Шырав

Ковалев

— Килтӗр те-и? — хыпӑнса ӳкрӗ Ковалев, тӗлӗннӗ пирки куҫӗсене чарса хурса.
— Уже пришли? — оторопел Ковалев, широко раскрыв глаза от удивления.

Ковалев, партизансене палламасӑрах вӗсем патӗнчен васкаса иртсе кайма тӑнӑччӗ, анчах ӑна Дубов чарса тӑратрӗ.
Ковалев, не узнав партизан, торопливо прошагал было мимо, но Дубов остановил его.

Вӗсем хула варринех кӗрсе кайрӗҫ, унта кӗтмен ҫӗртен шӑпах Ковалев полицайпа тӗл пулчӗҫ.
Они прошли в центр города и там неожиданно столкнулись с полицаем Ковалевым.

Малтанах акӑ, комендатурӑна васкаса таврӑннӑ хыҫҫӑн, Ковалев Наташӑна пурин ҫинчен те пӗтӗмпех каласа кӑтартасшӑнччӗ, унпа пӗрле хуларан хӑвӑртрах тухса тарма шутланӑччӗ.
Сначала, спеша в комендатуру, Ковалев хотел рассказать Наташе обо всем и вместе с ней поскорее бежать из города.

Тӗрӗссипе илсен, ӗҫ мӗнле ҫакӑн пек пулни ҫинчен Ковалев хӑй те нимӗн пӗлме пултарайман.
По правде говоря, Ковалев и сам ничего не знал как на самом деле обстоят дела.

Анчах Ковалев, йӑлтах суптӑркаса ҫитнӗскер, нимӗн те чӗнмерӗ.
Но Ковалев, совсем растерянный, молчал.

— Вӗсем патне ямаҫҫӗ ҫав мана, — терӗ шӑппӑн Ковалев.
— Не подпускают меня к арестованным, — глухо отозвался Ковалев.

Ковалев ун ҫине сисмӗшле пӑхса илчӗ, мӑкӑртатса ҫеҫ ответлерӗ, Наташа темӗнле ҫыхӑнусӑр калаҫрӗ, ун ҫине чи малтанхи хут ӳпкелешрӗ: «Эсӗ тӑшмана сутӑнтӑн, комендатура подвалӗнче хамӑрӑннисем нумай лараҫҫӗ, эсӗ вӗсене тарма пулӑшмастӑн», — терӗ.
Ковалев искоса взглянул на нее, что-то пробурчал в ответ, Наташа бессвязно, торопливо, впервые за это время, начала упрекать его, что он стал предателем, что в подвале комендатуры находится много наших, а он не поможет им бежать.

Полицире пулнӑ вӑхӑтра хӑй мӗн курни-илтни ҫинчен Ковалев ҫав ҫынна ҫеҫ пӗлтерме пултарнӑ.
Об увиденном во время пребывания в полиции Ковалев мог сообщить только этому человеку.

Ковалев тӑвакан вӑрттӑн ӗҫ ҫинчен хулара пурӗ те пӗр ҫын ҫеҫ пӗлет.
О тайной деятельности Ковалева в городе знает только один человек.

Тимофеев хушнӑ тӑрӑх, Ковалев полицие ӗҫлеме кӗни ҫинчен килтисенчен нихӑшӗ те нимӗн те пӗлмерӗҫ.
Никто из домашних не знал, что Ковалев поступил в полицию по приказу Тимофеева.

Кӑшт вӑхӑт иртсен, хулара Клевцовпа Штыкова арестленӗ хыҫҫӑн, комендатурӑра Ковалев ӑнсӑртран кӑна ҫакна пӗлчӗ: Песковатскинче Чекалин ятлӑ ҫамрӑк партизан пытанса пурӑнни ҫинчен Якшин комендатурӑна пӗлтернӗ иккен.
Через некоторое время, после ареста в городе Клевцова и Штыкова, в комендатуре Ковалев случайно узнал, что в Песковатком скрывается молодой партизан по имени Чекалин, о чем Якшин сообщил в комендатуру.

«Комендатурӑна пӗлтерме Якшин питех васкамасть иккен, — шухӑшларӗ хӑй ӑшӗнче Ковалев, — кӗтет пулас.
«Значит, Якшин не торопится доносить, — думал про себя Ковалев, — выжидает.

Ковалев вара ҫакна асӑрхарӗ: Чугрей кайран та, малтанхи пекех, комендатурӑна тӑтӑшах пырса ҫӳрерӗ.
И Ковалев видел, что в последующие дни Чугрей, как и прежде, приходил в комендатуру.

Киле ҫитсен, Ковалев шухӑша кайрӗ: чӑнах та пӗлтерӗ-ши ӗнтӗ коменданта Якшин е ахаль кӑна мӑкӑртатать?
Возвращаясь домой, Ковалев размышлял: доложит Якшин коменданту или так только подзуживает?

— Мана нимех те мар, — Ковалев хулпуҫҫийӗсене хӗстерсе илчӗ.
— Мое дело маленькое, — Ковалев пожимал плечами.

— Шанчӑклӑ мар тетӗн-и? — тепӗр хут чӑнласа ыйтрӗ Ковалев.
— Ненадежный? — внимательно переспрашивал Ковалев.

Мӑнкӑмӑллӑ тата куштан Ковалев ӑна ҫав тери килӗштерме пуҫланӑшӑн Якшин савӑнмаллипех савӑнчӗ.
Якшина радовало, что гордый, ершистый Ковалев стал так уважать его.

Вӑл ҫакна асӑрхарӗ: халӗ ӗнтӗ Ковалев, кирек ӑҫта тӗл пулсан та, унпа мӑнкӑмӑллӑн калаҫать, мӗн ҫинчен те пулин кӑмӑллӑн ыйтса пӗлет.
Он видел, что и Ковалев при встрече с ним теперь тоже как-то особенно радушно здоровается, обязательно о, чем-нибудь приветливо спросит.