Чӑваш чӗлхи корпусӗ

Шырав

Шырав ĕçĕ:

Кайӑксем (тĕпĕ: кайӑк) сăмах форми çинчен тĕплĕнрех пăхма пултаратăр.
Мӗскӗн кайӑксем!

Но бедные птички и зверушки!

III // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Ачасем ҫапла калаҫнӑ хушӑра тул ҫутӑла пуҫланӑ, Шӑнкӑрав тӗми ҫинче тӗрлӗ вӗҫен кайӑксем юрлама, шӑхӑрма пуҫланӑ, тискер кайӑксем улама, йынӑшма тытӑннӑ.

Пока дети так говорили и утро подвигалось все больше к рассвету, борина Звонкая наполнялась птичьими песнями, воем, стоном и криком зверьков.

III // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 133–188 с.

Манӑн хампа пӗрле пӑшал та пурччӗ, анчах эпӗ вӑрманта кайӑксем пекех пит асӑрханса ҫӳреме тӑрӑшрӑм, халӗ ҫеҫ иртсе кайнӑ ура йӗрӗсене сиссе, йӑпшӑна-йӑпшӑна лартӑм; мана темиҫе хут та упа шӑрши кӗнӗ пекех туйӑнчӗ…

Имея на всякий случай оружие, я старался ходить по лесу так же осторожно, как звери, затаивался возле теплых следов; не раз мне казалось, будто мне даже и пахло медведем…

Упа // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 115-116 с.

Упасем, ытти кайӑксем пекех, вӑрманта калама ҫук сыхланса ҫӳреҫҫӗ, ҫын пуррине сиссенех унтан тараҫҫӗ; упана хӑйне кӑна мар, хӳрине те кураймастӑн.

Медведи, как и всякий зверь, ходят по лесу с великой осторожностью и, зачуяв человека, так удирают от него, что не только всего зверя, а не увидишь даже и мелькнувшего хвостика.

Упа // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 115-116 с.

Ҫемҫе йӑвара ама кайӑксем ҫӑмарта пусса лараҫҫӗ, аҫа кайӑксем йӑва патӗнче юрлаҫҫӗ.

Растащили птички на гнезда, устроились, сели на яйца и высиживали, а самцы пели.

Асатте кӑҫатти // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 111-114 с.

Ҫыран хӗрринчи куршанкӑсем ҫине кайӑксем вӗҫсе пухӑнчӗҫ, вӗсем куршанкӑ пуҫӗсене сӑхкаланӑ чухне асатте кӑҫаттине курнӑ.

Вниз к реке на репейники полетели всякие весенние птички и, поклевывая головки репейников, обратили свое внимание на валенок.

Асатте кӑҫатти // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 111-114 с.

Нимӗн те калаймастӑп: вӑл тӗк ӳхӗ малтан ҫунатне сарма тӑнӑ вӑхӑтра Хӑта ун хӳринчен туртса кӑларнӑ тӗк пулнӑ-и, е вӗҫен кайӑксем ӳххе туланӑ, Хӑта вӗсене пулӑшнӑ чухне турта-турта кӑларнӑ тӗк-и?

И ничего не могу сказать, тот ли это пух у него остался, который взял он, когда филин на крыло становился, или же птицы доконали филина и Сват помогал им в расправе со злодеем.

Ӳхӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 98–102 с.

Ҫапла пӗлӗт пек вӗҫсе пыракан кайӑксем часах куҫран ҫухалчӗҫ, Хӑта та вӑрман хыҫӗнче пытанчӗ.

И так вся туча птиц скоро скрылась на горизонте, и Сват тоже исчез за перелеском.

Ӳхӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 98–102 с.

Вӗсем хыҫҫӑн чавкасем, саркайӑксем, чакаксем, пӑрчкансем, кӑсӑясем, мӑйпӑрансем тата ытти вӗҫен кайӑксем хӑпарчӗҫ.

Вслед за воронами все галки, сойки, иволги, дрозды, вертишейки, трясогузки, щеглы, синички, гаечки, московочки.

Ӳхӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 98–102 с.

Ула кураксемпе ытти кайӑксем пурте ҫапӑ купи ҫине пӑхса лараҫҫӗ.

Вороны и все другие птицы глядели на кучу.

Ӳхӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 98–102 с.

Чӑрӑш ҫинче пурин валли те вырӑн ҫитмерӗ, вӗҫен кайӑксем таврари нумай йывӑҫсене йышӑнчӗҫ; анчах кайӑксем татах та татах килеҫҫӗ: кӑсӑясем, пӑрчкансем, вӗлтӗрен кайӑкӗсем; тата ытти нумай тӗрлӗ вӗҫен кайӑксем пухӑнчӗҫ.

Места всем не хватило на ёлке, много соседних деревьев покрылось птицами, и всё новые и новые прибывали: синички, гаечки, московки, трясогузки, пеночки, зорянки и разные подкрапивнички.

Ӳхӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 98–102 с.

Усал ҫӑткӑн ӳхӗ ҫӗрле хӑйне тӑранмалӑх кайӑк-кӗшӗксем, мулкач е ытти кайӑксем тытать, кӑнтӑрла пытанса пурӑнать.

Ночью злой хищник филин охотится, днём прячется.

Ӳхӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 98–102 с.

Вӗҫен кайӑксемпе ҫӗр ҫинчи тӗрлӗ кайӑксен вӑрманта хӑйсен пӳрчӗсем пур: шӑшисем тымарсем хушшинче — чи аялта пурӑнаҫҫӗ; тӗрлӗ вӗҫен кайӑксем, сӑмахран, шӑпчӑк пеккисем, хӑйсен йӑвисене тӳрех ҫӗр ҫине тӑваҫҫӗ; саркайӑксем — ҫӳлерех, йывӑҫ тӗмӗсем ҫине, йывӑҫ хӑвӑлӗ ӑшӗнче пурӑнакан вӗҫен кайӑксем — улакаткасем, кӑсӑясем, тӑманасем — тата ҫӳлерех тӑваҫҫӗ; йывӑҫӑн тӗрлӗ ҫӳлӗшӗнче тата чи тӑрринче ҫӑткӑнсем: хурчкапа ӑмӑрткайӑксем вырнаҫаҫҫӗ.

У птиц и зверьков в лесу есть свои этажи: мышки живут в корнях, в самом низу; разные птички вроде соловья вьют свои гнездышки прямо на земле; дрозды — еще повыше, на кустарниках; дупляные птицы — дятел, синички, совы — еще повыше; на разной высоте по стволу дерева и на самом верху селятся хищники: ястреба и орлы.

Вӑрманти ҫуртсем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 88–91 с.

Эпир палаткӑна пухса илсен, пирӗн кухня пулнӑ вырӑна тӗрлӗ кайӑксем вӗҫсе килчӗҫ те тӗрлӗ пӗрчӗсем пухма тытӑнчӗҫ.

И когда мы сняли палатку, в которой у нас была кухня, то на место палатки прилетели овсянки и стали что-то клевать.

Хӑнасем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 84–85 с.

Ҫанталӑк ӑшӑтса ярсан, ҫӗмӗрт ҫулҫисем те, симӗс ҫунатлӑ пӗчӗк кайӑксем пекех, хӑнана вӗҫсе килчӗҫ те ҫара туратсем ҫине ларчӗҫ.

И когда стало ещё теплее, то листья черёмухи, как птички с зелёными крылышками, тоже, как гости, прилетели и сели на голые веточки.

Хӑнасем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 84–85 с.

Пӑрчкансем ҫумне часах ула кураксемпе ытти кайӑксем йышлӑн хутшӑнчӗҫ, вӗсем пурте хӑйсен йӑвисене сыхлаҫҫӗ.

К трясогузкам вскоре присоединились вороны и множество птиц, стерегущих свои гнёзда, где выводились птенцы.

Хӑнасем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 84–85 с.

Ҫӗр питне пӗтӗмӗшпех шыв илнӗ вырӑнсенче вӑрман тӑррисем шӑрт пек ҫеҫ курӑнса тӑраҫҫӗ, ҫав вӑрман тӑррисене пур тӗлте те тӗрлӗ кайӑксем сырса илнӗ.

Там, где земля была совсем затоплена и от бывшего леса торчали только вершинки, как частая шерсть, всюду эти шерстинки покрывались разными зверьками.

Ҫӑлӑнӑҫ утравӗ // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 77–81 с.

Ӑнран кайнӑ мулкач енчен енне ҫапкаланать, тӗрлӗ тискер кайӑксем те тапраннӑ, вӗҫен кайӑксем те вӑрмантан каяҫҫӗ.

И мечется обезумевший заяц, и встаёт всякий зверь, и птица улетает из леса.

Хӗрӳ сехет // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 72–73 с.

Акӑ ҫавӑн пек, вӑрманпа витӗннӗ утравсем ҫине, пур енчен те кайӑксем: пӑшисем, упасем, кашкӑрсем, тилӗсем, тӗрлӗ шӑшисемпе хурт-кӑпшанкӑсем, тӗрлӗ мулкачсемпе юссем пухӑнаҫҫӗ…

Вот на эти-то острова, покрытые лесом, со всех сторон сплываются звери: лоси, медведи, волки, лисицы, разные мышки, букашки, всякие зайчики, горностайчики…

Кустӑрмасем ҫинчи пӳрт // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 69–71 с.

Калама ҫук хастарлӑ ӗҫленӗ май, кайӑксем ман куҫ умӗнчех йывӑҫ ӑшне шаларах та шаларах алтса кӗреҫҫӗ.

Работа шла так бойко, что птички на моих глазах все глубже и глубже уходили в дерево.

Кӑсӑясем // Гаврил Молостовкин. Пришвин М.М. Ылтӑн ҫаран: калавсем. — Шупашкар: Чӑвашгосиздат, 1951. — 200 с. — 53–55 с.

Страницăсем:

Меню

 

Статистика

...тĕплӗнрех