Шырав

Шырав ĕçĕ:

тасатнӑ (тĕпĕ: тасат) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Ак ӗнтӗ кашни, пӗрер дыня илчӗ те, ҫӗҫӗпе лайӑх кӑна тасатрӗ (ҫыннисем пурте унта-кунта пулса курнӑскерсем, сахал мар куркаланӑ, пӗлеҫҫӗ ӗнтӗ ҫын ҫинче мӗнле ҫимеллине, — халь тесен халь пан сӗтелӗ хушшине кӗрсе ларса ҫиме те хатӗр тейӗн); тасатнӑ хыҫҫӑн вара пӳрнисемпе шӑтӑк туса, дыня ӑшӗнчи шӗвекне ӗҫрӗҫ, унтан вара кашниех ҫӗҫӗпе касса илсе ҫӑварне чикме пуҫларӗ.
Вот каждый, взявши по дыне, обчистил ее чистенько ножиком (калачи все были тертые, мыкали немало, знали уже, как едят в свете; пожалуй, и за панский стол хоть сейчас готовы сесть), обчистивши хорошенько, проткнул каждый пальцем дырочку, выпил из нее кисель, стал резать по кусочкам и класть в рот.

Тухатнӑ вырӑн // Василий Алагер, К. Никифорова, Михаил Рубцов, Афиноген Кузьмин. Николай Гоголь. Диканька ҫывӑхӗнчи хуторти каҫсем. Вырӑсларан чӑвашла В. Алагер, К. Никифорова, М. Рубцов, А. Кузьмин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 254 с.

Ҫапла вара, ыттисем вырӑнти ҫынсен лашисемпе пӗчӗк ҫӗр улпучӗсем патне ҫӳренӗ вӑхӑтра вӑл, хӑйӗн хваттерӗнче ларса, йӑваш та ырӑ чунлӑ ҫынсене пӳрнӗ ӗҫпе аппаланнӑ: е тӳмисене тасатнӑ, е малалла мӗн пулассине каласа паракан кӗнеке вуланӑ, е хваттерӗн кӗтессисене шӑши тапписем лартнӑ, кайран вара мундирне хывса пӑрахнӑ та вырӑн ҫине выртнӑ.
Таким образом, когда другие разъезжали на обывательских по мелким помещикам, он, сидя на своей квартире, упражнялся в занятиях, сродных одной кроткой и доброй душе: то чистил пуговицы, то читал гадательную книгу, то ставил мышеловки по углам своей комнаты, то, наконец, скинувши мундир, лежал на постеле.

I. Иван Федорович Шпонька // Василий Алагер, К. Никифорова, Михаил Рубцов, Афиноген Кузьмин. Николай Гоголь. Диканька ҫывӑхӗнчи хуторти каҫсем. Вырӑсларан чӑвашла В. Алагер, К. Никифорова, М. Рубцов, А. Кузьмин куҫарнӑ. Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 254 с.

Кама та пулин перо шӗвӗртме ҫӗҫӗ кирлӗ пулсан, вӑл ҫавӑнтах Иван Федоровичран ыйтнӑ, пӗлнӗ вӑл ун кирек хӑҫан та ҫӗҫӗ пуррине; Иван Федорович вара, ун чухне вӑл Ванюшка ҫеҫ пулнӑ-ха, ҫӗҫҫине кӑвак сюртукӑн йӑллинчен ҫакса янӑ пӗчӗкҫеҫ сӑран йӗннинчен кӑларса панӑ та, перо тасатнӑ чух ҫӗҫӗ ҫивчӗшпе ан хырӑр, ун валли тӳрчӗ пур, тенӗ.
Когда кому нужда была в ножике очинить перо, то он немедленно обращался к Ивану Федоровичу, зная, что у него всегда водился ножик; и Иван Федорович, тогда еще просто Ванюша, вынимал его из небольшого кожаного чехольчика, привязанного к петле своего серенького сюртука, и просил только не скоблить пера острием ножика, уверяя, что для этого есть тупая сторона.

— Ҫар дисциплинине ӑнланмаҫҫӗ пулсан, вӗсене пӗр сӑмах кӑна… — котелокне тасатнӑ хушӑра каларӗ Андрей.
— А с ними один разговор, раз они не понимают военной дисциплины… зачищая котелок, ответил Андрей.

VI // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Сӑмахран акӑ, театра кӗмелли картлашкасене тул ҫути килсенех ҫине тӑрсах шӑлса тасатнӑ, анчах гранит плитасене юр мар, пас ҫӳхе сийпе хупласа илнӗ те хаклӑ хӑнасене кӗме нимӗн шеллемесӗрех сарса хунӑ чаплӑ пурҫӑн пек тунӑ.
Например, открытая лестница театра была еще на рассвете старательно расчищена и подметена, и тонкий слой не снега, а мельчайшей изморози въелся в гранитные плиты, напоминая собой роскошный шелк, щедро раскинутый перед входом гостей.

XIX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Сергей, пирус туртса пӗтерсен те хӑй вырӑнӗнчех ларса, чарӑннӑ калаҫӑва тепӗр хут пуҫлама тӑнӑччӗ, анчах ҫав вӑхӑтра куппене тӑваттӑмӗш пассажир кӗчӗ — вӑл таҫта, кӳршӗсем патӗнче, пулнӑ пулмалла: вал чылай ҫула ҫитнӗ кӗрнеклӗ, сарлака питлӗ, пысӑк та чакӑр куҫсемлӗ арҫын; илемлӗн касса айккисене хырса тасатнӑ ҫутӑрах хӗрлӗ сухаллӑ, уссисӗр; хӳхӗм ҫар тумне тӑхӑннӑ, сарлака хулпуҫҫи ҫинче полковник погонӗсем илемлӗн выртаҫҫӗ.
Сергей докурил папиросу и присел тут же, но тут вошел четвертый пассажир, — все это время он был где-то у соседей; мужчина пожилой, коренастый, надежно сложенный; лицо широкое, глаза большие, светлые; носил он светло-рыжую бороду, со всех сторон подрезанную и подбритую; одет в добротный военный китель, на широких плечах лежали погоны полковника.

XVIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Саввӑпа Сергей тасатнӑ ҫул тӑрӑх траншейӑри пек утса ӑшӑ пӳрте кӗчӗҫ.
Савва и Сергей прошли по расчищенной дорожке, как по траншее, и очутились в теплом помещении.

XVII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Лашине хапха патне тӑратса, Алексей тасатнӑ сукмакпа пӳрт умӗнчи сада кӗчӗ те чӳречерен пӑхрӗ, анчах мӗн тумаллине пӗлмерӗ: каймалла-и е юлмалла.
Оставив коня у ворот, Алексей прошел по расчищенной дорожке в палисадник и заглянул в окно — заглянул и не знал, что ему делать, уходить или оставаться.

XIII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Колхоз правленийӗсен чӳречисенче ҫурҫӗр иртсен те нумай вӑхӑт хушши ҫутӑ сӳнмен: ҫак каҫсенче бухгалтерсен те, учетчиксен те, бригадирсен те ӗҫ ҫителӗклӗ пулнӑ; шоферсем ҫывӑрман тата пӑлханнӑ — баксене бензин тултарнӑ, тормозсене тӗрӗсленӗ, ларма лайӑх вырӑнсем тунӑ; кучерсем те шоферсенчен кая мар хумханнӑ тата ӗҫленӗ: тачанкӑсемпе вӑрӑм урапасен кустӑрмисене малтанах сӗрсе хунӑ, сӳсмен-пӑявсене тикӗт сӗрсе ҫемҫетнӗ, лаша ури тупанӗсене тасатса таканланӑ, ҫилхисене тураса тасатнӑ, хальчченхинчен ытларах сӗлӗ панӑ…
В правлении колхоза далеко за полночь светились окна, — работы в эти вечера хватило и бухгалтерии, и учетчикам, и бригадирам; не спали и волновались шоферы — заливали баки бензином, проверяли тормоза, устраивали в кузове удобные сиденья; не меньше шоферов волновались и трудились кучера — заранее смазывали колеса тачанок, линеек, смягчали дегтем сбрую, подчищали, подковывали копыта, расчесывали коням гривы и чаще, чем в другое время, подсыпали овса…

XXI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Тӗрӗс, агрономилле кӑтартса панӑ тарӑнӑш пур ҫӗрте те сухаламаҫҫӗ: пӗр плугӗ тарӑн илет, ҫӗр сийне анлӑн сире-сире пӑрахать, тепри ҫӗр питне кӑна сирсе тухать; тырӑсене те тӗрлӗрен акаҫҫӗ: пӗр ҫӗрте речӗ-речӗпе, тепӗр ҫӗрте шӑйрӑксемлӗ; пӗр ҫӗрте ҫурхи тырӑсем ҫӳллӗ, таса, вӗсене хуҫалла лайӑх тата вӑхӑтра ҫумласа тасатнӑ, теприсене ҫумкурӑкӗ пусса илсе пӗтерсе лартнӑ, — ҫӗрӗҫлекен юлхавланнӑ курӑнать, ҫуркунне тырӑ пӗрчине ҫӗре пӑрахнӑ та, ун ҫинчен манса кайнӑ, анчах хӑй ҫимӗҫне пухма хатӗрленет; кунсӑр пуҫне тата пилӗк пусӑллӑ пусӑҫаврӑнӑшӗпе, тап-таса ҫӗртмепе тата курӑк акнӑ уйпа юнашар халӗ те вилмен карчӑка-йӑранлӑ анасене курма пулать; пӗр сӑмахпа каласан, ҫӗре пур ҫӗрте те пӗр пек ӗҫлесе ҫемҫетмен, анчах плуг хӑйӗн тӗренӗ вӗҫӗпе те пулин пырса тивмен пӗр татӑк ҫӗр те ҫук; хӑшпӗр кая юлнӑ ҫӗрӗҫлекен хӑй пӗлекен тӳремлӗх ҫине пӑхса, ҫакна пӗтӗмпех курать те ирӗксӗрех ҫапла калать:
Правда, не везде глубина вспашки соответствует агроминимуму: один плуг берет глубоко, пласт земли подымает широкий, а другой сдирает лишь корку; посевы тоже есть разные: там рядок в рядок, а там одни огрехи; одни пропашные рослые, чистые, по-хозяйски и вовремя прополоты, а другие зачахли в сорняках — видно, что хлебороб поленился, бросил зерно по весне в почву да и забыл о нем; к тому же можно встретить рядом с пятипольными севооборотами, с чистыми парами и травосеянием живую старушку — чересполосицу; словом, качество обработки поля не всюду одинаковое, но зато, кажется, уже нет такого клочка земли, которого не коснулся бы плуг хотя бы кончиком своего лемеха, так что иной запоздавший хлебороб взглянет на знакомую равнину, увидит все это и невольно скажет:

Ҫак темшӗн аса килсе кӗнӗ сӑмахсене вӑл темиҫе хут ӑшра каларӗ, унӑн яп-яка хырса тасатнӑ питӗнче кулӑ сӳнме пӗлмест; ыйӑхран вӑрансан ху кӗҫех атте пуласси ҫинчен шухӑшлама епле лайӑх-ха, шутларӗ вӑл, вара ӑна йӗри-тавра кам пур — пурте ун ҫине пӑхнӑ пек, пурин пичӗсем те хӑйӗн пекех телейлӗ кулӑпа ҫуталса тӑнӑ пек туйӑнать; хӗвел пайӑркисем чӳрече кантӑккисем ҫинче нихҫан та паянхи пек йӑлтӑртатса ҫуталман; тап-таса та кӑн-кӑвак тӳпенелле кармашса ларакан йывӑҫсем темшӗн ӗнерхинчен ҫӳллӗрех та лапсӑрккарах пулнӑ; такам ҫӑра пылпа сапнӑ пек ҫутӑ-сарӑ тӗслӗ пиҫсе ҫитнӗ абрикоссем шутсӑр нумай ҫакӑнса тӑракан турат хӳме урлӑ усӑнса аннӑ, анчах Сергее ҫав турат хӑйне евӗрлӗ кулса ӑна пуҫ тайнӑн туйӑнать; турат ҫинче абрикосран та пысӑк мар ылтӑн мӑйлӑ кайӑк ларать.
Он мысленно повторял эти пришедшие на ум слова, и улыбка не сходила с его свежего, чисто выбритого лица; как же хорошо, — рассуждал он, — проснуться и думать, что скоро станешь отцом; ему казалось, что солнечные блики еще никогда так не вспыхивали на стеклах окон, как сегодня; деревья на фоне чистого синего неба были и выше и пышнее, нежели вчера; к забору клонилась ветка, вся усыпанная созревшими абрикосами, янтарно-желтая, точно облитая густым пчелиным медом, а Сергею думалось, что она кланяется ему с какой-то своей доброй улыбкой; на ветке примостилась птичка величиной с абрикосину, с золотистой шейкой.

Пирӗн юланутҫӑна ҫурт-йӗрсем те, тулӑ куписем те, веялкӑсемпе тарасасем те, чупса пыракан трехтонкӑсем те тӗлӗнтермерӗҫ, унӑн хӑравҫӑ куҫӗсем тырӑ типӗтнӗ тата тасатнӑ ҫӗрте ӗҫлекен ҫынсене курман пулсан, вӑл, тен, лашине те чарман пулӗччӗ, ҫавӑн пекех васкавлӑ решени те йышӑнман пулӗччӗ.
Ни строения, ни вороха пшеницы с веялками и весами, ни едущие трехтонки не удивили нашего всадника, и он, пожалуй, не остановил бы коня и не предпринял бы столь поспешного решения, если бы испуганный его взгляд не увидел большого количества людей, занимавшихся просушкой и очисткой зерна.

X // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Ку пуриншӗн те халиччен пулман ҫӗне япала пулнӑ, ҫавӑнпа ҫынсем, тырӑ типӗтсе тасатнӑ ҫӗрте ӗҫленӗ хушӑра, хутран-ситрен хӗрлӗ скатерть витнӗ сӗтелпе пӗлтерӳ ҫине пӑха-пӑха илнӗ.
Для всех это было чем-то необычным, поэтому люди, работающие на сушке и очистке зерна, изредка поглядывали на объявление и на стол, покрытый красным скатертью.

IV // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Пӗр ҫӗрте тулла веялкӑпа алласа тасатнӑ та, вӑл бронза пек ҫуталса выртать — арҫынсемпе хӗрарӑмсем ӑна михӗсене тултарса машинӑсем ҫине илсе каяҫҫӗ, тепӗр ҫӗрте — халь анчах комбайнсем патӗнчен илсе килнӗ тулӑ — вӑл чӗрӗ, арпаллӑ, хӑльчӑклӑ, — каччӑсемпе хӗрсем ӑна ҫӳхе сийӗн саркаласа, йывӑҫ кӗреплесемпе тураҫҫӗ, кӗреҫесемпе пӑлхатаҫҫӗ; виҫҫӗмӗш вырӑнта — тасатаҫҫӗ: ултӑ веялкӑна юнашар лартнӑ, йӗтем ҫинче кӗрен тусан капланса тӑрать, татти-сыпписӗр шав кӗрлет, шестернясем кичемлӗн шакӑртаттарни янӑрать.
В одном месте пшеница, очищенная с помощью веялки, лежала светясь, как бронза — мужчины и женщины наполняют ее в мешки и подносят на машины, а в другом месте — только что привезенная из комбайнов пшеница — она свежая, с мякиной, остистая, — парни и девушки раскидывают ее тонким слоем, разравнивают деревянными граблями, ворошат лопатами; на третьем месте — чистят: шесть веялок поставлены рядом, на гумне стоит коричневая пыль, гремел непрерывный шум, раздавался скучный перестук шестерней.

Стан патне пынӑ чухне тырӑ куписене, тараса патне кутӑн чакса пыракан полуторкӑна, тырӑ типӗтнӗ тата тасатнӑ ҫӗрте ӗҫлекен колхозниксене курсан, Кондратьев тырӑ куписем бронза е ылтӑн тӗслӗ ҫуталса выртни ҫинчен мар шутланӑ.
Подъезжая к стану и видя вороха хлеба, полуторку, подкатывающую задом к весам, колхозников, занятых сушкой и очисткой зерна, Кондратьев думал не о том, бронзой или золотом отсвечивают вороха.

III // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Халиччен тӑнӑ вырӑна улӑштарса, трактор бригадисем те хӑйсен пӗтӗм хуҫалӑхӗпе: уйри тимӗрҫ лаҫҫипе, кухньӑри савӑт-сапасемпе, тимӗр пичкесемпе, тӗренӗсене тӗкӗр пек йӑлтӑртатичченех тӑпрапа сӑтӑрса тасатнӑ плугсемпе тулӑ пуссинелле куҫрӗҫ.
Туда же, меняя стоянку, направились тракторные бригады со всем своим хозяйством — с походной кузней, с кухонным скарбом, с железными бочками и с плугами, у которых лемехи так начищены землей, что блестят зеркалами.

II // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Бригадӑсен станӗсенче ҫынсем ҫук-ха, тасатса шыв сапнӑ йӗтемсем ҫине халь анчах тарасасем илсе килнӗ, васкавлӑн тунӑ ӳплене тырӑ виҫекен вырнаҫнӑ; юсаса тасатнӑ ҫулсем тӑрӑх тырӑ тиенӗ грузовиксем тусан мӑкӑрлантармаҫҫӗ-ха, хӑмӑл ҫинче те ҫӗмелсем чӑпарланмаҫҫӗ, анчах тырӑ вырмалли вӑхӑт ҫывӑххи ӗнтӗ пур ҫӗрте те: уй-хир пӗтӗмпех сарӑ тӗспе сӑрланнинче те, шӑрӑх пӗлӗтре те тата тӑрисен сасси ҫеҫ пӑсакан нихҫан пулман темле уйрӑмла шӑплӑхра та палӑрать…
Бригадные станы еще безлюдны, на расчищенные и смоченные водой тока только что привезены весы, а в наскоро сделанном балагане поселился весовщик; по исправным, подчищенным дорогам еще не пылят с зерном грузовики и не рябеют по жнивью копны, а уже во всем — и в обилии желтых красок, и в знойном небе, и даже в той особенной, неповторимой тишине, которую нарушают лишь жаворонки, — уже чувствуется близость косовицы…

Иртсе кайнӑ шавлӑ ҫумӑр ҫуса тасатнӑ евӗрлӗ ҫемҫе ҫил ҫуркуннехи майлӑ чӑштӑртатакан ешӗл тӗнчене ӑшшӑн лӑпкаса вӗрнӗ.
Мягкий ветер, как бы тоже очищенный прошедшими ливнями, колыхал всю эту по-весеннему шуршащую массу зелени.

Вуннӑмӗш сыпӑк // Иван Васильев. Эммануил Казакевич. Ҫӑлтӑр: повесть; вырӑсларан И.С. Васильев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1950. — 1622 с.

Вӑйлӑ ҫумӑр ҫуса тасатнӑ вӑрман ырӑ шӑршӑпа тулса тӑнӑ.
Лес, промытый ливнями, сладко благоухал.

Халь акӑ, хӑй тасатнӑ ҫулпа фронта каякан гитлеровецсене курнӑ хыҫҫӑн, Андрей ҫинчен Марийка унчченхинчен ытларах хуйхӑрса тата шикленсе шухӑшлама пуҫларӗ.
Теперь, увидев гитлеровцев, идущих на фронт, идущих по дороге, которую сама расчищала, Марийка с особенной тоской и тревогой стала думать об Андрее.

III // Михаил Рубцов. Бубеннов, Михаил Семёнович. Шурӑ хурӑн: роман; иккӗмӗш кӗнеке; вырӑсларан Михаил Рубцов куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1954. — 363 с.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика