Шырав

Шырав ĕçĕ:

вӑхӑтра (тĕпĕ: вӑхӑт) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ытла ирччӗ-ха эпӗ куҫа уҫса пӑхнӑ вӑхӑтра — тӑватӑ сехетсем пурччӗ пулас.
Было ещё очень рано — должно быть, часа четыре, — когда я открыл глаза.

Вунпиллӗкмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

«Тӳррипе каласан, эпӗ М-овра питӗ лайӑх пурӑннӑ вӑхӑтра вӑл вилес пек выртнӑ ӗнтӗ» тесе шухӑшласа илтӗм эпӗ, Катя тупӑнать, таврӑнатех текен ватӑ хӗрарӑм ҫине ним курмасӑр пӑхса тӑнӑ май.
«Умирала, в то время как я, в сущности говоря, прекрасно жил в М-ове», — думал я, тупо глядя на старую женщину, которая всё уверяла меня, что Катя найдётся, вернётся.

Ҫаксем ҫинчен пӗтӗмпех стоматологически клиника канцелярийӗнче ларса, ватӑ машинистка хӑйне епле пӗр краснофлотец, шӑпах унӑн вилнӗ ывӑлӗ сӑнарлӑскер, сасартӑк килсе кӗрсе, чӗптӗм халӗ юлман чух, вырӑнпа выртса тӑнӑ вӑхӑтра виҫҫӗр грамм ҫӑкӑр парса хӑварни ҫинчен итлесе ларнӑ чух шухӑшларӑм эпӗ.
Я думал об этом, сидя в канцелярии стоматологической клиники и слушая рассказ машинистки о том, как молоденький краснофлотец, как две капли воды похожий на её погибшего сына, вдруг пришёл и отдал ей триста граммов хлеба, когда у неё уже не было сил подняться с постели.

Ҫурта бомба лекнӗ вӑхӑтра Катя Розалия Наумовна патӗнче пурӑнман иккен, ҫаксене ҫеҫ пӗлме пултартӑм эпӗ Катя ҫинчен.
Катя уже не жила у Розалии Наумовны, когда в дом попала бомба, — это было всё, что я узнал.

Вунтӑваттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Хам Испанире ҫапӑҫнӑ вӑхӑтра Катя кунта ҫулталӑк хушши пурӑннӑ.
В этом доме Катя прожила больше года, когда я дрался в Испании.

Акӑ халӗ, комисси умӗнче ҫаппа-ҫарамас тӑнӑ вӑхӑтра, ҫурӑмра та урасенче суран йӗрӗсем курӑнса тӑнӑ чух, ҫак шухӑша хамран та ыттисенчен те пытарса тӑрайми пултӑм.
И вот теперь, когда я голый стоял перед комиссией со следами ран на ногах и спине, теперь стало невозможно скрывать эту мысль ни от себя, ни от других.

Вунвиҫҫӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Чӑнах та вӗсен мӗн кирли пурте вӑхӑтра та шеп пулса пыратчӗ.
И действительно, всё у него получалось удивительно вовремя и складно.

Вуниккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Ҫав вӑхӑтра инҫете вӗҫекен ҫӗнӗрея те ҫӗнӗ тинӗс авиацине тӑвас ӗҫ шӑпах хӗрсе пынӑ, вӑл ӗҫ те мансӑрах пырать-ҫке, калӑн ҫав, эпӗ тинӗсе урлӑ та пирлӗ вунпилӗк ҫул хушши вӗҫсе иртмен тесе!
в то время как уже шла полным ходом работа по созданию новейшей морской авиации дальнего действия, без меня, как будто я десять лет не крестил небо над морем во всех направлениях!

Ҫав вӑхӑтра ют ҫӗршывсен хаҫачӗсем «Мускав патӗнче тӗлӗнмелле япала» пулса иртнӗ тесе ҫыратчӗҫ.
Почти ничего — в то время как уже совершилось «чудо под Москвой», как писали иностранные газеты,

Тупӑсемпе персе тӑнӑ вӑхӑтра та калама ҫук васкамарӗ.
удивительно неторопливая среди грохота и суматохи обстрела.

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Пистолетӑма кӑлартӑм — хама хам персе пӑрахас тесе мар, хуть пин-пин шухӑш пӑтрашӑннӑ вӑхӑтра ҫав шухӑш та пырса перӗнчӗ пуль.
Я вытащил пистолет — не для того, чтобы застрелиться, хотя среди тысячи мыслей, сменивших одна другую, может быть, мелькнула и эта.

Эпир юр ҫунӑ вӑхӑтра, самолет питлӗхне ҫил-тӑман хӳнӗ вӑхӑтра вӗҫеттӗмӗр.
Мы шли в снегопаде, снег задувал в щит.

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Сабӑсем ҫинчен вӑл хисеп тӑвас кӑмӑлпа ҫеҫ ыйтрӗ, мӗншӗн тесен вӑрҫӑри хамӑр ӗҫсем ҫинчен иртнӗ вӑхӑтра ҫеҫ калаҫнӑ чух те хам ҫав сабӑсем ҫӗрлехи вӑхӑтра бомбӑсене пӑрахма тем пек пулӑшаҫҫӗ тесе каласа кӑтартрӑм.
О сабах он спросил из вежливости, потому что на последнем разборе полётов я доказывал, что сабы во много раз увеличивают точность ночного бомбометания.

Умри ҫуна пиртен е инҫете каять, е, ачасем табак туртма чарӑннӑ вӑхӑтра, ҫывхарнӑ пек пулать.
я плетусь за салазками, то уходящими от нас довольно далеко, то приближающимися, когда мальчики останавливаются, чтобы покурить.

— Летчиксене отпуск тавраш кирек хӑҫан та чи начар вӑхӑтра паратчӗҫ.
лётчикам всегда давали отпуска в самое неподходящее время.

Ромашовпа хайхи ачасем ҫав вӑхӑтра площадкӑсенче майсӑр ҫаврӑнса та стенасене перӗнкелесе тупӑк ҫӗклесе тухрӗҫ, картишӗнчи ҫунашка ҫине хучӗҫ.
Ромашов с мальчиками снесли гроб и поставили его во дворе на салазки.

Декабрӗн ҫурма уйӑхӗнче, самолетсем «вӗҫме юрӑхлӑ» кунхине, мӗн иртенпе е, тӗрӗсрех каласан, ҫӗрлехи вӑхӑтранах пӗр чарӑнми бомбӑсем тӑкнӑ вӑхӑтра, Берта вилсе кайрӗ.
Берта умерла в середине декабря, в один из самых «налётных» дней, когда бомбёжка началась с утра, или, вернее, не прекращалась с ночи.

Ҫавӑнтан ытла мӗн ӗмӗтленме пулать ӗнте хальхи пек йывӑр вӑхӑтра?
Чего же ещё желать в такое тяжёлое время?

Мӗншӗн вӑл, маскировка тумалли халат тӑхӑннӑ пушар сӳнтерекенсем ҫине тупӑсемпе персе тӑнӑ вӑхӑтра епле улма кӑларни ҫинчен тем тӑршшӗ истори каласа кӑтартрӗ?
Почему он рассказал длинную историю о каких-то пожарных, которые в маскировочных халатах под артиллерийским огнём копали картошку?

Ромашов Художество Академийӗн ректорӗ урлӑ чӗнтерме май кӳтӗм терӗ, ку ӗнтӗ тен ахаль ҫеҫ пӗр вӑхӑтра пулма тӗл килчӗ пуль.
Возможно, что это было простым совпадением, хотя Ромашов уверял, что он устроил вызов через ректора Академии художеств.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика