Шырав

Шырав ĕçĕ:

халӗ сăмах пирĕн базăра пур.

халӗ (тĕпĕ: халӗ) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Халӗ каятпӑр.
Теперь пойдем.

XIV // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Халӗ, ҫӳлерех ҫӗкленсен, вӑл унӑн питӗ пысӑкланса та хуралса кайнӑ куҫӗсене яр-уҫҫӑн курчӗ, е хӗсӗне-хӗсӗне ларчӗҫ вӗсем, е чарӑла-чарӑла сарӑлчӗҫ, ҫавна пула палланӑ-палламан пӗтӗм пичӗ унӑн тӗттӗмре тӗлӗнмелле илемлӗн улӑшӑнса тӑчӗ.
Теперь, поднявшись выше, он ясно видел ее глаза, которые стали огромными, черными и то суживались, то расширялись, и от этого причудливо менялось в темноте все ее знакомо-незнакомое лицо.

Халӗ ӗнтӗ ун пекки ҫук, халӗ эпӗ пурӗ те сикетӗп ҫеҫ, — терӗ Ромашов, ассӑн сывласа.
Теперь уж этого нет, теперь я только прыгаю, — сказал Ромашов со вздохом.

— Курӑк хушшинче халӗ тупассинчен ҫухатасси ҫӑмӑлтарах, — терӗ Диц, ирсӗррӗн кулса ярса.
— Теперь в траве легче потерять, чем найти, — сказал Диц, скверно засмеявшись.

— Халӗ курӑк хушшинче нимӗскер те кураймастӑн.
— Теперь в траве ничего не увидишь.

Халӗ ак Бек кӑшкӑрать…
Вот теперь Бек кричит…

Халӗ теприне.
Теперь другую.

XIII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ача чухнехи ӗмӗчӗ унӑн — сенбернарлӑ пулассиччӗ; халӗ вара вӑл, «лаша туянас шутпа, батальон адьютанчӗн вырӑнӗ пирки вӑрттӑн ӗмӗтленетчӗ. Анчах икӗ ӗмӗтне те пурнӑҫлама пӳрмен ҫав: ача чухне — ҫемйи ытла чухӑн пурӑннӑран, адъютант пулма вара ӑна, ахӑртнех, лартмаҫҫӗ, мӗншӗн тесен унӑн «кӗлетке курӑмлӑхӗ» ҫук.
Мечтой его детства было иметь сенбернара; теперь же он мечтал тайно о должности батальонного адъютанта, чтобы приобрести лошадь. Но обеим мечтам не суждено было осуществиться: в детстве — из-за той бедности, в которой жила его семья, а адъютантом его вряд ли могли бы назначить, так как он не обладал «представительной фигурой».

XII // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Халӗ те, акӑ, хура, ҫирӗп, йӳҫӗ шӗвеке питне-куҫне йӗрӗнӗҫлӗн пӗркелентере-пӗркелентере сыпнӑ майӑн, подпоручик хӑйӗн ӗҫ-пуҫӗсем пирки тарӑн шухӑша путрӗ.
И теперь, с гримасами отвращения прихлебывая черную, крепкую, горькую бурду, подпоручик глубоко задумался над своим положением.

Ромашова халӗ укҫасӑрлӑх нуши питӗ вирлӗн хӗссе лартнӑччӗ.
Ромашов переживал теперь острую денежную нужду.

О, ҫирӗм пуслӑх кӗмӗлшӗн, пӗр ҫирӗм пуслӑхшӑн, мӗнле-мӗнле кӑна пулас ырлӑх-реххечӗсене паман пулӗччӗ халӗ подпоручик!
О, каких будущих блаженств не отдал бы теперь подпоручик за двугривенный, за один двугривенный!

Халӗ ӗнтӗ мана калать…
А теперь скажет мне…

XI // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Халӗ.
Теперь

Халӗ ӗнтӗ салтака мӗн вӗрентмеллине те пӗлместӗн.
Не знаешь теперь, чему солдата и учить.

X // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Ӗлӗк, хуть мӗнле пулсан та, хӑвӑнтан ыйтассине пӗлнӗ, халӗ вара?
Прежде по крайности знали, что с тебя спросят, а теперь?

Ҫук, мӗнпур айӑпа ансӑр шутлавлӑ та мӗскӗн хӗрарӑм ҫине тиесе, вӑл аван мар, хӑравҫӑлла та илемсӗрле турӗ, тем тесен те, аван мар, халӗ, туять, лешӗ лере, шалти пӳлӗмре, ҫухалса кайнӑскер те хурхӑ пусса лартнӑскер, хевтесӗр ҫиллине шӑнараймасӑр, йӳҫҫӗн татӑлса макӑрать, куҫӗсем хӑйӗн шыҫса, хӗрелсе тухнӑ.
Нет, теперь он чувствовал, что поступил нехорошо, трусливо и неискренно, свалив всю нравственную вину на ограниченную и жалкую женщину, и воображал себе ее горечь, растерянность и бессильную злобу, воображал ее горькие слезы и распухшие красные глаза там, в уборной.

IX // Антал Назул. Куприн, Александр Иванович. Тытӑҫу: повеҫсем; вырӑсларан Антал Назул куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1978. — 144–392 с.

Халӗ ӗнтӗ ташлакансем нумаййӑнччӗ, вырӑн ҫитменнипе кашни мӑшӑрӑнах пӗр ҫӗртелле кӑна тӑпӑртатса тӑма тиврӗ; пӗр-пӗрне тӗрткелерӗҫ, хӗсе-хӗсе хучӗҫ.
Теперь танцевало много пар, и так как места не хватало, то каждая пара топталась в ограниченном пространстве: танцующие теснились и толкали друг друга.

Ӑна халӗ «ман ухмах», ««ҫав ирсӗрле этем», «юпа пек шанк хытнӑ тӑмпай» тата ытти ҫавнашкал хивре ҫӑмахсем асне киле-киле кайрӗҫ, пуртех те Раиса сӑмахӗсемччӗ кусем, вӗсене вара вӑл хӑйӗн ҫырӑвӗсенче те, ахаль калаҫура та упӑшки ячӗпелен сахал мар вӑркӑнтарнӑ.
Ему теперь вспомнились выражения вроде: «мой дурак», «этот презренный человек», «этот болван, который вечно торчит» и другие не менее сильные выражения, которые расточала Раиса в письмах и устно о своем муже.

Маларах ҫак хӗрарӑмпа ҫывӑххӑн пулнӑ-ҫке-ха, ӳт-тир таранчченех, халӗ ҫавна аса илчӗ те, ӑна темиҫе уйӑх тӑтӑшшӑн ҫӑвӑнман та кӗпе-йӗмне пач улӑштармасӑр пурӑннӑ пекех туйӑнса кайрӗ.
И от мысли о прежней физической близости с этой женщиной у него было такое ощущение, точно он не мылся несколько месяцев и не переменял белья.

Тин ҫеҫ бала уҫнӑ Петерсон, — дамӑсемшӗн ку яланах хӑйне уйрӑм мӑнаҫлӑх шутланать, — халӗ ӗнтӗ ҫинҫе те яштака Олизарпа кайрӗ.
Петерсон, только что открывшая бал, что всегда для дам служило предметом особой гордости, теперь пошла с тонким, стройным Олизаром.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика