Шырав

Головень

«Головень!» тесе шутларӗ Димка.
«Головень!» — узнал Димка.

Анчах, те Жигана пӗр-икӗ хут ҫеҫ тӗл пулнипе, те кунта ӑна тӗл пуласса шанманнипе, те васкаса йӗнерленӗ япӑх йӗнерӗн хырӑмайлӑхне туртса ҫыхма тытӑннипе Головень ун ҫине тинкерсе те пӑхмарӗ.
Но то ли потому, что тот всего раз или два встречал Жигана, потому ли, что не ожидал наткнуться здесь на мальчугана, или, наконец, может быть, потому, что принялся подтягивать подпругу у плохонького, наспех наложенного седла, только Головень не обратил на него никакого внимания.

«Ну, Головень мӗнле-ха тата, — сасартӑк шутларӗ вӑл, — халех палласа илет те, мана вара мӗн пулӗ-ха?»
«А ну как Головень там, мелькнула вдруг мысль, — да узнает сейчас, что тогда?»

Жиган ҫул ҫине чупса тухнӑ чухне, тата ҫав ҫулпах Жиган ҫывӑхӗнчен Головень таҫталла вӗҫтерсе иртсе кайнӑ чухне, хӗвел анса ларма та пуҫланӑччӗ.
Солнце стояло еще высоко над Никольским лесом, когда выбежал на дорогу Жиган и когда мимо Жигана по той же дороге рысью промчался куда-то Головень.

Головень йӗнер майлаштарать, таҫта кайма хатӗрленет.
Вот Головень седло налаживает, ехать куда-то хочет.

Пурте шӑплансан Головень утӑ сарайне тухса кайрӗ, амӑшӗ Димка патне пычӗ, ачи йӗнине асӑрхаса ӑна лӑплантарма тытӑнчӗ.
Когда утихло все, ушел на сеновал Головень, подошла к Димке мать и, заметив, что он всхлипывает, сказала, успокаивая.

Димкӑн ботинка ҫуккине Головень те тавҫӑрса илчӗ пулас.
Но, по-видимому, Головень тоже сообразил, что нету у Димки ботинок.

Ҫирӗм минут та иртмерӗ пулӗ, пӳрте Головень вӑрҫкаласа пырса кӗчӗ, тӳрех амӑшне кӑшкӑрса пӑрахрӗ:
Не прошло и двадцати минут, как в хату с ругательствами ввалился Головень и сразу же закричал на мать:

Каҫхине, килӗнчен тухнӑ хыҫҫӑн, Димка ҫаврӑнса пӑхрӗ те, карта патӗнче Головень тӑнине, вӑл ун хыҫҫӑн тинкерсе пӑхса юлнине асӑрхарӗ.
Вечером, выходя из дома, Димка обернулся и заметил, что у плетня стоит Головень и провожает его внимательно взглядом.

Пурте шӑпланчӗҫ, мӗншӗн тесен Головень, сак ҫинче куҫса ларса, ҫапла каларӗ:
Все замолчали, потому что Головень, двинувшись на скамейке, сказал:

— Головень хӗнет… — тесе ӑнлантарчӗ вӑл.
— Головень бьет… — пояснил он.

Юлашкинчен, Головень килчӗ, амӑшӗ Топа чӗнчӗ.
Наконец пришел Головень, позвала Топа мать.

Алӑк уҫӑлса кайрӗ те, пӳрте хӗҫпӑшаллӑ Головень кӗрсе тӑчӗ.
Распахнулась дверь, и в хату вошел вооруженный Головень.

Тахҫанах самогон тутине астивсе пӑхасшӑн хыпӑннӑ Димка, Головень тухса кайсанах, стакансен тӗпне юлнӑ самогона пӗр ҫӗре ячӗ.
Когда Головень ушел, Димка, давно хотевший узнать вкус самогонки, слил остатки из чашек в одну.

Головень хӑйпе пӗрле ҫирӗп пӑхӑр котелок илсе килнине астуса илчӗ Димка.
Димка вспомнил, что Головень принес с собой крепкий медный котелок.

Головень усал, ҫапӑҫать.
Головень злой, дерется.

Эпӗ юриех час килмерӗм, мӗншӗн тесен мана Головень хытӑ хӗнерӗ.
Я нарочно долго не шел, потому Головень меня здорово избил.