Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Эпӗ акӑ Гришка Фабера аса илетӗп-ха, вӑл калатчӗ вара, «куҫ темӗн ҫинчен те калать», Кораблев тесен «театрта пысӑк ҫын пулас пирки вӑл иккӗ те калаҫмӗччӗ», тетчӗ.

Я вспомнил Гришку Фабера, который утверждал, что «взгляд — всё» и что с таким взглядом он бы «в два счёта сделал в театре карьеру».

Улттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Епле савӑнчӗ вӑл ун чух, эрехпе епле йӑпанчӗ, Гриша Фабера аса илсе, «Сехет ҫитрӗ» трагедире ҫав киле кӗртнӗ еврей рольне вылякан Гриша ҫинчен калаҫса епле кулчӗҫ вӗсем Саньӑпа иккӗшӗ!

Как он был доволен, как смаковал вино, как они с Саней хохотали, вспоминая Гришу Фа-бера и трагедию «Настал час», в которой Гриша играл главную роль приёмыша-еврея!

Вунулттӑмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Эпӗ вӑл Евгений Онегина суд тунине аса илтӗм, ун чухне вӑл мана салхуллӑ куҫпа пӑхатчӗ, юлашки сӑмахне каланӑ чух Гришка Фабера «питӗ пултараканскер» тенӗччӗ.

А я вспомнила, как он судил Евгения Онегина и всё время мрачно смотрел на меня, а потом в заключительном слове назвал Гришку Фабера «мастистый».

Пӗрремӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951

Гришка Фабера вара картинка ҫинче, аллине тура тыттарнӑ, вӑл Татьянӑпа Ольга свидетельсем ҫине тилмӗрсе пӑхать.

Гришка Фабер был изображен с гребешком в руках, томно взирающим на свидетельниц Татьяну и Ольгу.

Иккӗмӗш сыпӑк // Валентин Урташ, Илпек Микулайӗ. Вениамин Каверин. Икӗ капитан. Валентин Урташпа Николай Илпек куҫарнӑ. Шупашкар: Чӑваш АССР государство издательстви, 1951