Шырав

Шырав ĕçĕ:

Чие сăмах пирĕн базăра пур.

Чие (тĕпĕ: чие) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.

Хулӑм хут татки ҫине ҫапла ҫырса хуна мӗн: «Ирина эп сана шеллетӗп, хӑвӑн упӑшку хыҫҫӑн шӑппӑн тата ӑсупа сыхла, вӑл сан улталат эсӗ мӗншӗн вӑл Родниковскине час та час каять шутлатӑн унта унӑн савни пур вӑл пӗтӗмпех вӗренӗ партейнӑй тата агроном усем санран эсэ ухмах хӗрарӑм тесе кулаҫе, сан упӑшку чие тават усем ӗҫри йулташсем пек курӑнма хӑтланаҫ эсэ усем хыҫӑн шӑп пулса сӑна вара пурне те ху куратӑн».
На клочке плотной бумаги было написано: «Ирина жалко мине тебя тихо и умно прозследи засвоим муженьком он тебя обманывает ты думаеш чиво он такое часто ездить в Родниковскую там у нево есть уфажорка она вся ученая партиейная и агрономша они смеются над тобой что ты баба дура муж твой делает все очен хитро все как будто они товарищи поработе наблюдай за ними тихо и ты все увидеш сама».

XXII // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Тен, тахҫантанпах пӗлекен чие ҫырли тураттисене, хӑма карта ҫине ӳкнӗскерсене, тӑррине черепица витнӗ тирпейлӗ пӳрте, урамалла халичченхи пекех савнӑҫлӑ пӑхса ларакан симӗс тӗспе сӑрланӑ хупӑллӑ икӗ чӳречене, пӳрт умӗнчи пӗчӗк сада, йывӑҫ тенкеле инҫеренех курчӗ, — ҫавӑнпа ыратрӗ пулӗ унӑн чӗри.
Может быть, оттого, что уже издали увидел хорошо ему знакомые вишневые ветки, упавшие на дощатую изгородь, и опрятный домик под белой черепицей, и два окна в зеленых ставнях, как в рамах, смотревшие на улицу, и палисадник, и деревянную скамейку.

XX // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Татьяна туратлӑ икӗ чие ҫырли татса илчӗ те вӗсене кӑкӑрӗн сулахай енне тирсе ячӗ.
Татьяна сорвала две вишни со сросшимися хвостиками и приколола их себе на левой стороне груди.

XI // Александр Яндаш. Бабаевский, Семен Петрович. Ҫӗр ҫинчи ҫутӑсем: роман; вырӑсларан Исаак Никифоров куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1952. — 7–514 с.

Кондратьев сак ҫине ларчӗ; ун пуҫӗ ҫийӗнче ирхи сывлӑмпа йӗпеннӗ ҫулҫӑсем ҫакӑнса тӑраҫҫӗ, вӗсем хушшинче хӑлха унки пек чие ҫырлисем хӗрлӗн-саррӑн курӑнаҫҫӗ.
Кондратьев присел на лавочку; над его головой раскинулись еще мокрые от обилия росы листья, а между ними серьгами краснели и желтели вишни.

— Чие ҫырлипе те, унсӑр та юрататӑп.
— Люблю и с вишнями и без вишен.

— Николай Петрович, эсир чие ҫырлипе чей ӗҫме юрататӑр-и?
— Николай Петрович, вы любите чай с вишнями?

Егорушка халӗ масар ҫинчи чие йывӑҫҫисем айӗнче ҫывӑракан асламӑшне аса илчӗ; тупӑкра унӑн куҫӗсем ҫине пилӗк пуслӑ пӑхӑр укҫасем хунӑччӗ, кайран, хуллине хупса, тупӑкне шӑтӑка антарнӑччӗ; вӑл тупӑк хуппи ҫине кӗмсӗртетсе ӳкекен тӑпра сассине те манман-ха…
Егорушка думал о бабушке, которая спит теперь на кладбище под вишневыми деревьями; он вспомнил, как она лежала в гробу с медными пятаками на глазах, как потом ее прикрыли крышкой и опустили в могилу; припомнился ему и глухой стук комков земли о крышку…

VI // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Унран кӑшт айккинерех ҫатан карта тытнӑ чие сачӗ пекки пур, тата чӳрече умӗнче, йывӑр пуҫӗсене тайса, хӗвелҫаврӑнӑшсем тӗлӗреҫҫӗ.
Несколько в стороне от него темнел жалкий вишневый садик с плетнем, да под окнами, склонив свои тяжелые головы, стояли спавшие подсолнечники.

III // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Карта леш енче чие йывӑҫҫисем айӗнче кунӗн-ҫӗрӗн Егорушка ашшӗпе асламӑшӗ Зинаида Даниловна ҫывӑраҫҫӗ.
За оградой под вишнями день и ночь спали Егорушкин отец и бабушка Зинаида Даниловна.

I // Ваҫлей Игнатьев. Чехов, Антон Павлович. Ҫеҫенхир: повесть; вырӑсларан Ваҫлей Игнатьев куҫарнӑ. — Шупашкар: Чӑваш кӗнеке издательстви, 1988. — 116 с.

Чие йывӑҫҫисем чечеке ларсан, ҫав шурӑ пӑнчӑсем пӗтӗмпех ҫеҫкесемпе варӑшса каяҫҫӗ те шурӑ тинӗс евӗр курӑнаҫҫӗ; ҫырли пиҫсе ҫитсен, шурӑ палӑксемпе хӗрессем ҫине юн пек хӗрлӗ пӑнчӑсем ӳксе тулаҫҫӗ.
Егорушка вспомнил, что, когда цветет вишня, эти белые пятна мешаются с вишневыми цветами в белое море; а когда она спеет, белые памятники и кресты бывают усыпаны багряными, как кровь, точками.

Тӗрме хыҫҫӑн хӑрӑмпа хуралса ларнӑ тимӗрҫ лаҫҫисем мӗлтлетсе юлчӗҫ, унтан — пысӑк чул муклашкисем купаласа карта тытнӑ илемлӗ симӗс масар; карта леш енчен симӗс чие йывӑҫҫисем айне пытаннӑ шурӑ хӗрессемпе палӑксем мӗлтлете-мӗлтлете курӑнчӗҫ, аякран вӗсем шурӑ пӑнчӑсем пек туйӑнчӗҫ.
За острогом промелькнули черные, закопченные кузницы, за ними уютное, зеленое кладбище, обнесенное оградой из булыжника; из-за ограды весело выглядывали белые кресты и памятники, которые прячутся в зелени вишневых деревьев и издали кажутся белыми пятнами.

Щукарь мучин пичӗ-куҫӗ чие ҫырли пек хӗп-хӗрлӗ, вӑл калама ҫук сехӗрленсе ӳкни палӑрать, тӑнлавӗсем тӑрӑх, питҫӑмартисемпе сухалӗ ҫине, тар йӑрӑмланса юхать.
Лицо деда Щукаря было вишнево-красно, печать безмерного испуга лежала на нем, по вискам на бороду и щеки стремился пот…

33-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Пӗчӗкренех вӑл ҫынсен пахчисенчен хӑяр, редиска, садсенчен — чие ҫырлипе панулми вӑрлама вӗреннӗ, хирти пахчасенчен миххи-миххипе арбуз йӑтнӑ, ҫитӗнсе ҫитсен хӑй ҫинчен ытла та ырӑ мар чап сарнӑ, Гремячири ҫитӗннӗ хӗр амӑшӗсем пӗри те Дымок ҫине, унӑн пысӑках мар хурчӑканни пек тӑпӑл-тӑпӑл кӗлетки ҫине кӑмӑлпа пӑхма пултарайман.
Сызмальства он воровал на чужих огородах огурцы и редиску, в садах — вишню и яблоки, с бахчей мешками носил арбузы, а по возмужании пристрастился портить хуторских девок и на этом поприще стяжал себе столь худую и громкую славу, что ни одна гремяченская мамаша, имевшая взрослую дочь, не могла равнодушно глядеть на Дымка, на его небольшую, но складную, как у ястребка, фигуру.

Марина, чие ҫырли тӗслӗ тӗмпӗл-тӗмпӗл хӗп-хӗрлӗ йӗрсем тапса тухнӑ сӑн-питлӗскер, йӗппе тирнӗ пек яштах сиксе илчӗ те, анлӑ хулпуҫҫийӗсене выляткаласа, хӑватлӑ кӑкӑрӗсене каҫӑртса, Любишкин ҫинелле тапӑнса пычӗ, ҫапӑҫма хатӗрленекен арҫын пек ҫаннисене тавӑрма тытӑнчӗ.
Марина, осыпанная пятнами густого вишневого румянца, прыгнула, как от укола, и, наступая на Любишкина могучей грудью, шевеля разгонистыми плечами, начала по-мужски, по-бойцовски подсучивать рукава.

30-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Чие йывӑҫ тураттисен хунав юппийӗсем хӑйсен ҫинчи кӑчкисемпе вилнӗ пекех пӗр хускалмасӑр лараҫҫӗ; ача-пӑчасем ҫав папкасене «куккук куҫҫуль тумламӗсем» теҫҫӗ…
Мертвенно-недвижны отростки вишневых веток с рубчатыми серыми сережками на них; зовут их ребятишки «кукушкиными слезами»…

19-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Чие йывӑҫҫин туни ҫинче хытса ларнӑ янтарь тӗслӗ сухӑр чӑмӑркки уйӑх ҫутинче тӗксӗммӗн ҫиҫсе йӑлтӑртатать.
Под месяцем неярко светится на стволе вишни янтарный натек замерзшего клея.

Вара ӑна арҫынла вӑйӗпе ыталаса илет те, мӗн тул ҫути шуралса киличченех унӑн сарлака шӑмӑллӑ тӗксӗм-сарӑ питҫӑмартийӗсем ҫинчен чие ҫырли пек хӗрлӗ сӑн каймасть.
Обнимала его с мужской силой, и до белой зорьки не сходил со скуластых смуглых щек ее вишневый, яркий румянец.

5-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Кӑнтӑрла, пӗр-пӗр тӳлекрех вырӑнта (хӗвел ӑшӑтса пӑхать пулсан), чие йывӑҫ хуппин кӑшт кӑна сисӗнекен шӑрши ирӗлекен юр айӗнчен, хӑрнӑ ҫулҫӑсем айӗнчен талпӑнса тухакан ӗмӗртенхи хӑватлӑ ҫӗр шӑршипе хутшӑнса каять.
В полдень где-нибудь в затишке (если пригревает солнце) грустный, чуть внятный запах вишневой коры поднимается с пресной сыростью талого снега, с могучим и древним духом проглянувшей из-под снега, из-под мертвой листвы земли.

1-мӗш сыпӑк // Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши. Михаил Шолохов. Уҫнӑ ҫерем: роман. Пӗрремӗш кӗнеке. Наум Урхи, Никифор Ваҫанкка, Илле Тукташ, Уйӑп Мишши куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1959

Январь уйӑхӗ вӗҫӗнче малтанхи ӑшӑ кунсем килсе ҫупӑрланӑ чие сачӗсем ырӑ шӑршӑ сарса лараҫҫӗ.
В конце января, овеянные первой оттепелью, хорошо пахнут вишневые сады.

Мӑнтӑркка вокзал столовӑйӗнчен тин ҫеҫ апатланса тухнӑ пулнӑ, унӑн ҫулланнӑ тутисем пиҫнӗ чие пек йӑлтӑртатса тӑнӑ.
Толстый только что пообедал на вокзале, и губы его, подернутые маслом, лоснились, как спелые вишни.

Мӑнтӑрккапа ырханкка // Митта Петӗрӗ. Антон Чехов. Калавсем. Чӑвашгосиздат, 1940. — 11–14 стр.

Страницăсем:

Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Меню

Статистика