Шырав

Шырав ĕçĕ:

яланах сăмах пирĕн базăра пур.

яланах (тĕпĕ: яланах) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Вӑл яланах хаяр, хӑрушӑ тата чӑн-чӑн япала пулса тӑрать».
Оно всегда суровое, грозное и настоящее».

Параппанҫӑ кун-ҫулӗ // Леонид Агаков. Гайдар, Аркадий Петрович. Параппанҫӑ кун-ҫулӗ: повесть; вырӑсларан Л.Агаков куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1957. — 132 с.

Вӑл, кукка, яланах сирӗн пӳлӗме кӗрет те, мана хуса кӑларса ярать, хӑй вара пӗрмай темскер ухтарать, ухтарать…
Она, дядя, всегда придет к вам в комнату, меня выгонит, а сама все что-то роется, роется…

Анчах манран яланах темскер пытарса пурӑнакан куккапа юлассӑм та килмест манӑн.
Но и оставаться с дядей, который все время от меня что-то скрывал и прятал, мне было не по себе.

Пӑрахут кӑшкӑртнӑ чух эпӗ яланах ҫухалса каятӑп.
Когда гудит пароход, я теряюсь.

Вӑл мана вӑрӑ яланах вӑрӑ маррине, эпӗ ҫамрӑк пирки, пурнӑҫра нумай япаласене ӑнланманнине, манӑн хамран аслисене тиркеме юраманнине ӑнлантарчӗ.
Он объяснил мне, что вор не всегда есть вор, что я еще молод, многого в жизни не понимаю и судить старших не должен.

Эппин, манӑн кукка ытла яланах путсӗр ҫын пулман пуль тесе шутларӑм.
Значит, думал я, не всегда же дядя был пройдохой.

Итлекенсем кулса ячӗҫ, анчах ҫавӑнтах, савӑт-сапасене кӗмсӗртеттерсе, алӑк патнелле ыткӑнчӗҫ, мӗншӗн тесен яланах йӳнӗ сӗт тата чӑх ашӗ нумай пулакан станцине чарӑнма хатӗрленсе поезд хулленрех чупма пуҫларӗ.
Слушатели расхохотались и, гремя посудой, кинулись к выходу, потому что поезд затормозил перед станцией, богатой дешевым молоком и курами.

— Анчах сӑпайлӑх, шел пулин те, яланах ырӑ пулмасть.
— Но скромность, увы, не всегда добродетель.

Вара эпӗ ҫапла тума шут турӑм: хама яланах шӑрӑх пулнӑ пек кӑнтӑрла кепкӑна алӑра тытса ҫӳретӗп — каҫхине шӑтӑкпа та юрать, вӑл палӑрмасть.
Тогда я решил, что днем буду кепку держать в руках, будто бы мне все время жарко, а вечером сойдет и с дырой.

— Сана яланах пӑхса тӑрас пулать, — терӗ кукка.
— За тобою нужен острый глаз, — сказал дядя.

Эпӗ вара яланах кама та пулин йӗрлесе ҫӳретпӗр-ши, е темле ӑнланмалла мар япала шыратпӑр-ши, — тесе шухӑшлаттӑм.
И всегда у меня было ощущение: то ли мы за кем-то следим, то ли мы что-то непонятное ищем.

Анчах Микешкин яланах ним хирӗҫсе тӑмасӑр пыратчӗ, юсатчӗ те тасататчӗ, — ун вырӑнӗнче пулсан, тепӗр водопроводчик тахҫанах сурса тухса каймалла.
А Микешкин всегда безропотно ходил, чинил и чистил, в то время как всякий другой водопроводчик давно бы на его месте плюнул.

Акӑ, кӳршӗсем ҫак ӗҫ «юрату пирки пулчӗ», теҫҫӗ; хӗрӗнкӗрех водопроводчик Микешкин вара — ну, лешӗ, ачасене яланах хевелҫаврӑнӑш, ирискӑсем параканни — пӗррехинче пирӗн чӳрече умӗнче Валентина ларнине курса ун патне пычӗ, купӑсне тӑсса, пӗтӗм килхушшине илтӗнмелле кӑшкӑрса, пӗр мӑшӑр хура куҫ пӗр лайӑх каччӑна пӗтерсе хуни ҫинчен юрласа ячӗ.
Вот соседи говорят, что «довела любовь», а хмельной водопроводчик Микешкин — тот, что всегда дарит ребятишкам подсолнухи и ириски, — однажды остановился у нашего окошка, возле которого сидела Валентина, растянул гармошку и на весь двор заорал песню о том, как одни черные очи «изгубили» одного хорошего молодца.

Пӗр Плохиш ҫеҫ ҫапӑҫмасть, яланах буржуинсене пулӑшма май шыраса пӑхкаласа ҫӳрет.
Лишь один Плохиш не бьётся, а всё ходит да высматривает, как бы это буржуинам помочь.

Мальчиш-кибальчишпа унӑн ҫирӗп сӑмахӗ ҫинчен хывнӑ халап // Михаил Рубцов. Гайдар, Аркадий Петрович. Ман юлташсем: калавсем; вырӑсларан М. Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 158 с. — 147–157 с.

Тата вӑл яланах ҫапла шутланӑ; Гек, пуҫ тӑрринче хӗвел ҫутатать пулсан, пӗтӗм ҫӗршыв ҫинче пӗр хура пӗлӗт те, ҫумӑр та ҫук тесе шанса тӑнӑ.
Да и вообще, если над Геком светило солнце, то он был уверен, что и над всей землей ни дождя, ни туч нету.

Чукпа Гек // Михаил Рубцов. Гайдар, Аркадий Петрович. Ман юлташсем: калавсем; вырӑсларан М. Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 158 с. — 105–140 с.

Чукпа Гек кӳренчӗҫ: Чук — хӑйне мӑнтӑркка тенӗшӗн, Гек — яланах хӑйне Чукран ытларах ашшӗ сӑнлӑ тесе шутланипе кӳренчӗ.
Чук и Гек обиделись: Чук — потому, что его назвали толстым, а Гек — потому, что он всегда считал себя похожим на отца больше, чем Чук.

Ҫынна инкекрен хӑтарса, халиччен нихҫан килсе курман сӗм вӑрман урлӑ ҫул-йӗрсӗр, яланах сулахай куҫ хӗррине хӗвел ҫутатса тӑмалла ҫул шыраса, инҫетри Кальва патне чупасси ҫӑмӑл ӗҫех мар ӗнтӗ.
Тяжелое дело, спасая человека, бежать через чужой, угрюмый лес, к далекой реке Кальве, без дорог, без тропинок, выбирая путь только по солнцу, которое неуклонно должно светить в левый край твоего глаза.

Вӑрманти тӗтӗм // Михаил Рубцов. Гайдар, Аркадий Петрович. Ман юлташсем: калавсем; вырӑсларан М. Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш государство издательстви, 1953. — 158 с. — 77–104 с.

Кальва ҫинче, Тӑваттӑмӗш ҫыр патӗнче яланах халӑх: пулӑҫӑсем, сулӑ тӑвакансем, утӑ ҫулакансем, сунарҫӑсем пулаҫҫӗ…
Ну, а на Кальве, у четвертого яра, всегда народ: там рыбаки, плотовщики, косари, охотники.

— Вӑл яланах ман хута кӗрет.
Он за меня всегда заступается.

— Тата эпӗ шӳтлесе ҫеҫ каларӑм, яланах сан хутна кӗретӗп-ҫке-ха.
— И потом это я просто пошутил, я же за тебя всегда заступаюсь.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика