх, пурнӑҫ!» — терӗ те, ирхи ыйӑхне ҫывӑрса картне лартма пӳртне кӗрсе кайрӗ.

Эт, жизня!» — и идет дозоревывать.

19-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Шуҫӑм килнӗ чухне кӑна, ҫурҫӗр енчен, пӗлӗтсем айӗнчен, хӑйӗн сивӗ ҫунаттисемпе юр талккишӗсене ҫупӑрласа, Мускав ҫилӗ вӗҫсе килсен, вара Гремячий Лог хуторӗнче чӗрӗ пурнӑҫӑн ирхи сассисем янӑраса каяҫҫӗ; лапамсенчи тирексен ҫап-ҫара тураттисем чӑштӑртатма тытӑнаҫҫӗ, хутор таврашӗнче хӗл каҫма юлнӑ хир чӑххисем, ҫӗрхута йӗтемсем ҫинче апат шыраса ҫӗр ирттернӗскерсем, пӗрне-пӗри чӗнсе, кӑвиклетме пуҫлаҫҫӗ.

И только на зорьке, когда с севера, из-под тучи, овевая снег холодными крылами, прилетит московский ветер, зазвучат в Гремячем Логу утренние голоса жизни: зашуршат в левадах голые ветви тополей, зачиргикают, перекликаясь, зазимовавшие возле хутора, кормившиеся ночью на гумнах куропатки.

19-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Суламифь вӑратать ӑна, анчах лешӗ, ирхи ҫамрӑк ыйхӑпа сӑнчӑрланнӑскер, нимле вӑранаймасть.

Суламифь будит его, но он не может проснуться, окованный молодым утренним сном.

VI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Анчах ҫул ҫинче никам ҫук ӗнтӗ, вӑл ирхи сӑрӑ тӗксӗмлӗхри хурарах тӗмсем хушшине пӗчченнӗн кӑна шуралса выртать.

Но никого уже нет на дороге, которая одиноко белеет среди темных кустов в серой утренней мгле.

VI сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Ирхи апат тӗлне аран-аран тирпейлесе пӗтерчӗҫ.

К завтраку насилу управились.

14-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Ирхи апат хыҫҫӑн, хапхаран тухнӑ-тухманах, Давыдов тӳрех татса каларӗ: — Арӑму санӑн ниме юрӑхсӑрскер!

После завтрака, едва лишь вышли за ворота, Давыдов рубанул: — Дрянь у тебя баба!

13-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Хулара пурӑнакан Лекҫей арӑмӗн Ларисӑн йӑмӑкӗ, амӑшне (Лекҫейшӗн хунямӑшӗ пулать-ха) ыран ирхи автобуспа хулана пыма чӗнчӗ.

Младшая сестра Ларисы, жены Лексея, живущая в городе, пригласила мать (для Лексея она теща) завтра на утреннем автобусе приехать в город.

Амур // Любовь Мартьянова. Тантӑш, 2015.12.10, 50(4464)№

Давыдов сасартӑк аса илчӗ: ара паян, Нагульнов арӑмӗ вӗсене ирхи апат лартса панӑ чухне, ҫав хӗрарӑмӑн куҫхаршинчен ҫӳлерехре тахҫанах юнӑхса ларнӑ лимон манерлӗрех симӗс тӗслӗ ҫапса кӑвакартнӑ паллӑ пуррине курнӑччӗ вӑл; вара, хӑйӗн ҫухи хушшине утӑ ҫӳпписем лекнӗ пек питне-куҫне пӗркелентерсе тата мӑйне хускаткаласа, ҫапла ыйтрӗ:

Давыдов вдруг вспомнил, что ведь сегодня же он видел над бровью жены Нагульнова, когда та подавала им завтракать, лимонно-зеленоватый застарелый синяк; морщась и двигая шеей, словно за воротник ему попала сенная труха, спросил:

6-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Хӗр пӗччен — никам курмасть, илтмест ӑна; чечекри иҫӗм шӑрши, ирхи савӑк уҫӑлӑхпа чӗрери вӗри юн ӳсӗрӗлтерсе яраҫҫӗ ӑна, акӑ вара ун чӗлхи ҫинче самантрах айванла юрӑ сӑмахӗсем ҫуралса тӑраҫҫӗ те, яланлӑхах манӑҫа тухса, ҫилпе вӗҫсе саланаҫҫӗ:

Она одна — никто не видит и не слышит ее; запах цветущего винограда, радостная свежесть утра и горячая кровь в сердце опьяняют ее, и вот слова наивной песенки мгновенно рождаются у нее на устах и уносятся ветром, забытые навсегда:

IV сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Ирхи ҫил тухӑҫран вӗрет те чечеке ларнӑ иҫӗмӗн тутлӑ шӑршине — резедапа пиҫнӗ эрехӗн чӗнкӗркке техӗмне — сапалантарса салатать тавраналла.

Утренний ветер дует с востока и разносит аромат цветущего винограда — тонкий аромат резеды и вареного вина.

IV сыпӑк // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 85–143 с.

Урамсенчи ҫӗр каҫӑ тӑрӑлса тӑнӑ кӳлленчӗксенче ирхи кӗрен-кӑвак тӳпе курӑнать, — ҫавна пула таса мар кӳлленчӗксем те илемлӗрех пек туйӑнаҫҫӗ, анчах вӑл илем ниме те кирлӗ мар, чуна та килӗшӳсӗр.

На улицах, в лужах, устоявшихся за ночь, отражалось утреннее небо — голубое и розовое, — эти отражения придавали грязным лужам обидную, лишнюю, развращающую душу красоту.

Инкер-синкер // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 191–208 стр.

Эпӗ ирхи апатӑма вӗҫлерӗм, котелокри пыла ҫулҫӑсемпе витрӗм, кутамккана ҫыхрӑм та хайхи ҫынсем хыҫҫӑн васкамасӑр утрӑм, кизил йывӑҫӗнчен тунӑ туяпа сукмак ҫинчи хытӑ ҫӗре шаккакаласа пыратӑп.

Я кончил свой завтрак, закрыл листьями мед в котелке, завязал котомку и не спеша двинулся вослед ушедшим, постукивая кизиловой палкой о твердый грунт тропы.

Этем ҫурални // Александр Артемьев. Максим Горький. Сочиненисем. Чӑваш АССР государство издательстви, 1953. — 156–165 стр.

— Вӑл Санька валли ирхи апат хатӗрлеме тытӑнчӗ.

— И она принялась кормить Саньку завтраком.

31-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Лешӗ, пуҫне курӑк ҫинчен илмесӗр: «куратӑн пулӗ, ирхи апат ҫиетӗп…

Тот, не отрываясь от травы, лениво повел лиловым прозрачным глазом: «Видишь, завтракаю…

27-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ирхи апат хыҫҫӑн ачасене ҫулма тӳрӗ килмерӗ.

Но после завтрака косить мальчишкам не пришлось.

21-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Улӑхра часах ирхи апата ларма вӑхӑт ҫитнӗ тесе пӗлтерчӗҫ.

Вскоре на лугу объявили перерыв на завтрак.

20-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

«Пери пӗрне парӑнмасть» шухӑшларӗ Девяткин хӑй, ирхи апата хӑҫан ларасса пӗлесшӗн час-часах хӗвел ҫине пӑхкаласа илчӗ», эпӗ тата та ӗҫлеме пултарӑттӑм та ҫава мӑкалчӗ ҫав, тенӗ пек ҫавин ҫивӗччӗшне пӳрнипе тыта-тыта пӑхрӗ.

«Нашла коса на камень», — подумал Девяткин и все чаще поглядывал на солнце, прикидывая, как скоро объявят перерыв на завтрак, или подолгу рассматривал лезвие косы, трогая его пальцем, и покачивал головой: я, мол, еще бы поработал, да вот коса затупилась.

20-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ирхи кӳлӗмре ытла та тутлӑ-ҫке ачасен ыйхи, ҫавӑнпа Катерина Санькӑна ир вӑратма шутламарӗ, утӑ ҫулнӑ ҫӗре кӑшт каярах пырсан та айӑп пулмӗ.

Но сладок ребячий сон на заре, и Катерина решила не будить Саньку так рано — не беда, если он придет на сенокос немного попозже.

20-мӗш сыпӑк // Валентин Урташ. Алексей Мусатов. Стожар. Валентин Урташ куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Решеткеллӗ хӳме ҫумӗнче каллех ирхи, кӑнтӑрлахи сехетсенче, «пичче» мӗлки курӑнса иртет; вӑл хул айне пысӑк пакет хӗстернӗ, хӗлле те, ҫулла та резина калушпа ҫӳрет.

Мимо решетчатого забора в урочные часы раннего утра и обеденной поры мелькает опять фигура «братца» с большим пакетом под мышкой, в резиновых галошах зимой и летом.

X сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956

Илья Ильич ирхи апат ҫирӗ, Маша французла мӗнле вуланине итлерӗ, Агафья Матвеевна пӳлӗмӗнче пӑхса ларкаларӗ: лешӗ Ваничка курткине енчен енне вуншар хут ҫавӑркаласа саплать, ҫав хушӑрах кухньӑна чупкалать, унта кӑнтӑрлахи апат валли сурӑх ашӗ мӗнле ӑшаланнине сӑнать, пулӑ шӳрпи пӗҫерме вӑхӑт мар-ши, тет.

Илья Ильич позавтракал, прослушал, как Маша читает по-французски, посидел в комнате у Агафьи Матвеевны, смотрел, как она починивала Ванечкину курточку, переворачивая ее раз десять то на ту, то на другую сторону, и в то же время беспрестанно бегала в кухню посмотреть, как жарится баранина к обеду, не пора ли заваривать уху.

V сыпӑк // Александр Артемьев, Михаил Рубцов. Иван Гончаров. Обломов: роман. Александр Артемьевпа Михаил Рубцов куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1956