Шырав

Головень

— Кунтисем, — ҫиллӗн ответлерӗ Головень.
— Здешний, — хмуро ответил Головень.

Вӗсен умӗнче Головень нимӗн тума аптраса тӑрать.
Перед которым растерянно стоял Головень.

Ҫул хӗрринчи ҫатан карта урлӑ сиксе каҫсан, вӑл канава такӑнса ӳкрӗ, унтан тӑнӑ чух урса кайнӑ Головень хӑйне кӗперен мӗнле ярса тытнине сисрӗ.
Перескочив через плетень возле дороги, он оступился в канаву и, когда вскочил, то почувствовал, как рассвирепевший Головень вцепился ему в рубаху.

Пӗчӗк ял ҫынсемсӗр тӑрса юлчӗ, Головень те утӑ сарайне пӑрахса, нумай вӑхӑт хушши таҫта ҫухалса ҫӳреме пуҫларӗ.
Тихо и безлюдно стало в маленькой деревушке, и Головень начал покидать сеновал и исчезать где-то подолгу.

Головень ҫав тери тӑрӑшса затворне шӑлса тасатрӗ, кӗпҫи ӑшне тутӑр татӑкӗ чиксе лартрӗ те, винтовкине утӑ ӑшне пытарчӗ.
Головень тщательно протер затвор, заткнул ствол тряпкой и запрятал винтовку в сено.

Улах ҫырмана йӑпшӑнса ҫитсен, вӑл ҫурӑмӗпе хӑй еннелле ларнӑ Головень темӗн аппаланнине асӑрхарӗ.
Подбираясь к укромному логову, он заметил, что Головень, сидя к нему спиной, мастерит что-то.

Головень чӑнласах дезертир-мӗн.
Головень, оказывается, дезертир.

Ҫак вӑхӑтра Головень ҫиленсе ҫӳрерӗ.
Между тем Головень ходил злой.

Головень тата ытларах хӗрелсе кайрӗ, хӑйӗн ҫавра та урлӑ хӑлхаллӑ пуҫне сулласа илчӗ те (ҫавӑн пирки те ӑна ҫапла ят панӑ) сиввӗн каларӗ:
Головень покраснел еще больше, его круглая голова с оттопыренными ушами (за которую он и получил кличку) закачалась, и он ответил грубо:

Головень! — шанчӑклӑн каларӗ Димка.
Головень! — убежденно сказал Димка.

Головень ӑҫтан килнине Димка ниепле те ӑнланма пултараймасть.
Димка никак не мог понять, откуда взялся Головень.

— Головень! — тӗлӗнсе кайрӗ Димка.
— Головень! — удивился Димка.