Шырав

Назанский

— Кӑмӑл тумастӑр-и? — шкап енне кӑтартса, сӗнчӗ Назанский.
— Не хотите ли? — предложил Назанский, указывая на поставец.

Пӳлӗм тӑрӑх каллӗ-маллӗ утакан Назанский шкап патӗнче чарӑнчӗ те ӑна уҫрӗ.
Назанский, ходивший взад и вперед по комнате, остановился около поставца и отворил его.

Эсир Николаевсем патӗнче пулнӑ? — сасартӑк чӗрӗленсе кайса, пытарӑнман кӑсӑклӑхпа ыйтрӗ Назанский.
Вы были у Николаевых? — вдруг с живостью и с видимым интересом спросил Назанский.

— Сывлӑх сунатӑп, хаклӑ ҫыннӑм, — терӗ Назанский Ромашов аллине хыттӑн-хыттӑн пӑчӑртаса та силле-силле, шухӑшлӑн ҫав тери илемлӗ сенкер куҫӗсемпе ӑна куҫранах тӳп-тӳррӗн пӑхса.
— Здравствуйте, мой дорогой, — сказал Назанский, крепко пожимая и встряхивая руку Ромашова и глядя ему прямо в глаза задумчивыми, прекрасными голубыми глазами.

— Кам ку? — хайне чӗнессе кӗтсех тӑнӑ тейӗн, чӳрече янахӗ урлӑ тулалла карӑнса, лӑпкӑн ыйтрӗ Назанский.
— Кто это? — спокойно, точно он ожидал оклика, спросил Назанский, высунувшись наружу через подоконник.

Назанский хӑй, сюртуксӑр-мӗнсӗрех, аялти кӗпе вӗҫҫӗн кӑна, ҫухине вӗҫертсе янӑ, пӳлӗм тӑрӑх каллӗ-маллӗ хӑвӑрттӑн утать; унӑн шурӑ кӗлеткипе ылттӑн пек ҫӳҫлӗ пуҫӗ е чӳрече тӗлӗнче мӗлтлетсе илет, е стенапа хупланать, Ромашов сад хӳми урлӑ каҫрӗ те ӑна кӑшкӑрса чӗнчӗ.
Сам Назанский, без сюртука, в нижней рубашке, расстегнутой у ворота, ходи-л взад и вперед быстрыми шагами по комнате; его белая фигура и золотоволосая голова то мелькали в просветах окон, то скрывались за простенками, Ромашов перелез через забор палисадника и окликнул его.

— Назанский килте-и?
— Назанский дома?

Назанский хӑй юлташӗ, Зегржт поручик, патӗнче пӳлӗм йышӑннӑччӗ.
Назанский снимал комнату у своего товарища, поручика Зегржта.

Пӗтӗмпех Назанский пӑсать сире ҫакна.
Это все Назанский вас портит.